повезло… В первый и последний раз в жизни.
— Соболезную.
— Катись в Пекло со своим сочувствием, Дутвайн! — фыркнула она. — Мне её никогда не заменить, я буду вечным разочарованием для родителей. Мне всегда подсовывают грязную работу, не интересуясь моим мнением… Знаешь, вчера я даже обрадовалась, когда меня ужалили. Правда. Думала, хоть уйду точно так же… Но нет, чёртов иммунитет сработал как надо. Ну почему я, а не она?!
Последнюю фразу девушка едва не прокричала, треснув со злости кулаком по камню. Хорошо, что место безлюдное, а то на нас точно бы обратили внимание.
— Так почему ты не стала сводить рану? — спросил я, кивнув на её руку.
— Она жутко болит и чешется, и мне от этого чуточку легче. Потом залечат, когда вернёмся в академию.
— Это не ответ.
— Я тайком мечтала, чтобы её не стало в моей жизни! Так лучше?! — огрызнулась Рина дрогнувшим голосом. — Даже в тот день, когда мне сообщили… Самым первым чувством у меня было облегчение, почти что радость. Так что я — та ещё мразь. Советую протирать бутылку, а то можешь отравиться.
Она вернула мне ёмкость, но следовать её совету я не стал. От настойки всё сильнее кружилась голова, так что правильно сформулировать мысль у меня получилось с трудом:
— Ты зря себя истязаешь. Твоей вины в гибели сестры нет, даже косвенной.
— Угу, как же.
— Поверь, тебе не стоит продолжать эту гонку, она не имеет никакого смысла. Просто ты — другая.
— В этом-то и проблема…
— Здесь нет ничего плохого, пойми, — продолжил я вправлять ей мозги. — Тебе кажется, что ты живёшь чужой жизнью, будто взаймы, но на самом деле эта жизнь — твоя собственная. Будь собой, а не пытайся заменить сестру. Не делай того, что тебе не по душе. Поступай, как считаешь нужным, а не как тебе велят. Когда ты угрожала расправиться с виновными и выбить из них всё дерьмо, это была Рина, а не Рика. Скажем так, не лучший образец для подражания, но человек, который не побоялся рискнуть своей жизнью.
— Я делала это для себя, — неуверенно мотнула она головой.
— Неважно. Всё равно твой поступок достоин уважения. Ты меня приятно удивила.
— Радость-то какая…
— Ещё ты жива и поступила в академию.
— Едва-едва смогла. И то, в самую отстойную группу. Рику бы взяли в числе лучших.
— Ты правда так считаешь? — со смехом уточнил я. — А как тебе тот факт, что в прошлой «отстойной» группе все сплошь высшие офицеры?
— Все выпускники рано или поздно ими становятся. Тоже мне, открытие! Для строевых болванов есть другие заведения, попроще.
— Вот именно, рано или поздно. Вспомни, сколько им всем лет, включая главнокомандующего.
Девушка замерла с приоткрытым ртом, после чего выругалась:
— Твою ж мать, а ты прав!
— Вот только не надо её поминать, — поморщился я, невольно представив госпожу Ануру. — Особенно на ночь глядя…
На Двипах мы вернулись только на следующий вечер — слишком много оказалось пассажиров, а второй корабль поутру отбыл в неизвестном направлении. Зато я смог в кои-то веки нормально отоспаться. Учитывая то, что мы с Риной завалились в гостиницу едва ли не под утро, такое вынужденое ожидание оказалось весьма кстати.
Разговор по душам благоприятно повлиял на девушку, и та сходила к целителям ещё до отплытия. Омертвение вокруг укуса распространялось всё дальше, и к вечеру могло добраться до запястья. Всех тараканов я из её головы не вывел, но хотя бы научил с ними мириться.
Ночные посиделки получили и другие последствия — девчонки теперь демонстративно не смотрели в мою сторону. И даже Ива бросала на меня осуждающие взгляды. Рина ещё больше подливала масло в огонь, загадочно улыбаясь на все вопросы. Со мной она вела себя подчёркнуто вежливо, что ещё больше бесило Кристу с Сатанией. Очень хорошо, что у меня появилась своё собственное спальное место, ибо больше коротать со мной ночи никто не хотел.
Как всегда эта вроде бы хорошая новость одновременно и огорчала. Сплошная неоднозначность…
Мебель нашей группе выдавали с таким скрипом, будто это была личная собственность интенданта академии. Тот практически от сердца отрывал каждую вещь, постоянно пытаясь всучить нам какое-нибудь неликвидное старьё. Фест не вмешивался, так что пришлось проявить настойчивость, не раз довводя сотрудника до белого каления. В итоге к концу дня у нас имелось пять вещевых шкафов, а так же полный комплект рундуков и коек. С этим уже можно было жить.
В качестве маленькой мести нам всучили ту самую недонесённую кровать, что треснула в результате тарана. Я забрал её себе и как смог подремонтировал подручными средствами. Заниматься на ней чем-то активным было опасно, а вот спать — вполне реально, если не сильно ворочаться. Своё койко-место появилась и у остальных ребят, однако Алонсо просто придвинулся к Иве, расширив их совместное ложе. Пара окончательно сложилась, и даже Рина перестала зубоскалить по этому поводу.
Омрачала нашу радость только чёртова многоножка, что прогрызла новую щель прямо в стене, пока нас не было. Благо бывшая обитательница жилой комнаты не успела вдоволь порезвиться, испортив лишь пару комплектов белья и притащив сюда какую-то дохлую мохнатую тварь. Местный аналог крысы, как я понял, только без хвоста и с шестью лапами. Ну и размером с хорошую такую ондатру. Девушки категорически отказались прикасаться к ней, так что утилизацией трупика пришлось заниматься нам с Алонсо.
Наверное, многоножка решила устроить здесь пищевой склад, либо просто издевалась над нами. Мы заколотили и зацементировали при помощи Сатании все отверстия, вплоть до самых крошечных, а Тори предварительно напихал туда прикупленную в городе отраву. Его кровать находилась ближе всех к дальней стене, и целитель каждую ночь страдал от бесконечного шороха и скрежета. Да и не только он.
Однако жаловаться наставнику было бесполезно. Фест с самого начала заявил, что со всеми проблемами курсанты должны справляться самостоятельно. И вообще, к концу обучения мы должны стать настоящими машинами смерти, купающимися в крови врагов. Если у тех нет крови, это уже их собственные проблемы. Топчите кости, как говорится.
Что ж, учитывая нынешнее положение государства, мирное просиживание штанов в каком-нибудь штабе нам и правда не светило. Пусть у империи не осталось достойных конкурентов, воевать ей всё равно требовалось постоянно. И
