Егор сжал кулаки и яростно проговорил:
– Вы что – совсем не поняли, что я вам сказал?
Гитлер вскочил с кресла и метнулся к тумбочке, на которой лежал пистолет. Егор быстро преградил ему дорогу. Фюрер остановился, попятился и выставил перед собой бледные, дрожащие ладони.
– Не приближайся ко мне! – крикнул он визгливым голосом. – Охрана!
Волчок больше не церемонился. Он хлестко ударил Гитлера правым кулаком в челюсть, затем подхватил его на руки и швырнул на кровать.
За дверью послышались шаги. Егор посмотрел на часы. Затем протянул руку к столу, подхватил бронзовый нож для бумаг и выключил настольную лампу. Комната погрузилась в непроницаемую темень.
Егор скользнул к стене. Он не услышал, как распахнулась дверь, но ощутил на лице легкое дуновение.
«Дьявол!… – подумал он, чувствуя, как волосы у него на голове становятся дыбом. – Ведь это же я! Это я сам вхожу сейчас в комнату!»
Дверь так же беззвучно закрылась. Егор перестал дышать. Он знал, на что способен гауптштурмфюрер Грофт. И знал, на что способен сам.
Прошло несколько секунд, но по-прежнему ничего не происходило, в комнате стояла тишина. Напряжение достигло пика. Егор чувствовал, что противник совсем рядом – бесшумный, словно кошка, и ловкий, как волк, и что он тоже стоит в темноте и напряженно вслушивается в черную тишину комнаты.
И тут Гитлер тихо застонал. И в тот же миг черная тень метнулась к кровати. Егор устремился наперерез, размахнулся и наугад ударил тьму ножом.
Бронзовый клинок вошел во что-то упругое. Егор отпрыгнул назад, готовый отразить ответный удар противника, но удара не последовало. Послышался звук рухнувшего на пол тела.
Егор изо всех сил напряг слух и зрение, и вдруг он понял, что видит в темноте и что он видел своего противника в тот миг, когда бил его ножом. Видел не глазами, а каким-то иным зрением, присущим, должно быть, хищным животным, которые предпочитают охотиться ночью.
«Я зверь, – подумал вдруг Егор. – А Георг Грофт – всего лишь наемный убийца. В этом все дело».
Он двинулся к столу, обошел лежащего на полу человека, протянул руку и включил настольную лампу.
«Я только что убил сам себя», – пронеслась у него в голове дикая мысль.
Егор взглянул на гауптштурмфюрера Грофта. Тот лежал в шаге от кровати, на спине. Из шеи гауптштурмфюрера торчала костяная рукоять ножа для бумаг. Грофт смотрел на Егора расширившимися от изумления и ужаса глазами.
– Кто ты? – хрипло пробормотал он.
– Меня зовут Егор Волков, – сказал Волчок. – Я пришел, чтобы остановить тебя.
Грофт приоткрыл обескровленные губы и прохрипел:
– Ты не можешь быть мной. Ты – не я.
Егор молчал. Ощущение было сверхъестественное и ошеломительное. Егор говорил с самим собой, предварительно всадив себе нож в шею. Осмыслить это было невозможно.
«Умираю не я, умирает гауптштурмфюрер Грофт, – напомнил себе Егор. – Он был всего лишь моим «носителем».
Гауптштурмфюрер Грофт с трудом поднял слабеющую руку и потрогал рукоять ножа, торчащую из его шеи. Рука его обессиленно упала на пол, а сам он вновь устремил на Егора налитые кровью глаза и прошептал:
– Как такое возможно?
– Я прибыл, чтобы остановить тебя, – повторил Егор. – Смерть Гитлера привела бы к ужасным последствиям для всего мира.
– Профессор Терехов… – с усилием прошептал Грофт. – Что с ним?
– Думаю, теперь с ним все будет в порядке, – ответил Егор.
Грофт закрыл глаза, полежал так несколько секунд, потом снова открыл их и натужно усмехнулся.
– Есть примета, – проговорил он тихо и отчетливо, – встретишь своего двойника, скоро умрешь. Я всегда думал, что это предрассудок.
– Я тоже, – сказал Егор. – Но реальность сильнее нас.
Грофт скосил глаза на кровать, сглотнул слюну и выдохнул, вложив в слова все оставшиеся силы:
– Надеюсь, у тебя была веская причина.
– Она у меня была, – подтвердил Егор.
Грофт кивнул. Тело его вытянулось в струну, а затем обмякло. Глаза убийцы остекленели. Он больше не дышал.
Егор наклонился и закрыл Грофту глаза.
– Никогда не смогу этого осознать, – произнес он тихо.
Выпрямившись, Егор развернулся и зашагал к двери. На душе у него было тоскливо и пусто. Будто он и впрямь потерял часть себя.
В шаге от двери Егор вдруг остановился и ошалело посмотрел в пустоту перед собой.
Циркониевый браслет! Ведь он все еще находится у доктора Мореля в его чертовом «третьем блоке»! Георг Грофт должен был забрать у Мореля браслет, но теперь Грофт мертв, а значит…
«А значит, я снова должен добыть браслет и переправить его профессору Терехову».
Егор сунул руку в карман кителя и нашарил там пачку сигарет «Юно». Ему тут же захотелось закурить. Он вынул пачку, достал одну сигарету и вставил ее в губы. Щелкнул железной зажигалкой, которую обнаружил в другом кармане, прикурил сигарету и с жадностью втянул в себя горьковатый табачный дым. Ему вдруг припомнилась песня, которую он слышал, сидя ночью на кухне и обдумывая план убийства Гитлера.
Жутким плачем расколется ночь,
И никто мне не сможет помочь.
Застынет под окнами бешеный вой.
Это снежные волки пришли за мной…
Сделав несколько жадных затяжек, Егор швырнул окурок на пол и раздавил его каблуком сапога.
Вы холодные снежные звери.
Неисчислимы ваши потери.
Гибнете сотнями в солнечном свете,
И жизнь ваша длится лишь до рассвета…
Егор беззвучно распахнул дверь и бесшумной тенью выскользнул в коридор.
Вырубив часовых, Егор встал перед дверью «Третьего блока Икс» и негромко постучал по ней кулаком. Изнутри зазвучали шаги. Кто-то подошел к двери и спросил:
– Штурмбанфюрер Геше, это вы?
– Да, – ответил Егор.
Лязгнули засовы. Дверь стала приоткрываться, выпустив узкий прямоугольник тусклого света, Егор рывком распахнул ее, схватил доктора Мореля и впихнул его внутрь.
– Что вы…
Егор ударил Мореля кулаком по пухлому лицу. Доктор отлетел к столу и грохнулся на пол, затемненные очки его слетели с переносицы и покатились по полу. Егор наступил на них. Темные стекла хрустнули под каблуком сапога.
– Кто вы?! – сдавленно крикнул доктор Морель, глядя на Егора близорукими голубыми глазами, подпорченными карими крапинками. – Что вам нужно?
Волчок прошел к столу, вынул из верхнего ящика «вальтер-ПП». Потом повернулся к Морелю и сказал:
– Мне нужен браслет, который дал вам на хранение фюрер.
