Взглянув на Гарта, я мысленно попрощался с человеком, ставшим мне за сутки таким дорогим. Я присел на старый скрипучий стул и попытался привести в порядок свои мысли.
Я всегда жаждал изменить свою жизнь, казавшуюся мне такой серой и однообразной. Теперь же я оторопел от всего на меня навалившегося. В голове всплывали картины, нарисованные воображением во время рассказа Гарта: бесконечное множество миров; Тёмный и Серый легионы; магические кристаллы; пророчество о Великом тёмном воине. Что ж, довольно скудная и разрозненная информация для новоявленного хранителя. Какого чёрта старик раньше не вышел на меня и не обучил всему, чему требовалось? Тут я вспомнил слова Гарта о том, что Тёмные уже давно идут по его следу. Вероятно, они хотели отнять кристалл в момент его передачи, если подозревали, что старик ищет себе преемника. Гарт, скорее всего, просчитал действия Тёмных и решил не выводить их на мой след без необходимости. Судьба же распорядилась иначе: кристалл едва не был утерян для Серого легиона, но в этот момент незримые силы вытолкнули на арену боевых действий меня.
Мои раздумья были прерваны шуршанием покрышек о гравиевую дорогу. «Идиот! Он же приказал уходить, как только очухаюсь» — в сердцах обругал я себя. Сейчас пытаться скрыться было уже верхом глупости. Я прислушался: из машины вышли несколько человек и, стоя перед домиком, едва слышно обсуждали план атаки. Но эти ребята и представить себе не могли, до какой степени кристалл мобилизовал мои чувства и возможности! Я слышал и понимал каждое их слово, хотя они разговаривали шёпотом на языке, даже отдалённо не напоминающем земные наречия. Кристалл, словно огромный спрут, запустил свои щупальца в мой организм, снабжая по мере надобности мозг необходимой информацией.
Я вытащил цепь, сдвинув фиксатор на рукояти. Удавка приобрела боевую светящуюся окраску. Другой рукой я вытащил из-под ремня трофейный пистолет, теперь уже уверенно активизировав его. Решив использовать свои новые возможности на-полную, я прикрыл глаза и сосредоточился на новых ощущениях. В сознании возникли образы четверых крепких мужчин, окружающих маленький домик: один пытается открыть окно на кухне; второй крадётся по лестнице, приставленной к чердачному окну; третий застыл с поднятой пушкой чуть справа от входной двери; четвёртый же тщетно пытается заглянуть в окно комнаты, плотно занавешенной шторками. Моё невероятное чутьё уловило присутствие пятого члена этой шайки, по всей видимости — главного — он ожидал развития событий, сидя в чёрном джипе. Открыв глаза, я улыбнулся и пожалел бедняг, рассчитывающих на фактор внезапности.
Я выстрелил из своего оружия в тонкую стену у входной двери, за которой стоял толстяк с массивным стволом. Огневая мощь этой штуки меня порадовала — толстяка снесло вместе с куском стены и входной дверью. Лёгким прыжком, поражаясь скоростью своего перемещения, я пересёк комнату и ударил цепью в окно. Она разбила стекло и обмоталась вокруг крепкой шеи любителя подглядывать сквозь занавески. Я не стал ждать, пока удавка довершит своё дело, и резко дёрнул, отчего оторванная голова второго перелетела через всю комнату. Молнией метнувшись в кухню, я в прыжке, вместе с рамой, выбил на улицу акробата, пытавшегося залезть через форточку. Бедолага едва успел просунуть в неё одну ногу. Добив его ударом ноги, я обогнул дом и без всякой лестницы, легко, как кот, запрыгнул в чердачное окно. Четвёртый Тёмный осторожно приподнял люк, который вёл внутрь дома, силясь впотьмах рассмотреть то, что происходит внутри. Я бесшумно оказался рядом и прошептав ему в самое ухо: «Не стесняйся, заходи!», кубарем спустил его внутрь домика. Ударившись виском о тумбочку, тот обмяк.
Почувствовав себя суперменом, я недооценил пятого противника. Он, вероятно, понял, что я уже успел стать Хранителем. Выпущенный в дом заряд из какой-то адской базуки я почувствовал лишь за долю секунды до того, как он разнёс мою дачу в щепки. Эта доля секунды спасла мне жизнь. Я успел преодолеть расстояние до чердачного окна и, сгруппировавшись, прыгнуть. В этот момент меня накрыла ударная волна взрыва. Второй раз за ночь я потерял сознание.
Возвращение в мир живых было чрезвычайно болезненным, тем более что кто-то настойчиво тряс моё измученное тело.
— Давай, парень, очнись! — надо мной склонился человек с суровым, резко очерченным лицом. Щёку незнакомца пересекал крупный шрам, взгляд был добродушным и слегка обеспокоенным.
— Я в порядке, только перестань меня трясти! — поморщившись, я стряхнул руку незнакомца.
— Ого, грозный птенчик! — подошёл к нам высокий, атлетически сложенный белозубый гигант.
— Ну, судя по тому, как парень здесь поработал — не такой уж он и птенчик, — мужчина со шрамом повёл вокруг рукой, — Гарт хорошо разбирался в людях.
— Вы знали Гарта? Вы из Серого легиона? — обрадовался я.
— Да, парень, — пристально глядя на меня, ответил он, — и, судя по этому, ты теперь с нами, — он указал на медальон и отпечаток ладони Гарта на моей груди.
— Я — Дарт, — он протянул мне жилистую руку, — а этот красавчик — Блейз.
— Алекс, — я представился именем, которым назвал меня Гарт. — Вы Хранители?
— Нет, я боевой инструктор, а Блейз — следопыт и проводник. Алекс, давай уберёмся с этих развалин.
— А как же тело Гарта?
— Мы уже достали его из-под обломков и подготовили к транспортировке. — Дарт кивнул на серебристый контейнер, стоящий неподалёку. Ты-то как, готов к дальней дороге?
— Я в порядке, если не считать нескольких царапин.
— Попрощаться ни с кем не хотелось бы?
— Родителей у меня нет, я — сирота. Друзья уже привыкли к тому, что меня вечно носит по свету. Есть лишь девушка, не попрощавшись с которой, я не могу покинуть этот мир.
— Тогда на закате встретимся на окраине города — у железнодорожного моста. До вечера, Алекс. Не думаю, что в этом мире ещё бродят Тёмные — последнего мы уничтожили, когда он целился в тебя из глентера. Но на всякий случай — держи, — он протянул мне компактный прибор с мигающим светодиодом. — Достаточно сдвинуть этот переключатель — и мы уже спешим тебе на помощь.
— Значит, до вечера?
— Да, Алекс. На закате мы будем ждать тебя.
Я прыгнул в свою «Ауди», объехал искорёженный джип Тёмных и рванул навстречу восходящему солнцу в сторону города.
Лишь проехав несколько километров, я вдруг осознал, что, очнувшись после взрыва и увидев легионеров, общался с ними на их родном наречии. «Ну и дела! Интересно, хотя бы акцент у меня был?»— размышлял я, подъезжая к просыпающемуся городу.
Юлька заспанная, в короткой ночной рубашке, открыла мне дверь.
