усмехнулась женщина. — Не знала, что ты стал трусом.
— Вы бы за речью следили, Екатерина Андреевна. А то ненароком язык ведь прикусить можно.
— Ты мне что, угрожаешь? — возмутилась она.
— Ни в коем разе, вам показалось. Но в чужие дела я не лезу, и вам не советую. С этим парнем что-то не так, он гораздо хитрее, чем кажется на первый взгляд. Да и грабить родственника не хорошо. Зачем оно вам?
— Тебя это касаться не должно. Ты что, цену себе набиваешь? Хорошо, пятьдесят рублей будет достаточно?
— Кажется, вы меня не поняли. Борис птица более высокого полёта. Конфликтовать с ним не намерен. Мы уважаем нейтралитет, войны уличные никому не нужны.
— Да что ты заладил с этим Борисом? — женщина была недовольна отказом. — Ты вообще уверен, что он вступится за малолетнего сироту?
— Я не просто уверен, я знаю. Так что извините, Катерина. В этот раз я вам откажу.
Екатерина Андреевна была зла. Она внимательно смотрела на парня, обдумывая, что ей делать дальше.
— Сто рублей, доволен?
— Екатерина Андреевна, идите домой. Чай попейте, успокойтесь.
— Что мне делать, я сама разберусь. Не ожидала от тебя, Вася, не ожидала, — покачала она головой. — Стареешь, хватку теряешь.
Она поднялась, но уходить не спешила. Повернулась боком и слегка нависла над столом, смотря на Василия.
— Если передумаешь, то знаешь, где меня искать.
— Знаю, — кивнул он. — Но не передумаю. До свидания.
Ничего не ответив, Екатерина быстрым шагом направилась к двери. На улице в тени здания женщину ждал человек, к нему она и направилась. Подойдя, крепко обняла высокого мужчину и упала ему на грудь.
— Тише, тише, дорогая, — сказал он ей. — Как всё прошло?
— Он отказал. Трус несчастный.
— Не переживай так, придёт ещё с проблемой к отцу и пожалеет. Я позабочусь об этом.
— Спасибо, только ты меня и понимаешь. Но что нам делать дальше?
Повисла недолгая пауза, в течение которой парочка целовалась.
— Может, тебе стоит вспомнить старые контакты? — предложил мужчина.
— Что? Нет! — возмутилась она. — Я зареклась о чём бы то ни было просить их! Сдерут за услуги в три шкуры и не посмотрят, что родня, пусть и дальняя.
— Вот именно. Никто архивы поднимать не будет, а если и захочет, то ничего не сможет найти. Пожар давно уничтожил все бумаги. Никто даже не подумает о вашей связи, тем более Сергей.
— Ты так думаешь?
— Я уверен. Поверь, знаю, о чём говорю.
Задерживаться в тёмном переулке они не стали. Вышли на освещённую улицу и направились подальше от бара.
* * *
Я уже третий день торговал в своей лавке и мог в полной мере оценить удобство. Это не прилавок, который по сути лишь ограждение на улице. Здесь я мог подкручивать отопление, спокойно пить чай в часы затишья, уединиться в подсобке. Хотя, такого уже на второй день не было: принесли и установили мой заказ. Большая надомная вывеска «Макры. Продажа, оценка, скупка».
Люди шли один за другим, я даже не успевал делать полноценную оценку партий от двадцати штук, так как скапливалась очередь. Приходилось брать их под расписку и откладывать на вторую половину дня. Всё же, место невероятно удачное и стоило каждого рубля своей аренды. Подозрительно, отчего ювелир ушёл отсюда?
Диванчик меня спасал, люди садились и ждали пару минут очереди, продолжая свои разговоры. Следовало приобрести ещё один, чтобы больше посадочных мест было. И да, горшков с цветами тоже. Краем уха услышал, как некоторые дамы отмечали эту мелочь интерьера как «уютную».
Повернув голову на очередных посетителей, я расплылся в улыбке:
— Зинаида Михайловна! Какими судьбами? Здравствуйте. Очень рад вас видеть.
— Доброе утро, Константин Сергеевич, — улыбалась женщина, подходя ко мне. — Целый месяц прошёл и такая встреча. Позвольте представить, это мой муж, Платон Степанович, Черничкин, разумеется.
Рядом с ней находился немного полноватый мужчина около пятидесяти лет на вид. Аккуратные борода и усы, дорогой костюм, но внешность в целом самая заурядная. Улыбнувшись, Платон протянул мне руку.
— Очень приятно познакомиться с вами лично, — сказал он, удивив меня. — Поздравляю с открытием лавки. Зинаида верила в вас.
— А как тут не верить? — засмеялась она. — Этот юноша привёл нам крупного клиента в виде академии.
— Вы подписали договор с Дубровым? — удивился я. Не думал, что всё действительно пройдёт настолько гладко.
— Да, а вы думали иначе? Скоро конец квартала, так что ждите свою первую выплату. Пока что небольшую, разумеется.
— А мы ведь к вам не просто так зашли, — сказал Платон Степанович. — Зинаиде вчера подруга нашептала о новой лавке с качественными макрами.
— И о симпатичном вежливом юноше, торгующем там, — продолжила женщина. — А на перстне у него некий жук, вроде как на скарабея похож. Я тут же подумала о вас и спросила адрес.
Она обернулась назад, где болтали о своём две женщина, а на диване сидел пожилой мужчина. Все они ждали, когда я смогу выслушать их. Поняв это, Зинаида Михайловна тут же обратилась к мужу:
— Напомни, дорогой, зачем мы пришли?
— Макры второго или третьего уровня, желательно с предрасположенностью к огню.
— С огнём, к сожалению, нет. Очень популярная стихия, особенно в холодное время года. Но я сейчас покажу, что у меня имеется в наличии.
На витрине располагались разделённые по качеству и уровню макры, чтобы все желающие, имеющие хотя бы минимальный навык оценки, смогли удостовериться в качестве. Под столом же у меня находились длинные ящики, где лежали отсортированные камни. Взяв несколько штук высшего качества трехуровневых, положил их на стекло. Платон тут же начал подносить их к глазам и внимательно рассматривать.
— Мне четыре вот этих.
Ещё что хорошо было с дорогими макрами — покупатели практически всегда давали под расчёт и не надо было искать мелочь для сдачи. Каждая пятирублёвая монета, полученная таким способом, приятно отдавалась где-то в глубине души. Все законно приобретённые монеты казались отчасти живыми, они будто говорили со мной, а я их чувствовал. Чего добивался Первопредок, давая такой дар? Чтобы я как дракон над златом чах? Хорошо ещё, что существовали бумажные банкноты, к ним у меня этой странной тяги не было.
— Смотрю, у вас много клиентов, — Зинаида сделала
