— Спасибо вам, молодой человек, за честный ответ, — задумчиво ответила Людмила Петровна. — Я не люблю вранье ни в каком виде, мне сразу не понравилась эта версия про карантин, но сейчас мне стало ясно, что наша власть не знает, что делать.
— Как всегда, генералы готовились к прошедшей войне, — поджал плечами Крот, — поэтому новая застала их врасплох.
— Новое всегда неожиданно. Еще мяса?
Вадим посмотрел на опустевшую тарелку, незаметно он съел все и решительно отодвинул в сторону.
— Нет, спасибо, иначе вам ничего не останется.
— Ешьте, ешьте, — не согласилась с ним мама Лады. — Вам нужны силы, к тому же еды вы принесли много, нам надолго хватит.
— Спасибо, но мне достаточно, — решительно отказался Крот. — Я с удовольствием выпил бы сейчас крепкого чаю.
— Он давно вас ждет, — женщина налила в большую кружку чай, который сразу закурчавился приятным дымком. — Вы останетесь на ночь?
— Вероятнее всего нет, — сказал Вадим. — Вы, надеюсь, понимаете, что я себе не принадлежу, в любой момент может начаться новое нападение.
— И куда ты отправишься на ночь? — в дверях появилась Лада, она несла выглаженный камуфляж. — Я тебя одного не отпущу.
— А с кем ты меня отпустишь? — Крот стал одеваться. — Меня ждут на другом конце города, а туда добраться непросто. У меня из транспорта только велосипед, а на обледенелых дорогах это не лучшее средство передвижения, к тому же повсюду военные патрули — комендантский час, будь он неладен!
— Но почему ты не хочешь остаться до утра? — с укором спросила девушка. — На улице темно, холодно, страшно.
— Зато легче проскочить мимо солдат, — Вадим с удовольствием вдохнул запах одежды, с ней стало спокойнее да и ощутимо теплее. — И спокойнее.
— Но ночь время нечисти, — возразила Лада. — В это время она выходит на охоту.
— Вот уж кого, а нечисти в последнее время я боюсь меньше, чем людей, — грустно усмехнулся Крот. — От тварей понятно, чего ожидать, а вот, что придумают люди, мне неизвестно. Извини, но лучше ехать сейчас.
— Понимаю… — разноцветные глаза у Лады стали печальными. — Когда ты снова появишься?
— Я лишь кое с кем встречусь, мы с ним обсудим, что происходит, а потом обязательно вернусь, — Вадим старался говорить как можно убедительнее, хоть он, конечно же понимал, что вряд ли все будет так просто. — У тебя же мои бесенята, как мне без них, да и без тебя мне смысла никакого нет жить в этом мире. Кстати, как там они? Попрощаться нужно…
Людмила Петровна слушала их, изумленно переводя взгляд от дочери к Вадиму. Крот улыбнулся ей, поблагодарил за ужин и пошел в комнату Лады. Шишимора и анчутка сидели в метре друг от друга, и как-то очень нервно посматривали друг на друга, похоже, отношения у них пока не налаживались.
— Маша, я ухожу, — он присел на корточки рядом с марой. — Хочешь, оставайся здесь, я договорился, а хочешь, возвращайся в мою квартиру.
Шишимора залезла к нему на руки, он поднял ее, и она обняла его за шею.
— Здесь…
— Хорошо, договорились, — он опустил ее на пол и протянул руку к Прошке, которую тот обнюхав с удовольствием облизал шершавым языком. — Помощь нужна? Маша понравилась?
— Понравилась…
— Останешься? — он погладил его по жесткой шерстке. — Или пойдешь со мной?
— Останешься…
— Тогда слушайся Машу, — он поднял его, на мгновение прижал к груди, чувствуя что-то странное внутри, он словно расставался со своими любимыми детьми. — Она девочка неглупая.
— Неглупая…
— Ну, — он пошел к двери. — Совет вам да любовь.
Лада, которая ждала его в коридоре, прыснула со смеху.
— Это же нечисть, а не люди, ты чего с ними так разговариваешь?
— Не знаю, — он с удовольствием обнял ее, ощутив через халат ее теплое тело. — Для меня они даже более разумны, чем люди. Умнее точно, глупостей разных не говорят, и вообще лишнего не болтают, если что скажут, то все по делу.
— Но совет да любовь, — она снова засмеялась, удобно устроившись в его объятиях. — Смешно же.
— Ну должен же я был как-то их приободрить, — улыбнулся Крот. — А что нужно было сказать? Что-нибудь вроде — плодитесь и размножайтесь?
— Дурачок ты, — девушка поцеловала его, вывернулась из его рук и подала ему меч и стилет. — Осторожнее там. Кстати, ты почему телефон отключил?
— У меня, кажется, в очередной раз проблемы с властью нарисовались, — признался Вадим. — Пришлось вырубить, чтобы не отследили.
— А что случилось?
— Да ничего особенного, — Крот поморщился. — Харон по-прежнему ко мне неровно дышит, хотел меня нечисти скормить в надежде на то, что те людей в покое оставят. Мол, возьмите виновника ваших бед, а нас оставьте в покое. Даже колдуна специально откуда-то вызвал, чтобы тот нагов вызвал.
— И что ответила нечисть? — девушка посмотрела ему в глаза, в ее взгляде появилось что-то суровое, и Вадим понял, что она и на самом деле к нему не равнодушна. Если что-то с ним случится, она обязательно разберется с обидчиком. — Приняла предложение?
— В общем, приняла, — ухмыльнулся Крот. — Ответили, что меня заберут с удовольствием, но людей в покое не оставят…
— Не нравится мне все это, — Лада встревожено посмотрела ему в глаза. — Я же твое будущее почти не вижу, скрыто оно от меня, поэтому беспокоюсь. Не нравится мне отношение к тебе Харона, хоть я его понимаю — есть в тебе что-то, что заставляет этот мир меняться.
— Это понятно, только мне то что делать?
— Выживать, несмотря ни на что, — она снова поцеловала его, на этот раз нежно, прощаясь. — Помни, ты мне обещал.
— Я живу ради тебя, — признался он. — Правда. Ты мне даешь силы, если бы тебя не было, я бы давно сдался. С тобой я себя чувствую неуязвимым, просто не верится, что со мной может что-то произойти после того, как в моей жизни появилась ты.
— Если честно, — улыбнулась девушка. — У меня такие же ощущения. Говорят же, что влюбленные бессмертны.
— Я пошел.
Вадим вышел за дверь, спустился по лестнице. Его велосипед никто не тронул, он так и лежал в углу под лестницей. Крот тихо выкатил его на улицу и остановился. Город лежал в непривычной тьме, даже звезд не было видно. Фонари по-прежнему не горели. Власти словно хотели помочь нечисти, тем свет не нужен, они и в темноте хорошо видели, это люди слепнут во мраке. Но логику военных и раньше было трудно понять, она у них особая, армейская. А еще было непривычно тихо: обычно до утра по городу носились машины. А сейчас тишина — ни музыки, ни голосов, ни моторов. Мертвый город.
Он зябко передернул плечами от неприятного предчувствия и нажал на педали. Ехать было скользко, на поворотах заносило, да и под колесами не видно было ничего, а новое зрение для езды не очень-то подходило, с ним можно было различить только стены, арки дворов, а мелкие предметы не заметишь. Он даже пару раз упал и после этого долго чертыхался, так как каждый раз попадал в лужи, покрытые тонким ледком, который конечно же пробивал своим телом.
