Меченый взвыл, когда полукровка вывернул ему руку, так крепко вцепившись в сгиб кисти, что освободиться старым приемом, крутанув кинжал, у человека не вышло. Находчивость меченного подсказала выход, и он свободной рукой попытался дотянуться и ударить в лицо противника. Но руки у Карнажа оказались слишком длинными, и он без труда увернулся, ответив сильным ударом обитого мыска под колено. Затем, от щедрот своих, добавил убийце еще и в бок.
Незадачливый грабитель вскрикнул и выпустил оружие, успев пожалеть о том, что не спросил у кого надо, хорошо ли Феникс умеет драться в рукопашную, слишком увлекшись выяснением его клинковой техники.
Рука "ловца удачи" великодушно ослабила хватку, и меченый вырвался.
- Ну, давай! - мотнув головой, рявкнул убийца, поднимая кулаки к лицу.
Одна огненная бровь Феникса от удивления поползла вверх - неужели напавший и в самом деле был таким болваном?
Сверкнули набойки на перчатке сжатой в кулак руки - меченый успел среагировать и закрыть голову от жестокого удара в висок. Однако замах, увиденный им, оказался явно солиднее, чем сам удар. А настоящий удар бедняга получил ногой в промежность. В тот же момент левая рука Феникса метнулась за спину и вылетела обратно, сжимая еще один кинжал, с тонким лезвием. Клинок резко ударил в звенья кольчуги с боку, прошив их и войдя в ребра человека на половину лезвия.
Меченый охнул и осел.
- Кольчуга, говоришь? - Карнаж выдернул оружие.
Противник согнулся и захрипел.
Следующий удар добил беднягу в горло.
Красноволосый оглядел поле боя, поднял свою шляпу и, отряхнув, нахлобучил на голову. Попутно он с издевкой обратился к испустившему дух противнику: "Кольчуга? Похоже, милейший, вы никогда в глаза не видел славных феларских стилетов*".
Севернофеларский шабер** вернулся в ножны на пояснице следом за темноэльфийским шпаголомом, с хрустом извлеченным из черепа крысолюда.
Будучи искушенным в подобного рода делах, а именно по части укорота особо резвым "стервятникам", готовым выхватить добычу буквально из зубов, красноволосый поспешил скорее убраться с места схватки. Подхватив свои сваленные у выбитой в камне лестницы сумки, он взбежал по ступеням.
Со стороны кусок скалы, на котором громоздились башни, напоминал эдакую грибницу, которая прислонялась вплотную к "Каменному Цветку". Постоянных хозяев у жилищ не было, так как редкий чародей задерживался в "Великих Подводных Пещерах" надолго. В основном здесь скрывались от правосудия. А поскольку Карнаж знал, какое "право" предоставляет "суд" большинства королевств чернокнижникам, то не боялся встречи с обитателями. Народ собирался здесь на удивление приличный.
Островной стиль построек определяли надежность, долговечность и грубость материалов с полным отсутствием какой бы то ни было отделки. Обитатели южных островов слыли практичным народом, не любившим излишеств. Жизнь среди морей вокруг Материка к этому не располагала, отчего не удивительно, что в местах, подобных этому, трудились их славные зодчие, возводившие все быстро, крепко и одинаково. И, самое главное, никогда не просящие прибавки за то, что гнут спины в "таких жутких условиях", потому как для человекоящеров с острова Туманов в здешней сырости была своя особая благодать.
Карнажу пришлось изрядно побродить по прямым и спиралевидным лесенкам, что связывали воедино всю "грибницу", пока он, наконец, увидел свежую табличку из не первой свежести куска дерева, на которой вырезали имя очередного съемщика башни:
"госпожа Дивана. Чернокнижница"
Красноволосый немного удивился, но постучал. В конце концов, среди тех дверей, которые он обошел, не было ни одного женского имени. Или уж, на худой конец, женского окончания в подписи оглашающей профессиональную принадлежность поселенца. Та, по возможности, писалась на феларском, практически "всеобщем" языке Материка.
- Кого там ещё черти принесли на мою голову?! - послышался изнутри сонный женский голос.
- Ты это у них сама спроси, ведь вы почти родня, - съязвил Феникс.
- Карнаж... - протянула чернокнижница.
- Он самый, Zhash'Ka, - красноволосый не без удовольствия посмотрел на гримасу демонессы, открывшей перед ним дверь.
- Здесь я - Дивана! - её красные глаза заискрились от яркости выбранного имени из древних легенд.
- Как знаешь, но, видно, для адских псов ты как была Zhash'Ka, так ей и останешься, даже после того как...
- Я же не величаю тебя Khar сын Nazha?! - понизила голос Дивана, - Вот бы удивился означенный папаша, узнай он, какого выродка ему в родословную присоседила одна ран'дьянская изгнанница. Хотя, для тех, кто следит за такими как ты, ты как был потомком Xenos, так им и останешься. Не смотря на все ухищрения твоей матери.
- Так величать меня, как ты сказала, невозможно. Сама знаешь, что я не чистокровный ран'дьянец. И всем тем, кто, как ты выразилась, "следит", очевидно, что мой отец явно не Nazh.
- Вот и не перегибай палку, полукровка! Каждый из нас пусть остается при своем имени и делах. Мои эксперименты никого не касаются! А, чтобы этим адским псам прикончить меня, сперва надо поймать, - она провела его по винтовой лестнице в кабинет, запахнувшись в свой тонкий черный халат с богатой вышивкой.
Её торчащие изо лба маленькие рожки выделялись на чистой перламутровой коже свежей позолотой. Взгляд красных глаз жадно обшаривал сумки Карнажа, пока тот неторопливо усаживался в кресло, взвалив ноги на пуфик перед камином.
- Ну, наглец, - прошипела чернокнижница, сложив руки на груди, тем самым лишь еще более подчеркнув её полноту.
- Дивана, в горле пересохло, налей чего-нибудь, - ответил Феникс, улыбнувшись.
- С чего бы это?! - усмехнулась демонесса, однако взяла графин с вином и плеснула немного в фужер, - У нас здесь довольно сыро.
Карнаж неторопливо отпил, пытаясь смаковать какой-то дешевый феларский сорт.
- Пришлось немного попрыгать с парой засланных наемников, крепко севших мне на хвост.
- Неужто? - озадаченно протянула она, наливая и себе тоже, - Но ты, надеюсь, не поделился с ними? За сохранность я тоже плачу тебе, и плачу немалые деньги.
Карнаж отрицательно мотнул головой.
В наступившем молчании только звук потрескивающих в камине поленьев несколько оживлял воцарившуюся тишину.
- Стало быть, ты...
- Да, я убил их... обоих, - в руке Феникса возник медальон с огромным рубином в золотой оправе.
Тем самым красноволосый прервал явно пошедший не туда разговор. Он не любил обсуждать издержки своего непростого ремесла, пусть они и имели место всюду, где бы ни появлялись "ловцы удачи".
