class="p1">— А чё случилось то? — это уже я встрял. До этого я внимательно осмотрел окрестности. Вроде никого. А то мало ли, вдруг кто ещё в кустах засел.
— А, — казах обречённо махнул рукой. — Лошадей наших с санями увели, брата убили, ружья забрали.
— Кто? Где? — это Боб и я одновременно спросили. Наличие мародеров совсем рядом нам совсем не улыбалось.
Казах заметил наш интерес и хитро прищурился.
— Да вам то какая разница? Вам же похуй.
— Да вот думаем, есть кусок свинины вареной. Но ты ж небось не ешь? — доверительно спросил я. — Аллах запрещает?
— Аллах запрещает, а я ем. Я в советской ещё армии служил, там я всё ел. Иначе пиздец.
— Так кто?
— Пожрать дайте.
— Экий ты целеустремлённый, — заржал Борян, и плюхнулся на сосну чуть дальше от меня, между поломанных веток. Сосна снова спружинила, и меня чуть не сбросило со ствола.
— Ладно, обожди.
Я встал с сосны, спросил у Боряна, не доел ли он мясо, получил ответ что осталось децл, и пошел в в помещение. По пути внимательно посмотрел на следы казаха. Судя по ним, он шел не скрываясь, это я так увлекся сосной, что не смотрел по сторонам. Лошара!
Раздосадованный, пошел в бытовку. Боб второпях не закрыл двери, и помещение выстудило, хотя на печке уже начал булькать котелок с рёбрышками. А вот на полу меня ждал сюрприз, в виде двух крыс, метнувшихся под топчан. Суки!
Я вытащил старый кулек из тумбочки и ссыпал туда остывшее мясо. Надеюсь, крысы до него не успели добраться.
Через пару минут казах хватал грязными обветренными пальцами кусочки мяса, чавкал и охал от боли в челюсти и выбитых зубах. Оголодал он, видимо, конкретно, глотал кусками и сожрал порцию в один миг. Боб аж восхитился:
— Во проглот!
— Это не свинина! — облизнулся Ермек.
— Давай, рассказывай!
Казах с сожалением бросил на снег пакетик из-под мяса и сморкнулся одним пальцем. Зелено-кровянистая сопля повисла на каком-то кустике, и совершив серию акробатических кульбитов по веточкам, медленно стекла на снег. Мы всё втроём невольно зависли на этом зрелище, потом я посмотрел на Боба, Боб на меня, потом мы оба на Ермека, а его взгляд перебежал сперва на меня, потом на Боба и снова на меня.
Возникла совершенно дурацкая пауза, и Ермек дрыгнул ножкой и присыпал злополучную соплю снегом.
— Кхе, — сказал Боб.
— Давай, рассказывай, — повторил я.
— Да мы с братом возвращали невесту сына её родне. Она порченная оказалась. Ну и хотели калым вернуть.
Мы с Бобом слегка прихуели. И, как водится, потребовали подробностей.
Со слов Ермека, его большая семья с юга Казахстана переехали в Иртышскую область в самом начале гражданской войны, когда северяне и им сочувствующие сторонники светского общества сцепились с южанами и поддерживающими их исламистами всех мастей. Заруба там получилась славная, но это другая история.
Ермек и его семья не разделяли идеи радикального ислама, и сбежали от своих нищих озлобленных соседей. Успев с выгодой продать большую отару овец. Здесь же они купили отару и лошадей у таких же казахов, но с севера Казахстана. Да так понравились друг другу, что решили породниться через детей. В одной семье был жених, в другой — невеста. Туды-сюды, отогнали овец, но в связи с новыми событиями толком свадьбу не собрали, а решили полюбовно забрать невесту. Но тут возникла неувязочка — жених заявил, что невесту кто-то уже до него распечатал. Возник конфуз, переросший в скандал. Типа, Ермека со товарищи кинули и круто наебали. Опозоренную девку запихали в сани, брат Ермека сел верхом и отправились они с предъявой к новым родственникам. Там Ермек хотел либо вернуть невесту, либо вымутить калым взад.
При этих словах Боб психанул и соскочил с сосны, а я опять чуть с нее не улетел, так она подпрыгнула. Блин, надо пересесть, а то точно навернусь.
Вообще от Боба лично я вполне могу реально получить в морду по двум причинам: если я чересчур активно буду отстаивать мысль, что Мэнни Пакьяо круче обожаемого Бобом Роя Джонса, и ляпну что-нибудь неосторожно по поводу дочерей и их мальчиков. Эта тема была для Боба, как счастливого отца двух дочерей, особенно болезненная.
— Слышь, дикарь, ты там чё, решил просто вымутить калым?
— Ты чо, нет конечно! — казах оскорбленно выпрямился и попытался гордо сложить руки на груди, но охнул и поник. Хотя… блеснуло что-то эдакое в хитрых косых глазах, ой блеснуло, «мамой килянус».
Я одернул Боба и Ермек продолжил.
В общем, приехали они к родственникам продвигать тему, мол, так и сяк, мол, вы нас кинули, товар купцу бракованный подсунули, но жизнь есть жизнь, мы простим, вертайте калым и забирайте невесту. Ну или часть калыма, в знак раскаяния, а они не будут выносить сор из избы. То есть юрты. А овцы пойдут на укрепление будущего семейного счастья молодых.
Но тут что-то пошло не так, слово за слово, тюбетейкой по столу, и начали ораторов бить. Да так бить, что брат Ермека через несколько часов помер, видимо что-то в потрохах лопнуло.
— Живот у него толстый и твердый стал, а сам белый весь, и задыхаться стал. Помер в общем брат, — горестно поведал Ермек.
Ну а самому Ермеку сломали руку, и, само собой, отобрали и коней, и сани. Так что теперь Ермек добирается домой и будет мстить родственникам.
Боб после таких охуительных историй распсиховался, ещё раз обозвал Ермека и его семейство дикарями, а вот Ермек не испугался (видимо, уже понял, что ему ничего не угрожает), и заявил:
— А чо?! Тут моя правда! Нам обещали одно, дали другое. А мы заплатили честно! Нас наебали? Наебали! Косяк есть? Есть! Вот мы и хотели мирно решить. А они брата убили!
— То есть вы девку насильно замуж отдали, и это не варварство?
— А я вас, русских, жизни не учу, и вы нас не учите! В чужой монастырь со своим уставом не ходят! — блеснул знаниями Ермек.
— А насчёт девственности, — тут Боб запнулся. Дааа, а друг то у меня скрытый романтик, — это не варварство?!
— Да ладно! — взвился Ермек и тоже подскочил с пенька. — Ты глаза разуй, времена какие! А намотает сын от такой чувырлы на винт? Раньше пошло к доктору-венерологу, он тебе хуй вылечит, а теперь?! У нас в деревне из антибиотиков только аспирин, зелёнка и мулла остались. Вот и подумай об этом, коль умный такой!
Мелкий казах аж забыл о болячках, и подпрыгивал от бешенства рядом с пеньком. Но,
