и специальным образом терраформированной части планеты насчитывалось триста пятьдесят поселений, многие из которых ещё были мирными, но ни в одном из них Карлик не появлялся. Впоследствии разрушительная клановая система добралась и до них.
Многие, подобно Карлику, уходили из бараков, чтобы предаться уединению в лесах, но вскоре возвращались оборванные и голодные: водящаяся там дичь умела за себя постоять, а та, что послабее — хорошо пряталась. Чаще заключённые просто пропадали без вести. Но только не Карлик. Его вскоре встретили на равнине: он вскапывал землю палкой. На нём была лишь набедренная повязка — остальная одежда пошла на строительство простенького шалаша. Его руки и ноги были синими от сока буйно растущих в долине трав. Карлик по-прежнему выглядел счастливым и размеренно трудился, неторопливо превращая жалкое хозяйство в пригодный для жизни уголок. Иногда к нему прибивались разные бродяги. Некоторые просили убежища, и Карлик не отказывал. Другие просили еды, и он делился, зачастую последним. Благодарные помогали ему с хозяйством и нередко селились неподалёку. Они учились у него смирению, ибо иного не оставалось. Те, кто был знаком с ним дольше остальных, подозревали, что Карлик знает какой-то секрет. Многочисленные свидетели сообщают, что всякий раз, когда кто-то в сердцах восклицал «Отсюда нет выхода! Мы обречены!», Белый Карлик спокойно возражал
— Выход найдёт нас сам.
И хоть Карлик окончательно прослыл в лучшем случае чудаком (а о худшем старались помалкивать, памятуя о странных смертях недоброжелателей), но в выживании, как оказалось, мог дать фору любому.
Уже через полгода уединённой жизни, с редкой помощью и простым бесхитростным трудом, жалкая делянка Карлика превратилась в приличный сад, а лачужка из тряпья и веток сменилась приличного вида хижиной, на плоской крыше которой, открытый всем ветрам и грозному оку чёрной дыры, Карлик порою просиживал дни напролёт. Заметить Карлика, медитирующего на каком-нибудь холмике или скале, вскоре стало обычным делом. Некоторые суеверные жители даже видели в этом недобрый знак. Действительно, многие бесследно исчезали после встречи с этим странным человечком. Отсюда пошло поверье: встретил Карлика в пути — жди беды.
Отчасти это была правда. Не раз беда сама пыталась его настигнуть, но странным образом проходила мимо. Когда дюжина самых жестоких головорезов, устав от распрей, сплотилась в клан Алого пера и провозгласили себя хозяевами лагеря, от которого уже мало что осталось, к Карлику, в числе прочих переселенцев послали гонца.
— Твоя лачуга стоит на земле Алого пера! — заявил гонец на пороге его дома. — Ты должен платить клану дань — половину каждого урожая.
— Какое-такое Алое перо? — невозмутимо спросил Карлик с крыши своего домика.
— А такое, что краснеет всякий раз, когда им щекочут между рёбер! — дерзко ответил гонец.
— И много ли у вас перьев?
— Со мной — двенадцать!
Карлик подумал немного, подставив бледное лицо недремлющему оку звезды.
— Передай своим хозяевам, что они ошиблись, — произнёс он надменно. — Моя лачуга и всё, что произрастает поблизости, находится на земле Белых лбов, а земли Алого пера всего лишь пролегают по соседству.
— Какие такие Белые лбы? — удивился гонец. — И сколько вас, белолобых, будет?
— С тобой будет двадцать пять! — крикнул Карлик и бросил к ногам гонца мешок, набитый человеческими черепами. Их лобные кости были начищены до блеска. — Присоединяйся!
Больше за данью никто не приходил, хоть дверь в лачугу Карлика была не просто открыта, а вообще отсутствовала. Ему наносили визит лишь те немногие, которые хотели покончить с тёмным прошлым и прийти к гармонии с миром. Они чувствовали в Карлике мистическую силу и мудрость и хотели к ней приобщиться.
Как и во многом другом, Карлик не стал им возражать. Но ничему и не поучал своих гостей. Не давал советов, не посвящал в таинства, но в то же время и не прогонял, позволяя медитировать вместе с ним. На все вопросы он отвечал, что жизнь как таковая — и есть ответ. Нужно лишь запастись терпением и очистить разум, чтобы правильно его считать.
— Секрет в том, что нет никакого секрета, — говаривал он, — я проживаю эту жизнь, вместе с вами. И жду, как все.
— Чего же ты ждёшь? — спрашивали ученики.
Ответ был: грядущего.
Глядя на его жизнь, можно было подумать, что Карлик занял то место в «Плену Вечности», которое ему и предназначалось. Словно он был здесь раньше и вернулся после кратковременного отсутствия и не собирается больше его покидать. Но на четвёртом году заключения всё изменилось. И многие, кто посмеивался над Карликом, крепко задумались: а не спланировал ли он всё заранее?
Ибо в тот год на орбите чёрной дыры — без видимых причин, без предпосылок, вдруг появился межгалактический пассажирский крейсер, коего никак не должно было там оказаться. Частные суда и маршруты космических турфирм обходили центр галактики стороной, в виду его опасности. Чёрную звезду опоясывала сеть безжизненных звёзд, защищая галактические колонии от искривляющего пространство-время воздействия звезды. Все устойчивые пути пролегали за пределами этого пояса.
Крейсер же уверенно держал курс прямо в сторону чёрной дыры и лишь на подлёте на время сбросил скорость, будто ждал новых пассажиров.
Так оно и оказалось. Через несколько минут, игнорируя автоматические системы оповещения и угрозы диспетчера станции-распределителя, с крейсера был выпущено несколько челноков. Они благополучно приземлись прямо на планету, в различных укромных уголках «Плена Вечности». Их заметили во многих поселениях, и слухи быстро разнеслись по окрестностям. Рейды выдвинулись на разведку, подчас преодолевая десятки километров, натыкаясь на другие поисковые отряды. Случались стычки, развернулась нешуточная борьба за челноки. Смертники были убеждены, что судна потерпели крушение или доставили новых заключённых, а возможно и припасы. Что бы там ни было, каждый клан считал своим долгом добраться до добычи первым и заявить свои права.
Каждый втайне надеялся, что корабль окажется управляемым и на нём можно сбежать. Самые проворные — те, кто избегал задержек в пути и превозмог испытания непроходимыми чащами, болотами, крутыми горными подъёмами и спусками на дно тёмных ущелий в итоге оправдали свои надежды и стремления.
Иным осталось лишь наблюдать, как Карлик, в сопровождении нескольких заключённых из числа его самоназванных учеников, неторопливо спускается с крыши хижины и как есть — в полуистлевшей набедренной повязке, косматый, и белый как снег залезает в челнок, приземлившийся на расчищенной от травы площадке позади его хижины. Это был единственный корабль, приземлившийся вблизи официальных поселений, и он первый из всех покинул планету, прежде чем хоть кто-нибудь успел добраться до Карлика и его друзей. А желающих было более чем достаточно.
Узники пытались догнать челнок на присно упомянутых
