ван дер Кронк: Кир, вы нашли ставку предводителей Орды?
Кир: Похоже, на то, старший офицер.
Аугуст ван дер Кронк: Орёт кто?
Я прицелился в крупного. Не мог я улететь и не шлёпнуть эту бешеную тварь.
Очередь! Твою дивизию! Мимо!
Очередь. Очередь. Очередь.
Вопль захлебнулся в неаппетитном булькании.
Кир: Всё. Больше никто не орёт, старший офицер.
Аугуст ван дер Кронк: Вы там что? Вступили в бой?
Кир: Никак нет. Пристрелили одну особо мерзкую тварь, и всё.
Аугуст ван дер Кронк: Поднимайтесь выше. Нашу задачу можно считать выполненной, нужно поспешить в Аркадон со сведениями.
Твари выскакивали из юрт на центральную площадь с пылающим костром, визжа, вопя и размахивая мечами, копьями, топорами, дубинами. Оглушительно выстрелил револьвер Соама, выплюнув целый сноп пламени из не до конца сгоревшего пороха. Я присоединился к своему товарищу, прицельно отстреливая голосящих уродцев. Соам выстрелил ещё несколько раз, и я не отставал от него. В моей груди всё пылало от гнева. Всё шло хорошо, грязные твари валились с лап, а мы с Соамом, словно два ангела мщения, обрушивали на их уродливые головы град из пуль и игл.
Ответный удар оказался страшен. В нас прилетел ментальный удар такой сокрушительной мощности, что из-за охватившей апатии, из обессиливших рук вывалился АКГ-12. И оружие неизбежно упало бы, не виси оно на ремне. Запредельным усилием воли я посмотрел на Соама.
Капрал-ветеран выглядел не лучше, чем я в данный момент. Поводья отпущены, револьвер болтается на шнурке, прикреплённом к кобуре. У меня в голове почему-то была всего одна-единственная мысль:
Кир: Всё отвоевались. Прощайте все.
Аугуст ван дер Кронк: Кир, докладывай! Что у вас там происходит?
Увы, ответить, пусть даже мысленно, сил и желания у меня не осталось. Я ничего не хотел. Внутри вспышками возникали побуждения долга и веления совести, но они как моментально вспыхивали, так и быстро гасли. Ни за одно из них я не мог, да и не хотел ухватиться, чтобы преодолеть это состояние. Самое главное, что в голове имелось чёткое осознание того, где я и что происходит. Умом прекрасно понимал, что наши разумы подверглись воздействию ментальной атаки, по наикратчайшему пути, ведущему к нашей близкой, неминуемой и лютой смерти.
Особенно с последним не имелось сомнений. Что твари сделали с несколькими пленными, я уже видел собственными глазами. Урги не просто убили и съели своих пленников, они с удовольствием и с садистским наслаждением их истязали. Чувство самосохранения вяло шевельнулось где-то в глубине моей сущности и увяло. Мне было всё равно. Гибель казалась прекращением страданий, оттого смотрелась наиболее привлекательным вариантом развития событий. Перспектива пыток воспринималась как необходимое, сопутствующее, неизбежное зло. Сейчас это было безразлично.
Я был одинок ещё до того, как попал сюда, а уж здесь, в Единстве, ощущение собственной ненужности достигло своего апогея. Быть одному, преданным, забытым и не иметь возможности вернуться к своим, что может быть более верным определением безраздельного и неизбывного одиночества. Жизнь не имела и не имеет смысла.
Больше всего хотелось сейчас лечь, опустить веки и не поднимать их до тех пор, пока костлявая с косой не пожалует за мной. В идеале бы заснуть и не просыпаться до самого момента смерти, а лучше и его проспать. Просто перейти в другое состояние, попросту проспав его.
Так-так… Стоп. Минуточку. Сон до смерти и пытки совсем не согласуются между собой. Для того чтобы уснуть спокойным вечным сном, нужно увести гиппоптера от орды ургов, на максимально далёкое расстояние.
Я с огромным усилием поднял безвольно упавшую на грудь, невероятно тяжёлую голову, и увидел, что богатырь Соам пребывает в таком же плачевном состоянии, что и я сам.
— Соам…
Никакой реакции не последовало.
— Соам.
Мой голос был слаб и дрожал, но внутри начала копиться злость и раздражение.
— Соам! — напрягся и выкрикнул я.
Ноль реакции… Пока я перебирал варианты парализованным апатией разумом, снова ожила ментальная связь.
Грегор Мол: Аугуст, я направляюсь к Соаму. Вижу их гиппоптера, но с ними что-то не в порядке.
Кир: Нет.
Аугуст ван дер Кронк: Нет? Что это такое значит?
Кир: Ментальная атака. Приблизитесь — вам всем конец.
Грегор Мол: Но ты способен к сопротивлению.
Кир: Нет.
Грегор Мол: Потом поговорим.
Кир: Нет. Никакого потом не будет.
Клени ван дер Скардар: Вижу Восходящего ургов. Атакую.
Аугуст ван дер Кронк: Дождись остальных!
Обдав нас волной упругого влажного воздуха, над нами, пронёсся, пикируя под острым углом, вороной с алым оперением гиппоптер Клени, сложивший крылья и поджав лапы. В руках наездница держала длинную пику, наконечник которой окутывало призрачное пламя, полоскавшее на ветру получше любого знамени. Больше всего всадница и её птица в этот момент были похожи на выпущенную по цели ракету.
Это… Это было настолько красиво, что у меня появилось слабое желание увидеть, что же будет дальше. Чем же закончится этот стремительный и мучительно прекрасный полёт? Я с усилием перевёл взгляд, чтобы увидеть происходящее.
В круге юрт на холме стоял высокий, даже гигантский ург, воздевший руки вверх и ревущий слова на незнакомом мне языке. Вокруг него было свободное место, но тут и там, среди разряженной толпы звероподобных ургов я видел мощные фигуры Восходящих.
Кто это такие, я сразу же понял, буквально с первого взгляда. Не было нужды даже вызывать фрейм, чтобы убедиться в этом. Однако же система Восхождения подсветила мне их, выделив призрачными рамками. Я видел семерых с бронзовым рангом и как минимум вдвое больше тварей на мусорном. Шириной плеч воздевший вверх лапы здоровяк мог сравниться даже с Соамом, не обделённого физической мощью.
Внезапно пришло понимание, то что я принял за нацепленные на уродливые тела доспехи, не совсем доспехи, а верней совсем не доспехи. Я такое уже видел в Единстве.
Если Ахири напоминала гибрид человека с насекомым только в последние минуты своей жизни, то покрытый обтекаемыми гладкими пластинами, словно лакированной хитиновой бронёй ург с проглядывающей между пластинами отливающей пурпуром чёрной кожей, эволюционировал куда как дальше моей первой знакомой в Единстве.
Естественно, и ментальный удар этого существа, вернее, отвратительного симбионта Червей, свившего гнездо в голове не менее мерзкой твари, мы с Соамом не выдержали и оба «поплыли».
Кир: Клени, это Отрёкшийся.
Клени ван дер Скардар: Уже сама вижу. Держитесь. Иду на помощь.
С лапы Отрёкшегося сорвалась молния и ударила гиппоптера в
