Андуевский послушно выпил, скакнул в угол и радостно закричал:
– А смотри, Мотя, какое я колесо сделал!
Якимович шарахнулся в сторону. Андуевский схватил велосипедное колесо и начал бегать по комнате, изображая водителя грузовика. При этом он крутил колесо в руках, кричал «би-бип», огибая стулья и стол. Якимович сложил руки на груди и терпеливо молчал. Через некоторое время Великий аналитик устал, запыхался, с размаху плюхнулся на диван и спросил:
– Не поверил?
Якимович скептически покачал головой. Андуевский посмотрел на колесо и со вздохом поставил его обратно в угол.
– Вольдемар – вахтер в доходном доме. Сидит себе весь день на диване, чай с медом пьет и следит за тем, чтобы коммивояжеры не беспокоили жильцов. А по вечерам двери вовсе запирает и медовуху пить начинает, которую ему коммивояжеры приносят в качестве взятки. Но он неприступен. И пьет тихо. Аккуратно.
– Интересное дело. А зачем его к тебе на семинары направили?
– А затем, друг мой, что поступило на нашего вахтера катастрофическое число жалоб. От жильцов упомянутого дома. Продержал он их не так давно на сыром воздухе два часа. В дом не пускал.
– Как так?!
– Да так – очки потерял, растяпа. А без очков жильцов от коммивояжеров отличить не мог. Вот и не пускал никого вообще! Так что направили его ко мне на семинары в надежде, что разовью я ему нюх или внутреннее зрение. Или еще какую полезную вещь…
Якимович с интересом посмотрел на Андуевского:
– И никак?
– В этом случае, Мотя, как говорится, медицина бессильна… Однако интереснейшая вещь происходит: когда Вольдемару полезные свойства привить пытаешься – он как вирус гриппа мутировать начинает. Думаю, что он и без меня чего хочешь в себе разовьет, лишь бы не работать.
Якимович насупился, встал и тихо сказал:
– Ты его специально провоцируешь, чтобы на мутации поглядеть? Ну и кто ты после этого?
В комнате резко похолодало, стало как-то сумрачно и неуютно. Андуевский растерянно заморгал:
– Мотя, ты чего? Вот докатились… Ты книжку брось! Похоже, не все с ней шито-гладко!
Якимович положил книжку на стол и отряхнул руки. Посветлело. Книга с тихим шипением растеклась по столу вонючей лужицей и немедленно испарилась. Якимович чихнул:
– Что это было, Лев Николаевич?
– Сам не знаю! Эх, только один рецепт успел узреть, – запричитал Андуевский, – ну, Вольдемар! Жулик! Я ему в понедельник ген трезвости за это развивать начну! Он у меня мед на дух выносить перестанет!
– Расскажешь потом про мутации, – усмехнулся Якимович и пошел на кухню готовить ужин.
* * *
– Интересно? – спросил «мотоциклист», когда Снифф закрыл тетрадь.
– Нормально. Хочешь почитать?
– А что там?
– Я же говорю – нормально… Откровение. Про вердамельт.
– Про что?!
Тетки с автоматами, похоже, тоже заинтересовались. Ну да, секта же. Мало ли что там за откровение. Может, Снифф новоявленный апостол, недаром с ним сам Граф так учтиво обращается.
«Мотоциклист» сделал несколько шагов к сидящему на матрасе Сниффу и протянул руку. Ту самую, раненную, обмотанную окровавленным бинтом.
Такого подарка судьбы капитан не мог упустить. Корешком тяжелой тетради он с размаху рубанул по бинту, а когда «мотоциклист» взвыл и выронил пистолет, чтобы рефлекторно схватиться за больное место, пнул его в колено и подхватил упавший «Грач». Щелкнув предохранителем, Снифф выстрелил в ближайшую к нему бабу-автоматчицу, но не попал. Капец, подумал он, доигрался, но бабы неожиданно побросали автоматы и кинулись наутек, мигом растеряв свою нордическую воинственность.
«Мотоциклист» откатился в сторону и притих.
Братья переглянулись, а Рахматулло подобрал автомат и отсоединил рожок.
– Патроны есть, – сказал он. – Автомат заклинило, грязный.
Второй «калашников» был вообще не заряжен.
– Однако! – Вадим изо всех сил врезал кулаком по матрасу. – Если бы я раньше знал…
– Ну, наверху они с кем-то все же воюют, поэтому лезть туда не следует. А вот тут, – Снифф встал и топнул ногой по металлическому полу, – вот тут лезть можно.
С этими словами он просунул пальцы в едва заметную прорезь, поднатужился и поднял лист. Под ним открылся квадратный проем со ступеньками, круто уходящими вниз.
– Я идиот, – потерянно пробормотал Вадим. – Сидел рядом с выходом и чуть не сдох тут…
– Ты ж не знал, – успокоил его Снифф. Потом взглянул на по-прежнему затаившегося «мотоциклиста». – Обойму запасную давай.
– Нету, – виновато ответил человек в шлеме. – Там, в пистолете, пять патронов, и все.
– Рахматулло, обыщите его, пожалуйста. И ножик заберите.
Таджик меланхолично обшарил «мотоциклиста», забрал мачете, но больше и впрямь ничего не нашел. Вадим снял с человека в шлеме бронежилет и напялил на голое тело.
– Маловат чуток, – заметил он, – но лучше, чем так.
Затем они связали «мотоциклисту» руки и ноги кусками ткани, оторванными от матраса, быстро разделили автоматные патроны – вышло по семь на брата, вручили Рахматулло «Грача» и полезли в проем. Вход за собой закрывать не стали – все равно «мотоциклист» заложит, когда в зиндан вернутся… Вся надежда на то, что неизвестные нападавшие одержат победу. Или беглецы успеют оторваться от возможной погони.
Фонарей у них теперь не было, и рассеянный свет, проникавший в тоннель из зиндана, быстро остался далеко позади. Изредка Снифф щелкал зажигалкой, но идти оказалось легко и в темноте. Коридор был узким, не шире метра, и Снифф то и дело задевал плечами шершавые стены. Под потолком змеились кабели, а под ногами то и дело хлюпали мелкие лужи. Судя по всему, здесь бывали редко. Радовало то, что несколько раз преградившие путь металлические решетчатые двери были не заперты и лишь немного приржавели. Открывались они с душераздирающим визгом, который эхом разносился по коридору.
– Все равно как если бы мы орали: «Э-ге-гей, мы идем!» – мрачно сказал Вадим, когда миновали очередную дверь.
– Здесь никого нет.
– Никогда не знаешь, что впереди, – философски заметил Рахматулло.
Метров через пятьдесят они, напротив, вышли на оперативный простор. Это оказался широкий тоннель, похожий на метрополитеновский, только без рельсов. На голых стенах красным крупно было набито через трафарет «А6».
– Ума не приложу, что это такое, – признался Вадим, дуя на обожженные зажигалкой пальцы.
– Оборонка, – сказал Снифф. – Секреты… А тоннель внушительный. Возможно, мы по нему даже к метро выберемся. Какая тут станция ближайшая?
– Кажется, «Деловой центр»…
