папа? — Улыбаясь, треплю её светлые волосы. Мои, кстати, как у отца черные, а вот от мамы достались только персиковые губы.
— Лив, господи! — Зарыдала она.
— Почему ты плачешь?
— Ты ничего не помнишь?
— Что не помню?
— Вы оба упали без чувств в кабинете врача и пока первую помощь… оказывали тебе… папино сердце не выдержало…
— Я это должна была помнить?
— Нет-нет, но ты ведь видела, что ему стало плохо?
— Не знаю.
— Если бы врачи успели… Господи почему это происходит с нами?! — Вновь зарыдала мама.
— То есть, если бы они начали спасать его, а не меня, папа бы выжил?
— Никто не знал, что у него всё так серьезно…
— А у меня наоборот…
— Лив…
— Получается папа умер из-за меня?
— Ты, что такое говоришь?!
— Но ведь это ты сказала, что его могли спасти… если бы не потратили время на меня…
— Ты всё поняла не верно дорогая, — высморкалась она в папин платок.
Увидев его, моё сердце сжалось. Мой обморок помешал спасти папу… Я стала причиной смерти родного отца… Я — убийца. И все те дети погибли из-за меня. Неужели я и правда во всём виновата?
— Лив, что с тобой? Почему ты не дышишь совсем? — Испугалась мама. Выдохнув, сжимаю кулаки.
— Мама, я хочу домой.
Просидев в шкафу пол дня, выхожу приняв твердое решение умереть. Спустившись на первый этаж, застаю младшую сестру в черном платье с двумя светлыми косичками на голове, заплетенными ещё два дня назад, поэтому растрепанными. Подойдя к ней, опускаю руку на макушку погладив, на что Милена дернувшись, отбегает от меня на приличное расстояние.
— Он умер из-за тебя!
— Без тебя это знаю.
— Почему не умерла ты?! — Пискнула сестра.
— Вот и мне интересно, почему..?
— Из-за этого мама не перестает плакать!
— Знаю…
— Она так и не смогла сказать Роберту об этом!
— Он не знает?
— Знает! Потому что это сделала я!
— Кто тебя просил говорить ему об этом? — Злюсь на неё, ведь пятилетние дети воспринимают всё иначе.
— Уж точно не ты прятавшаяся в шкафу!
— Ты зла на меня, понимаю, но пожалуйста будь спокойна и знай, что я оцениваю свою вину целиком и так просто этого не оставлю.
— А, что сделаешь? Снова попытаешься себя убить? Как на этот раз? В ванной вены вскроешь? Или под автобус кинешься?!
— С крыши сброшусь.
— Дура! Лучше бы в больнице умерла ты!
— Милена! — Вошла на кухню мама, также как и сестра одетая во всё черное, — Пора.
А значило это, что автобус с гробом в котором лежит папа уже приехал за нами. Посмотрев на свои голые ноги хватаю куртку и шапку с подворотом в один раз, обув высокие ботинки на платформе, взвинченная выскакиваю из дома. Роберт, сидел в автобусе глядя в окошко. По его позе было понятно, что он не хочет поворачиваться к черному ящику и понимать, что там лежит его мертвый отец. Сев рядом с ним, кладу руку ему на плечи, а он прижимается ко мне всем своим телом. Опузыреть, сейчас умру от чувства вины, что оставила такого малыша без папы… Смахнув слезу глубоко дышу. Через минуту, в автобусе появилась мама и сестра. Ехали мы в полной тишине, лишь редкие всхлипы мамы были слышны. У крематория нас заставили ждать очереди и толкать гроб на подставке с колесами (по факту впервые увидела гроб на колесиках, но так смешно как звучало это в детстве не было), самим. Это слишком жестоко. Почему остальным людям помогал работник крематория, а мы чем хуже их?!
Посмотрев по сторонам, мне правда показалось, что проходящие мимо люди смотрели на меня с презрением. Знали бы вы как я себя ненавижу… Наконец пройдя внутрь мы остались в одиночестве. Ни одного друга. Не одного работника с папиной фирмы. Ни души. Не дав попрощаться с папой, гроб укатили в соседнюю комнату, приказав ждать. Мама продолжала сжимать в руке его платок. Милена, обняв брата тихонечко плакала, а я стояла одна в стороне как изгой.
Через несколько часов, а это гораздо дольше чем у остальных людей, получивших свою урну, мы наконец-то ушли оттуда. Добравшись на такси до городского кладбища на окраине, мама поставила урну с прахом отца в ячейку с его фотографией. Всё из-за проклятой фотографии… Прости меня папа… прости… вытирать слезы больше не было смысла, они потоком хлынули из глаз. Прости умоляю! Прости! Из-за меня твои дети страдают! Из-за меня у тебя испортилось здоровье! Прости меня папа! Прости… Упав на колени уткнула лицо в шапку рыдая. Ко мне никто не подходил. Они все считают меня виноватой в его смерти, как впрочем и я.
— Идём Оливия, — спустя какое-то время, слышу бесцветный голос мамы.
— Где дети?
— Ждут нас в такси.
— Прости меня мама…
— Не смей!
— Я…
— Ты тут не при чём!
— Как же не при чём, когда из-за меня всё случилось?!
— Не важно какой стала причина, но это не твоя вина, — не очень поверив в мамины слова, поднимаюсь с колен.
— Как они будут жить без него? — Плача спрашиваю её.
— Как и все люди. В жизни случаются разные ситуации, но это не значит, что со смертью одного члена семьи должны умереть остальные. У нас впереди целая жизнь и мы обязаны прожить её достойно, хотя бы для того, чтобы он это увидел с небес.
— Считаешь он на небесах?
— Он в твоих глазах милая, он всегда рядом с нами. Поэтому не делай глупости, иначе папа не простит тебе этого.
— А то, что умер из-за меня, простит?
— Повторяю, это не так Оливия, — строго произнесла она.
— Хочешь, чтобы я в это поверила как и тогда?
— Это разные ситуации, но ты не виновата не в одной не во второй.
— Мам…
— Нужно ехать. Стол пора накрывать.
— Для чего?
— Положенно так.
— Я не буду есть. И сидеть за столом не стану.
— Это твой выбор, — зашагала мама к машине.
Такси остановилось у самого входа. Семья войдя в дом, даже не оглянулись назад. А на, что им смотреть? Обойдя дом, взбираюсь на крышу по боковой пожарной лестнице. Наш дом хоть и имеет два этажа, но потолки в нём слишком высоки. Эти два этажа, равны четырем стандартным, как например в доме напротив. Он четырех этажный и наши крыши на одном уровне, а разделяет эти дома одна лишь дорога.
Крыша дома абсолютно ровная, что исключает опасность скатиться
