Сергей Джевага - Серый Орден

Бешенство упругим мячиком ударило в ребра, гул в ушах сменился ревом, а браслеты на запястьях похолодели. Я заметил сбоку тень, с трудом откатился… Вовремя. Сверкающее лезвие выбило фонтан пыли и мелких камешков, чуть задело волосы. Извернувшись еще раз, я ударил ногой в коленную чашечку. Услыхал болезненный вопль и мгновенно кувыркнулся, вскочил.

Удивительно, но пинок словно и не отразился на могучем варваре. Перед глазами сверкнула молния, я кое-как парировал. Руки отсушило в суставах, пальцы начали слабеть. Второй всполох – и с тем же результатом… Однако третий выпад я успел предугадать, интуитивно рванулся вперед и вправо. Эрик сообразил вовремя, с несвойственной для такой туши резвостью изменил траекторию секиры. Но я сумел… ободрал щеку и больно ударился плечом, с трудом протиснулся под мышкой великана. С полувыдохом выбросил меч в сторону и на пределе сил шагнул вперед…

Послышался странный звук, напоминающий хруст сухаря под острым ножом, кисти чуть не вырвало из запястий. Но я упрямо нажал сильнее. Раздался тяжелый удар и рев, быстро сменились хрипением. Преграда исчезла, навстречу стремительно помчалась испятнанная кровью и истоптанная земля. Я с трудом оттолкнулся ногами и едва погасил инерцию – глупое тело рвалось довершить начатое, на обратном замахе снести голову врагу.

«Успокойся, - зашелестело в мозгу. – Успокойся, Эск… не позволяй Зверю вырываться наружу».

Горячее дыхание жгло глотку, пот заливал глаза. Меня поташнивало, мир вокруг плавился и постоянно менял очертания как кусок сыра в поддувале. Но постепенно из мглы явились очертания подворья, казармы и стена частокола. Рядом сидел на коленях бледный как смерть Эрик, зажимал бок. Но из-под пальцев все равно сочилось алое, обильно орошало пыльную землю. Выбей Зуб кривился, тихо пыхтел. Меч вспорол старый панцирь веринга как гнилой орех, глубоко вошел в плоть. Важных органов не достал, но разрезал пару ребер.

Я мотнул головой, осторожно потрогал щеку. Три зуба в мелкие крошки, да еще синяк на полморды как минимум. Последнее мелочи, а вот зубы растить неприятно, дикий зуд обеспечен… Но исход мог бы быть и хуже.

Голова опять закружилась, лица воинов и здания смазались. Я поморщился, шатко направился к краю площадки. Но не сделал и пары шагов, как нагнал холодный полный презрения голос легата:

- Стой, воин! Ты не доделал дело.

Нумерий сложил руки на груди, деревянно улыбнулся и указал на потомка северян.

- Ш-ш-то? – устало поинтересовался я.

- Добей.

В первый момент показалось, что легат издевается. Но затем я наткнулся на ледяной взгляд изумрудных глаз, вздрогнул. Нет, говорит серьезно… более чем. Но зачем? Смысл убивать и так поверженного противника?..

- Заш-ш-ем?..

- Ты должен беспрекословно выполнять приказы командира, - сухо ответил Нумерий. – Мне нужна твоя верность, воин, способность идти до конца, даже если считаешь повеления жестокими или несправедливыми. Или ты с нами, или убираешься к демонам! И вас это тоже касается… теперь каждый поединок – насмерть!..

Взгляд легата облетел разом притихшую толпу солдат, в зрачках полыхнул фанатичный огонь. Люди… неробкие, далеко не невинные устрашено подались назад, стали переглядываться. Лагерь огласил глухой ропот. Но к моему изумлению ушли лишь трое или четверо. Остальные колебались, мотали головами и жарко спорили друг с другом – жадность пересилила и страх смерти. А еще надежда… авось повезет, авось умение не подведет.

Короткая вспышка изумления сменилась тяжелым гневом. Я глянул на истекающего кровью, но пришедшего в себя и не на шутку испуганного Эрика… «Всего лишь смерть другого человека за возможность узнать великие тайны, - мелькнула яркая мысль. - Всего-навсего, не больше… и ты убивал не раз, Эскер, совесть давно спит. Перережь горло и иди дальше, втирайся в доверие…»

Выдержав короткую паузу, я посмотрел легату прямо в глаза и раздельно сказал:

- Иди к демонам.

Ноги сами собой понесли к воротам. На пути торопливо расступались, смотрели вслед с неодобрением, некоторые – с насмешкой. Но люди молчали… и слава Творцу, поубивал бы нахрен. Лишь у самих створок меня нагнал Магнус, схватил за плечо.

- Лохматый! Ты не можешь…

- И ты иди в задницу, Шут.

- Ты не понимаешь, старый друг! – торопливо произнес центурион. – Нам, правда, нужны солдаты… верные, сильные. Мы идем не в простой поход и не против обычного врага. А я знаю тебя, дрался рядом… и доверяю.

- Если бы доверял, рассказал, что тут происходит, - прохрипел я.

На лице Магнуса отразилась внутренняя борьба, сомнения. Глаза забегали в орбитах, и мне снова показалось, что от парня веет морозцем. Ори с сожалением развел руками, отступил.

- Я не могу… Тайна.

- Понятно, - отрезал я. Обогнул телегу с раненными и мертвыми, решительно вышел на дорогу.

- Я могу рассказать, только если ты пройдешь экзамен, - крикнул вслед Магнус. – Приходи завтра, справься с собой. Отборочные поединки будут длиться еще пару дней, я потяну время. Порой надо делать то, что неприятно… когда выбора нет.

- У меня есть выбор, - шепнул я, не оглядываясь. – Есть.

Путь до столицы занял достаточно много времени. Половину я преодолел почти бегом. Мчался, задыхаясь от бешенства и ненависти, плевался и рычал как берсерк. В солнечном сплетении периодически возникало жжение, Гасители Дара казались кусками векового льда. Но когда впереди показались первые квадратики полей, внезапно накатила вяжущая усталость, боль прорвалась к разуму. Я споткнулся на ходу и, недолго думая, рванул в ближайшую низину. Отыскал ручей, сунул разгоряченную голову в холодный поток. А затем с полчаса катался по траве как припадочный, завывал и бился о горячую землю.

Зубы росли быстро, заклятие во много раз повысило регенеративные способности организма. Но вот погасить неприятные эффекты не удалось, и я полностью прочувствовал процесс. Сначала то, как плоть распухает и воспаляется, затем – движение осколков в деснах, страшный зуд и боль. Лицо горело огнем, челюсть трещала по швам. Мокрый хруст – и волна жжения, относительно терпимый промежуток, снова хруст…

Вторую половину пути я плелся на подкашивающихся ногах, то и дело боролся с тошнотой и головокружением. Обезболивающие и укрепляющие заклинания почему-то не подействовали, а создавать новые я опасался – вступил в зону контроля следящих артефактов. Кроме того, состояние духа уравновешивало боль физическую. Бессилие и ощущение поражения били дубинами, сжигали изнутри.

Я знал, что поступил глупо. Следовало перерезать глотку потомку северян, сражаться дальше по новым правилам. Прогулка по лагерю вернула подозрения, дала повод для размышлений. Что за ящики в казармах? Почему охранялись Безликим? И отчего, Тьма побери, я не почувствовал присутствия карателя?.. Да и сам вид тайных легионеров… помнится даже те воины, что еще не участвовали в поединках, обливались потом. А местные будто и не замечали зноя, хотя расхаживали в гораздо более толстых латах. Но снова тот же вопрос – почему в воинах не чувствовалось магии? Почему???