отчаянно рвусь домой — и у меня получается прорвать границу. Потому что странный древний дух, который вошёл в меня, когда я оказался здесь — он был заперт во мне. Пойман в ловушку.
С той стороны меня встречают погибшие под камнями у основания замка. Лев, Миша, Ваня… они всё ещё там. Всё ещё мучатся! Я это чувствую необыкновенно отчётливо.
Даниил (у него много имён, и Даниил — не настоящее) ухмыляется, делая шаг по направлению ко мне.
Странно, но в этот момент ко мне возвращается способность холодного рассудка.
Я гляжу на Алину, стараясь взглядом передать то, что я задумал. Кажется, она понимает.
Я бегу туда, где должна была быть моя могила.
Даниил оказывается рядом. Быстро. Очень быстро! Не знал, что он так может. Но принципиально это ни на что не влияет.
Я стою на краю ямы.
— Рад, что ты принял неизбежное, — говорит он, — постараюсь, чтобы это не затянулось слишком на долго, — в его голосе слышится искренняя жалость и даже симпатия.
Я прыгаю в яму.
Он подходит к валуну и наваливается на него плечом.
Я вижу, как вздуваются вены на его шее. Те самые, которые только что были рассечены и фонтанировали свежей кровью.
Он двигает огромный валун с поразительной лёгкостью. И вот камень балансирует на краю ямы.
И ровно в этот момент во лбу Даниила возникает огромная дыра. Кровавые брызги. Грохот.
Но я уже выпрыгнул из ямы.
Рана начинает затягиваться прямо у меня на глазах — но слишком медленно.
Пользуясь заминкой, я скидываю Даниила в яму. Потом напрягаюсь, и довершаю начатое им: с грохотом камень становится на место, погребая под собой хозяина этого мира.
Глава 31
Остановить взрыв было очень сложно. Устройство было хорошо защищено. Должно быть, Даниил был настоящим параноиком, если думал, что кто-то попытается сорвать его операцию, забравшись внутрь грандиозного дерева, куда был закрыт доступ обычным людям этого мира.
Впрочем, он ведь опасался духа того шамана, которого он загубил. И который, почти наверняка, был во мне.
Да, грань между безумием и разумной предусмотрительностью в этом мире была безнадёжно размыта…
Действовать приходилось обезьяньими пальцами. Посмотреть со стороны — то вроде бы не так уж они уступают человеческим. Но это только если не пытаться ими пользоваться.
А у меня не было другого выхода: сами мы никак не успевали подняться достаточно быстро. Да что там: даже с обезьяньей помощью я успел буквально в последний момент.
Что было бы, если бы диверсия удалась — я старался не думать. Но, вероятнее всего, мы бы остались заперты в умирающем мире с местным аналогом сумасшедшего божества навечно.
Но я успел.
— Ну что там? — тревожно спросила меня Алина, когда я отпустил животных и полностью вернулся в себя.
— Нормально. Мы успели.
— Он пришёл в себя, — сказала она, указывая вглубь пещеры. Я и сам слышал ощутимые толчки, которые сотрясали огромный камень над ямой, в которую мы заперли Даниила, — мне кажется он может освободиться. Вопрос времени.
— Значит надо спешить, — ответил я, поднимаясь.
— Есть план?
— В первом приближении, — честно ответил я, — но да. Есть.
Неожиданно для меня, она вдруг прижалась ко мне. И, глядя в глаза, поцеловала. Не символически, нет — по-настоящему, глубоко, с чувством.
Я ощутил, как отзывается моё тело.
— Надо спешить… — повторил я, с трудом отрываясь от неё.
Близости хотелось невероятно. И, похоже, она ощущала то же самое. Что это — реакция на пережитое? Или что-то большее?
Как бы то ни было, мы не могли позволить себе сейчас то, ради чего, как казалось в тот момент, были рождены.
— Куда мы? — спросила она.
— Для начала — туда, — я указал на дерево, всё ещё нависающее над нашими головами, — надо забрать машину. Пешком будет куда сложнее.
— Что ж. Пойдём.
Подъём занял несколько часов. Когда мы прибыли на место, солнце уже клонилось к закату.
У автомобиля не было замка; бытового воровства в этом мире, практически, не было. А осваивать захваченные трофеи замок бы никак не помешал.
Я завёл двигатель, включил фары, и, развернувшись, поехал вниз, по той же дороге, по которой мы попали сюда.
Сначала мы ехали в молчании. Потом Алина, спросив меня взглядом, включила радио и покрутила ручку настройки.
Пару раз мы наткнулись на новости, раза три — на пафосные мелодии этой стороны. И вот, из динамиков полилась совсем другая музыка. Девушка пела на английском:
I’ll send a storm to capture your heart and bring you home [7] Я пошлю грозу Чтобы поймать твоё сердце И забрать тебя домой
— Это с той стороны, — произнесла Алина, и взяла меня за руку, — странно, что там лучше умеют рассказывать о своих чувствах, да?
Я промолчал в ответ.
На подступах к столице сектора царил хаос. Было много подбитой техники. Несколько колонн уничтожили на марше. Били чем-то очень мощным, воронки приходилось объезжать по полю.
— Не понимаю… ПВО что, вырубило напрочь? Но как?..
— Ракеты, — пояснила Алина, — новый тип оружия. До сих пор не применялся. Наши планировали сделать достаточный запас для гарантированно успешного наступления. Но сейчас в ход пошло всё. Они решили, что химическая атака — этой стороны дело. Конечно, всё двинули на столицу.
Где-то вдалеке громыхала канонада. Очевидно, там продолжались бои. Когда стемнело, у горизонта то и дело вспыхивали огни разрывов.
Скорость резко упала — я не
