сам искоса так с хитрецой во взгляде на меня поглядывает. – Для пользы Отечества же?
– Ну-у, если только для пользы Отечества. Опять же, алкоголика все равно не исправишь… Хорошо, разрешаю купить спирту. Возьму на себя этот грех. Деньги у Второва получите. Я его предупрежу на этот счет…
Да уж. Спирт здесь идет вместо денег, он основная валюта у местных и единственный абсолютный эквивалент любого товара. Американцы да китайцы с японцами все на спирт меряют, специально спаивают коренное население. На него и патроны покупают, и винтовки, и даже золото с пушниной. Правда, тут еще вдобавок в полной мере и натуральный обмен присутствует, как в когда-то давным-давно виденном мною еще в той жизни замечательном фильме «Начальник Чукотки».
И что делать? Ждать корабля из Владивостока или оставлять охрану и выходить на маршрут? В охране экипаж и жандармы, кроме них оставлять больше некого, все остальные задействованы в поиске. А если кто-то из иностранных кораблей сюда заглянет? Наша техника со столь слабой охраной весьма привлекательная добыча… Нет, уходить до прибытия корабля нельзя.
И ждать больше тоже нельзя! Лето в этих местах короткое, а сколько у нас времени уйдет на поиски – никто не знает. Получается, нужно выходить… Ну и где этот корабль? Ведь уже должен был подойти к определенному дню…
Спирт мы купили и проводника-эвена все-таки наняли, как он ни упирался. И все его отговорки на должный начаться вот-вот нерест не прокатили. Великая жажда спирта пересилила…
И второй вариант сработал, татарина Бориску удалось заинтересовать поисками.
Собрались, упаковались, приготовились к продолжительному пешему маршруту. Олени далеко на севере и до них мы вряд ли дойдем, поэтому весь груз будем нести на собственном горбу. Из этого и исходили в наших сборах. И уже перед самым выходом, когда оставалось только лишь присесть на дорожку, на горизонте со стороны моря показался долгожданный дым. На радостях отложили выход и выдвинулись к устью реки.
Только сначала все-таки запустили мотор и рацию включили на одном из самолетов. Нужно же попытаться связаться с кораблем? Частота для связи у нас есть. Теперь лишь бы мощности передатчика хватило.
Мощности хватило, и мы получили подтверждение о подходе так нужного нам корабля. Можно выдвигаться к устью реки…
Глава 14
Шуршит острыми гранями сколов сланец, режет подошвы сапог. Перебираемся со всеми предосторожностями через широкий язык каменной осыпи. Вот вроде как и сплошной камень под ногами, а идешь словно по живому. Как по болоту. Плывет осыпь, норовит сорваться каменным потоком вниз, утянуть за собой. Нет-нет, а вывернется из-под ног какой-нибудь особо поганый камушек, полетит-посыпется на радостях от обретенной свободы вниз по крутому склону, набирая скорость и увлекая за собой своих собратьев. И уходит вниз каменная лавина, сминая своей массой густые переплетенные заросли кедрового стланика ниже по склону, отвоевывая у зелени еще один кусочек склона.
Оттого-то и стараемся мы идти след в след и держим дистанцию между собой. Чтобы не потерять равновесие на крутом склоне, не поехать вниз вместе с осыпью. Отгоняем прочь мысли о том, что можно было бы и не спрямлять маршрут, а обойти стороной вот эту сопку. Подумаешь, удлинили бы путь на час-другой, ничего бы с нами не случилось. Зато не пришлось бы карабкаться сейчас по склону… А ведь на противоположном скате сопки точно так же тяжко придется… Несмотря на то, что там мы будем спускаться. Спускаться, оно почему-то всегда выходит тяжелее, чем подниматься. Жизненный опыт это хорошо показывает.
Жарко и душно, а еще сыро. Влажность в воздухе большая. Рубаха давно мокрая от пота, липнет противно к спине, даже куртка, такое ощущение, потяжелела раза так в два от этой впитанной изнутри и снаружи влаги.
Накомарник не спасает от злобной мошки, та каким-то образом умудряется просочиться через его мелкую сеточку, пролезть к телу и выгрызть лакомый кусочек свежего парного мясца. А то, что мясо это принадлежит мне и я категорически против подобного насилия, мошке глубоко безразлично. Эта сволочь даже в сапоги забирается, от укусов и портянки не спасают. И вдобавок неумолчно зудит над ухом комарье, вьется густым серым облаком вокруг головы, но хоть эти кровопийцы в отличие от мошки через плотную одежду пробиться не могут. Но руки искусаны в кровь.
Пробираемся по колымской тайге уже третий день. И прошли за это время всего ничего. Да и то основную часть пути удалось пройти по протоптанным до нас тропам. А дальше обжитые места закончились, пошла непролазная тайга, и пришлось идти за проводником след в след, обходя заросли густого кедрового стланика, пробираясь через болотистые топи, пробуждая тем самым еще большие облака кровососов. Чуть легче становится на вершинах лысых сопок. Ветерок сдувает летающее племя в сторону, и можно на какое-то время откинуть на затылок сетку накомарника, подставить прохладе разгоряченное лицо и сбросить со спины тяжелючий вещевой мешок. Накомарник хоть и сетчатый, но очень уж под ним жарко и душно. По лицу струйки пота ручьем текут. Организм быстро обезвоживается, и пить хочется постоянно. Хорошо, что ручьев у нас на пути достаточно. А впереди еще минимум две недели вот такого походного извраще… Гм, конечно же удовольствия… Это если считать до нужного нам места по карте. А ведь, кроме дороги, сколько еще времени придется провести на этой разведке, никому не известно. Одно утешает – с приходом осени в этих краях все работы сворачиваются, и мы по-любому будем возвращаться.
Но подобное настроение гоню прочь. Нельзя с подобными мыслями браться за столь значимое для государства дело. Прощает только одно – и мысли эти, и поганое настроение суть издержки тяжкой дороги. Но ничего, еще денек-другой подобных мучений, и организм потихоньку втянется, привыкнет и к тяжелому мешку за плечами, и к дождливой погоде, от которой преет тело и особенно ноги в сапогах. Даже регулярная пересмена портянок не спасает, не успевает полотно просохнуть. Прекрасно понимаю, что совсем скоро я втянусь в маршрут и навсегда забуду об этом своем мысленном брюзжании… И даже к кровососам привыкну. Хотя в данный момент в это слабо верится…
Посудин в бухте оказалось две. Первая из них – явно боевой корабль, а вот вторая – какой-то транспорт. Силуэт боевого корабля отличается от гражданского, как небо отличается от земли. И отличается не только наличием орудийных стволов, а всей своей сущностью, боевым духом. Даже если нет орудий, то все равно сразу приходит осознание, что это именно военный корабль…
С кораблем все понятно, как раз его мы и ждали. Наконец-то привезли бензин, продовольствие и обещанную охрану. По крайней мере,
