за кости грудной клетки. Чтобы не оставить наконечник внутри тела, пришлось качать древко туда-сюда, расширяя рану.
— Скорее же, — торопила Реоа. — Чем дольше, тем сложнее будет «Восстановление Жизни».
Извлёк стрелу. На её тупом наконечнике виднелось множество зарубок с острыми краями с налипшими на них кусочками розового мяса. Таких стрел я ещё не видел. Лесные предпочитали очень острые и тонкие наконечники, такие лучше пробивали доспехи. А эта не просто пробила тело, но и разорвала плоть вокруг раны.
Реоа пальцем соскребла с наконечника ошмётки мяса и затолкала в рваную кровоточащую дыру на теле девушки.
Насколько я знал последовательность исцеления ранений, сейчас будет «Унятие Крови» и первичное заживление раны. Самая болезненная часть процедуры. Внутреннее кровотечение тоже уменьшится, но сохранится, его нужно будет заживлять ещё некоторое время. Сколько именно — зависело от Линии Тела пациента. Не думаю, что у Нау она была толстой, так что лечиться она будет не менее нескольких дней.
Нау вдруг быстро и прерывисто задышала, потом открыла глаза и завизжала — и от боли и от страха.
Реоа поспешно навела на хворую «Облако Тьмы».
Нау замолчала. Тело её продолжало подрагивать под ладонями Реоа. Сами собой вдруг включились крылья и подняли девушку в воздух. Я и Реоа навалились на летунью и уложили обратно в пропитанную кровью грязь.
— Какая неженка, — то ли посмеялась, то ли отругала её Реоа.
Исцеление Нау проходило не очень гладко. Вероятно, из-за того, что она не привыкла к смерти и ранениям, как воины. Даже в иллюзии «Облака Тьмы» она испытывала страх и волнение.
Постепенно судороги её прекратились, дыхание нормализовалось.
Я привык не спрашивать дивианских целителей, будет ли жить их пациент? Всего одна стрела, пусть и необычайно убойная. Делов-то. Конечно, будет.
— Где Ваен? — спросил я, поднявшись на ноги. — Этот болван грохнул самого себя ярким «Порывом Ветра».
— Инар и Миро пошли его искать. Алитча сторожит связанных.
Напав на Нау, охотники избавили меня от моральных терзаний. Теперь можно с чистым сердцем разрешить Ваену убить их всех.
Другой вопрос — не убил ли Ваен сам себя?
22. Высший гнев и хитрый расчёт
Мои страхи оказались напрасными — Ваен вернулся. Пешком, поддерживаемый под руки Миро и Инаром.
Его сияющие доспехи покрыты грязью, в узоры и гнёзда набилась трава и веточки. Мочи-ку, конечно, потерял. Шлем сидел косо, а тот короткий плащ, который так мне понравился, разорван напополам. Обрывки висели за спиной, как некая пародия на «Крылья Ветра».
— Со мной всё в порядке, я превозмог все опасности, — гордо сообщил Ваен.
— Наш славный союзник превозмог небольшое болото, в которое свалился, — пояснил Миро.
После падения в маске Ваена что-то сломалось. Глаза потухли, а говорил он своим обычным, резким и визгливым голосом.
Ваен оглядел разбросанные по центру деревни трупы мёртвых охотников:
— Ого, вот это я вдарил по этим подлецам! Неплохо, а?
— Если бы не ты, господин союзник, — похвалил я, — охотники расстреляли бы нас отравленными стрелами.
Инар с недоумением посмотрел на меня:
— Но ведь низкие умерли не от «Порыва Ветра», а от…
Миро легонько толкнул Инара локтем, призывая молчать.
Я продолжил хвалить Ваена:
— Ты многих убил, а остальных обратил в бегство. Дело сделано, можем возвращаться.
— Возвращаться? — возмутился Ваен. — Веселье только началось!
Тут Ваен увидел лежавшую на земле Нау и гневно вскричал:
— Мы должны отомстить за смерть высшей! Обрушим же высший гнев на все деревни в округе!
Он снял с пояса шкатулку и достал кусочек озарённого мяса. Прожевал его, восстановив толщину Линии Тела. Потом съел несколько корешков, предназначенных для укрепления Духа.
Закончил подготовку тем, что подошёл к Нау и бесцеремонно сорвал с её пояса кувшинчик вина. Отвернувшись от нас, задрал маску и залпом опустошил кувшинчик. Потом нагнулся и снял второй кувшин.
Пока он таким образом готовился к «высшему гневу», я отправил Инара и Миро на разведку, надо удостовериться, что охотники сбежали, а не устроили на нас засаду. Но и так было ясно, что мой «Удар Молнии» перебил большую часть боеспособного населения.
Я отыскал Алитчу, которая послушно стерегла пленников.
— Отпусти их, — приказал я.
— Можно я проткну их копьём?
— Зачем?
— Я ещё никогда не убивала низких. Только слуг.
— Успеешь ещё убивать.
Алитча сняла вязки. Сторожа бросились бежать. Тот, которого Реоа вернула к жизни, бежал медленно, качаясь из стороны в сторону.
Вернулись Миро и Инар, заверив, что никаких засад и ловушек не найдено.
— Я готов! — крикнул Ваен. — Мои силы вернулись. Ух, сейчас я вам задам, грязные ублюдки! Не оставлю от вашего города даже развалин! Сровняю его с грязью, из которой он вырос!
Но в жалкой деревушке не осталось ни одного жителя, который услышал бы эти угрозы.
Я взял Нау на руки. Расправив крылья, отлетел от деревни и приземлился на вершину небольшого холма, с которого можно видеть, как Ваен будет уничтожать деревню. Мой отряд ушёл со мной.
— Самый старший, — сказала вдруг Алитча. — Мне кажется, что наш союзник вовсе не славный воин.
— И что же натолкнуло тебя на столь неожиданное предположение? — иронично спросил Миро.
Тем временем Ваен использовал ещё один кристалл «Порыва Ветра» и ударил по ближайшей хижине. Надо признать, он усвоил первый урок — применил не яркую ступень, а, вроде бы, мерцающую.
Строение устояло, хотя и покосилось, как после урагана. А Ваена снова отбросило. Не так сильно, как когда он был на «Крыльях Ветра». Смешно вращая руками и ногами, он колесом откатился на несколько метров. От доспехов отлетели какие-то запчасти.
Очухавшись, Ваен поправил маску и проорал:
— Ах, так? Тогда я обрушу на сей город истинную ярость высшего бога!
Ваен отвернулся и, задрав маску, снова приложился к кувшину с вином. Потом стал рыться в шкатулках, выбирая боевое озарение.
— Самый старший, — сказал Инар. — Если этот болван снова попробует яркое боевое озарение, то убьётся.
— А у этого господина весьма толстое Моральное Право, — добавила Реоа. — Я не смогу одновременно наводить на него «Облако Тьмы» и лечить.
Я передал Инару фонарь:
— Дай Ио знак, чтобы приземлился. Пусть заберёт Нау.
Расправив крылья, я полетел обратно к Ваену.
✦ ✦ ✦
Все молодые воины регулярно калечили боевыми озарениями себя и окружающих.
Когда-то
