— А как ты сейчас себя чувствуешь?
— Да нормально, — пощупав живот, сказал Джеф. — Может, мне это приснилось?
— Нет, не приснилось, — отойдя в сторону, сказала Лала. — О, не может быть! — внезапно вскрикнула она и опустилась на колени.
Джеф тотчас поднялся с лежанки и подошел к Лале.
Девушка нагнулась над песчаным полом и внимательно рассматривала какое-то беловатое пятно. Мэнсон наклонился вслед за ней и обнаружил тривиальное птичье дерьмо, а рядом птичьи следы.
— Это знак, Жефа! — торжественно произнесла Лала. — Это хороший знак…
— Да? И чем же он хорош, этот знак?
— Это знак самого Котти, — почти пропела девушка.
— А по мне, обычный птичий помет, — пожал плечами Джеф. — Слушай, принеси воды, я побриться хочу.
— Об этом потом, Жефа, — вскочила на ноги Лала. — Пойдем посмотрим с обратной стороны!
Девушка потащила Джефа за собой, и, обежав хижину, они обнаружили цепочку птичьих следов.
— Вот видишь, Жефа! Это след Котти! Это добрый знак, — улыбаясь, сообщила Лала.
— Ты вроде говорила, что он дух. Что-то я не слышал, чтобы духи пачкали пометом…
— Но ведь он был в облике речной чайки, Жефа… — растолковывала девушка. — Котти почти всегда появляется в обличий чайки. А помет чайки в хижине, где ты спал, — это хороший знак…
— Да я в общем-то не против, — согласился Джеф. — Только мне бы побриться.
— Сейчас я принесу воды. А ты смотри не трогай знак, я должна показать его Аюпе.
— Можешь не беспокоиться, я его постерегу, — с наигранной серьезностью пообещал Джеф. А когда шаги Лалы затихли, он вздохнул и добавил:
— Что с них возьмешь — дети джунглей.
Джеф стоял возле входа в свое жилище и брился ножом, в качестве зеркала используя пластинку слюды. Он еще не закончил бритье, когда к хижине прибыл Аюпа в сопровождении двоих мужчин.
Акта опирался на длинную клюку, но Джеф подозревал, что она играла роль символа власти. Старик выглядел очень крепким и вряд ли нуждался в каких-либо костылях.
Не замечая Джефа, они вошли в хижину и спустя пару минут вернулись обратно. Теперь, напротив, все внимание Аюпы и сопровождавших его лиц было направлено только на Мэнсона.
— Поздравляю, Жефа, — с чувством произнес старик и улыбнулся, продемонстрировав два ряда ровных зубов. — Мы очень рады.
Аюпа похлопал Мэнсона по плечу. И то же по очереди сделали двое его людей.
— Вот, Жефа, это Тамил, а это Сирил. Они наши лучшие ночные охотники. Они приносят пищу для Котти…
— Очень приятно, господа, — приветливо улыбнулся Джеф и автоматически протянул руку для рукопожатия, но Тамил и Сирил только почтительно дотронулись до его ладони.
— Сегодня вечером, Жефа, ты прикоснешься к тайне ночной охоты, — пообещал Аюпа и, повернувшись, пошел прочь. Вслед за ним ушли и его охотники, а вместо них словно из-под земли появилась Дала. Девушка улыбалась и вся светилась счастьем.
— Что с тобой, Дала? Я тебя такой никогда не видел.
— Я радуюсь, Жефа. Я радуюсь тому, что, возможно, скоро закончится наш долгий поиск.
— Какой поиск? — не понял Джеф.
— Бесполезно объяснять тебе. Ведь ты все еще «злой человек»…
— Ну вот, опять «злой человек»…
— Ладно, если ты уже побрился, пойдем на верхнюю отмель.
— Зачем?
— Собирать раковины и клубни кувшинок, — И Лала вручила Джефу уже знакомую ему холщовую сумку.
— Но я еще не завтракал.
— Там, на отмели, позавтракаешь. Я угощу тебя речными дарами, которые можно есть сырыми.
— А в джунгли мы не пойдем? А то мне больше не хочется испытаний лесными клещами.
— Не беспокойся, Жефа, испытания лесными клещами для тебя закончились, но сегодня, как стемнеет, ты узнаешь новое испытание.
— Надеюсь, это не очень больно, — осторожно предположил Джеф.
— Не знаю, Жефа, — честно призналась девушка. — Не знаю, как это чувствуют «злые люди», но наши юноши, случается, падают на песок, и из их рта идет пена.
— Не могу сказать, Лала, что ты меня успокоила. Ну да ладно, насколько я понял, издевательства над гостями — это основа ваших национальных традиций.
— Ты сказал очень длинно и непонятно.
— Увы, милая, мы говорим на разных языках.
Стопка расшифрованных сообщений легла полковнику Кельвину на стол, и он тут же начал их сортировать, раскладывая по степени важности.
«Так, это потерпит… Это тоже… Это вниз…»
Внезапно Кельвин наткнулся на самый важный листок и сразу погрузился в чтение, позабыв про остальные бумаги.
Это донесение полковник ждал давно. И пусть оно было подписано не самим Смышленым — такое случалось сплошь и рядом, но все же это был вразумительный ответ. Значит, операция не накрылась, значит, все шло по плану.
Агент Кайман сообщал о том, что были проблемы с «Би-Экс» и теперь он забрался в дикую глушь — на Хинган. Агент нуждался в деньгах для организации своей собственной группы.
«Что ж, правильное решение…» — кивнул полковник и сразу же позвонил в службу финансового обеспечения.
— Пинчер слушает.
— Привет, Гэри, это я.
— Здравствуйте, сэр.
— Гэри, проект «23–40» получил продолжение. Нужно послать им деньжат. Тысяч шестьдесят. Куда послать, тебе скажут в шифровальном бюро.
— Сэр, а не обойдутся ли они тридцатью тысячами? — В Пинчере заговорил прижимистый бухгалтер.
— Нет, Гэри. Это не тот случай. Я не хочу, чтобы ребята были вынуждены грабить банк и на этом попались…
— Как скажете, сэр.
«Ну и ладненько… — подумал Кельвин, кладя телефонную трубку. — А что же наш Смышленый? Где он и что с ним? Агент Кайман упоминал о проблемах с „Би-Экс“. Не привело ли это к гибели Смышленого?»
Безусловно, в сжатом донесении всего было не рассказать. Это потом, в случае выполнения задания и возвращения хотя бы одного из агентов, начнется восстановление всех известных деталей. Задним числом будет проводиться анализ своих ошибок и просчетов противника.
«Мы думали — то, а случилось это. Они сделали так, а мы предполагали эдак…»
Громоздкие пошаговые схемы, отметки красным карандашом, компьютерные распечатки и, наконец, одна из точек на общем графике негласного соревнования, который показывал общую тенденцию тайной войны: мы их или они нас.
Часто общая тенденция складывалась очень неясно — на месте многих точек оставались пробелы. Это означало, что группа уходила на задание и не возвращалась. Случалось, что спустя какое-то время всплывали обрывочные сведения. Иногда по ним можно было определить, где или как погибли агенты. Редко, когда группы исчезали бесследно, но и такое, увы, случалось. Проходило время, а о них ничего не было слышно — ни плохого, ни хорошего.
