Я выхватил пистолет и, резко вывернувшись, четырежды выстрелил. Все пули угодили в серый гниющий лоб. Я сильно рисковал, стреляя в зомби, — мог ведь прострелить себе ноги, и тогда фактически подписал бы сам себе смертный приговор.
Живой труп, лишившись верхней части головы, наконец всё-таки отправился на тот свет. Из моей груди вырвался вздох облегчения. Но расслабляться рано, нужно отцепить от лодыжки скрюченные пальцы. Вот с этой операцией возникли проблемы.
Как ни пытался я освободиться из мертвой в буквальном смысле хватки, у меня ничего не получалось. Тут ещё дали о себе знать последствия моих изворотов — лодыжка заныла ломящей болью, да такой сильной, что начали стучать зубы. Казалось, что дробится кость, осколки которой разрезают мышечные волокна. На лбу и под губами выступил пот, в глазах заплясали тёмные круги.
Зажмурившись, я мысленно досчитал до пяти и принялся осторожно ослаблять хватку пальцев зомби. Было чертовски неудобно, приходилось до упора проворачивать корпус и тянуться к гниющей руке. Заметив впереди снорка, я замер. Вдобавок только «слоника», чёрт возьми, не хватало!
Через секунду стало понятно, что как раз его и не хватало: снорк, приветливо махнув шлангом потрескавшегося и местами порванного противогаза, попрыгал ко мне.
Я моментально забыл о боли и неудобствах. Впрочем, однажды, видя быстро приближающегося ко мне снорка, я вообще забыл, как меня зовут и как стрелять из автомата. Спасибо Смайлу — учитель грохнул мутанта из снайперки, а то хоботастый разделался бы со мной, как с младенцем.
Время таяло с фантастической быстротой. Сообразив, что не успею расцепить пальцы мертвяка, я выхватил боевой нож и дважды что есть силы рубанул по кисти бывшего «долговца», продолжавшего и после второй смерти крепко держать меня. Хруст, режущее слух чваканье… И вот лезвие перерубает кость.
Снорк уже подобрался на расстояние двух прыжков. В моём распоряжении всего лишь несколько секунд.
Мутант прыгнул, мягко приземлился и, сжавшись как пружина, снова взмыл в воздух. В этот момент я метнул нож и, вскочив, с трудом отпрянул в сторону.
Снорк рухнул буквально в метре от меня. Я, уже приготовившись к смерти, рефлекторно поднял руки, закрывая лицо. Глупо, конечно, но против природы, что называется, не попрёшь…
Тишина. Секунда, две. Видимо, что-то случилось.
Медленно убрав одну руку, я боязливо покосился в сторону монстра. Тот почему-то лежал без движения. Будь я менее опытным, то подумал бы, что снорк, неудачно приземлившись, переломал себе все кости. На деле всё оказалось куда прозаичнее — из левой глазницы маски противогаза торчала рукоятка ножа. Я застыл, не в силах понять, что же произошло, не в состоянии поверить, что удача мне дружелюбно улыбнулась, а не оскалилась, поморщилась или скривилась, как чаще всего бывало.
Я судорожно вдохнул воздух и обессиленно обмяк, распластавшись на земле.
Странички электронного дневника перелистывались дальше. Запись за записью после прочтения редактировались. Файлы избавлялись от фрагментов текста.
«…Собирал хабар и кислотой обжёг левую руку. Весь радостный настрой от четырёх найденных в этом скоплении артефактов пропал. Другими артами залечил раны, но уродливые шрамы всё же остались. Капец, теперь какая нормальная девка меня такого корявого захочет?!»
«…Жратва — дрянь, постоянно мучает изжога. Не высыпаюсь. Вот уже третий день не находил ни одного артефакта. Что за непруха, блин?! Наставнице пришлось раздерибанить ещё одну свою нычку с запасами. Одна радость за сегодня — холодный душ из фляги. Мелочь, а такая неожиданно приятная…»
«…Опять сцепились с братками. Эти твари совсем оборзели. Без сожаления расстрелял этих грёбаных гопников. Пусть знают, кто в Зоне хозяин… Я сталкер!»
«…Опять на хвост сели бандюки. На этот раз был отряд из десятка штук. Нам пришлось убегать. Оторвались от братвы на „Юпитере“, тут и провели весь остаток дня. Чёрт возьми, такой большой завод, и нет ни единого артефакта! Только одна радиация. Начинаю нервничать. Если и дальше всё будет в таком духе, то я здесь просто сдохну с голоду, когда меня проводница оставит одного. Не вечно же она меня водить нанялась! Блин, существую пока исключительно за счёт Пилигрим. Если бы не её запасы…»
«…Сегодня был у бункера учёных, хотел узнать, во сколько встанет апгрейд детектора. Наёмник на входе, мудила, меня сопляком обозвал. Ну, подумаешь — забыл оружие за спину спрятать, так что, это повод меня обзывать? Послал козла на три весёлых буквы, а он, скотина, мне в челюсть прикладом врезал. Повезло ему, что кореша его подоспели, а то бы порешил урода прямо на месте. А так пришлось уходить и потом из кустов стрелять по грязному ублюдку. Кажется, я убил козла. Пусть знает, как со мной связываться…»
«…Блин, ё-моё! Ну кто знал, что у наёмников тогда был сканер. Они вычислили меня и теперь преследуют нас двоих по всем окрестностям. И как назло, ещё и бандюки активизировались — к ним пришла малява с ориентиром на нас, выслали с „Затона“. Жить стало совсем весело, дальше некуда! Мало того что нужно артефакты искать, от монстров отстреливаться, за аномалиями следить, так ещё и за этими бойцами в оба глаза поглядывать. Агрессия со стороны наёмников и бандитов резко ограничила территории, доступные для поисков артефактов. А тут ещё и бабло закончилось, и пришлось „глаз“ сливать за копейки, чтобы купить патронов и еды…»
«…Конкретно устал. Нормально выспаться не получается уже несколько суток. Ещё и выбросы зачастили! И как назло, вдобавок повздорил с местными сталкерами. Козлы они все. Прямо перед моим носом артефакт увели, за которым я лез через аномалии. В следующий раз пристрелю уродов…»
«…Блин, как в воду смотрел! Грохнул на нетрезвую голову двоих шустриков, которые „каменный цветок“ у меня из-под носа пытались утянуть. Повезло, у этих уродов было ещё несколько артефактов, и патроны были, и еда…»
«…Ситуация повторяется. Нужно валить отсюда, чёрт побери! Наставница явно разочарована, в последнее время она всё больше за мной хвосты заносит…»
«…Принято решение — покинуть густонаселённые сталкерами, обжитые места и двигать в Припять. Сегодня на пару с наставницей завалили кровососа. Это полный аут! Кто ни разу этого не делал, тот не поймёт меня. Было не просто страшно. То, что я ощутил в эту минуту, наверное, и называют „первобытный ужас“. Устал! Устал, ё-моё. Надоело всё. Хочу отдохнуть где-то. А где здесь отдохнёшь?! Повсюду эти небритые сталкерские рожи, на сотню мужиков одна баба в лучшем случае, и та почти не похожа на женщину, и в барах вместо нормальной выпивки перебродившая моча, а чистых простыней в этой клоаке не купить ни за какие деньги или артефакты! Чистота в этом сплошном болоте — вообще самый редкостный и мифический артефа…»
