— Я понял, госпожа ШакРок.
— Вы можете гарантировать, что «призраки» продолжат участие в экспериментах? У нас еще непочатый край работы! На одну только расшифровку данных по картографированию второй, имплантированной через наноструктуры, иммунной системы могут уйти годы…
— Я поговорю с Фаннуром Грифом. Обещаю.
— Надеюсь, — прошипела Фита. — Заодно возьмите с него слово, что шаари не будет мстить.
— Мстить?
— На станции «Цинклет» я проводила опыты по болевому воздействию. Мне нужно было добиться от «призраков» полного послушания, и я… Короче, главным объектом стал Гриф. Он более всего заинтересован в том, чтобы отыграться на мне. — Тонорим слушал внимательно, однако по его взгляду ученая не могла определить, о чем он думает. Верит или нет? Считает, что она, Фита, выжившая из ума старуха? Возможно, и то, и другое. — Я пытала его и шантажировала тем, что то же самое случится с его сестрой. Поймите, генерал, у меня в руках были, вероятно, самые опасные существа в Галактике! Ослабь я давление хоть на минуту…
— Не продолжайте, — снова перебил Тонорим. — Я понял. Вы боитесь возмездия. И оправдываетесь.
— Я? — Фита задохнулась от злости.
— Вы явились сюда с целью завербовать меня в союзники, чтобы иметь возможность выдаивать информацию, — сказал генерал. — До прилета сюда я навел справки о вас. Кое-что понял. Не думайте, что можете мною манипулировать. А что касается Фаннура, то, уверяю, он ничего не забыл… и я не могу приказать ему не мстить, госпожа ШакРок…
— Но…
— Если желаете хоть как-то загладить свою вину, погорите с ним сами, — холодно улыбнулся Тонорим. — Это и будет справедливо.
— Вы не понимаете…
— Я ничем не могу помочь вам, — отрезал ХофСэм. — Никто не будет нести ваш груз вместо вас. Так говорит философия Великого Доа?!
Фита медленно поднялась из кресла, с чувством, что ее нокаутировали, но она почему-то осталась в сознании. Комната поплыла перед глазами.
«Кто здесь наивный дурак? Зачем я пришла? Настолько недооценить противника — такого со мной не было никогда…»
После этого оставалось только уползти в свою нору, поджав хвост, но остатки гордости не позволяли. Фита уставилась на генерала, с удовольствием наблюдавшего за ее поражением.
— Вы хотели союзника. Могу понять, — сказала он, — но не такой ценой.
— Думаете, вы знаете, что происходит? Что контролируете ситуацию? — прошипела она. — Нет, генерал. Вы ничего не знаете, уверяю вас, и в будущем почаще оглядывайтесь — это дикий мир, в котором может случиться всякое.
— Угроза?
— Намек, если хотите. Ваша самоуверенность дорого вам обойдется.
— Посмотрим.
— Я — ваша единственная надежда выйти из этой заварушки невредимым, а вы отвергаете мою помощь.
— Насколько я помню, конкретных предложений так и не прозвучало.
— И не ждите. Теперь вы сами по себе. Вы настроили против себя Советника — это само по себе довольно опасно.
Фита умолкла. Тонорим с интересом ждал продолжения, действительно, кажется, не боясь предостережений.
«У него свои договоренности с шаари, свои планы, он просто смеется надо мной. А если они собираются наложить лапу на мои исследования? А я сама объяснила ему их ценность».
Ей надо было срочно уйти отсюда, пока она окончательно не потеряла лицо. Фита крепилась, как могла, стараясь сохранить самообладание, но теперь ей в каждой тени чудились шпионы и лазутчики.
— Вам плохо?
Голос Тонорима прорвался через вязкую пелену, на миг окутавшую ШакРок, и она отшатнулась. Генерал стоял рядом. Как быстро он оказался здесь! Ученая попятилась.
— Оставьте. Не ваше дело. — Она двинулась к выходу, высоко вздергивая голову. Фита понимала, что ее маленький спектакль со стороны выглядит пошло и дешево, но ничего не могла с собой поделать.
«Прежде чем являться сюда, мне надо было хорошенько отдохнуть».
— Напрасно вы записываете меня в ваши враги, — сказал ей напоследок ХофСэм. — Думаете, я не прав насчет «призраков»? Но я же не могу исправлять ваши ошибки. — Фита шагнула за порог. — У вас еще есть возможность поговорить с ними!
«Поговорить с ними. Да Гриф уничтожит меня сразу, как только поймет, что ему за это ничего не будет. Кто накажет его за мою смерть, которую он способен инсценировать тысячью способов?»
Фита прошла мимо поста охраны, ощущая на себе взгляды одетых в броню солдат. Навстречу ей, возвращаясь в офис генерала, спешили офицеры флота. ШакРок казалось, каждый из них считал своим долгом злобно посмотреть на нее.
Едва ученая добралась до поворота, как из-за него выскочил Эдду Бол.
— Госпожа! Вы плохо выглядите! Я так и знал: вы игнорируете мои советы. Вы больны. Истощение убьет вас! — Захлопотал младший научный секретарь. ШакРок оперлась на его руку, чувствуя себя выжатой до последней капли. — Я провожу вас в ваш отсек, и не вздумайте возражать!
У нее не осталось сил на возражение, поэтому Фита отделалась лишь слабой улыбкой.
— Вколешь мне мой коктейль. Я просплю часов тридцать… и вот теперь я ничуть не возражаю.
Эдду Бол кивнул со всей серьезностью, и о «коктейле» подумал, что это хорошая идея. Изобретенная ШакРок сыворотка вырубала любого лакиша надолго, а наниты, содержащиеся в ней, неустанно трудились над восстановлением биохимического баланса организма и заодно вычищали клетки от всего ненужного. «Коктейль» и его разновидности широко применялись в военной медицине Таглианы, в частности для восстановления солдат после длительных и изнуряющих военных действий. Шутили, что он и мертвых воскрешает, если подобрать верную дозу.
Фита ШакРок выглядела немногим лучше мертвеца. Зачем она отправилась к генералу? Не предупредила помощника, не оставила никаких инструкций, просто взяла и ушла из лаборатории, прервав работу. Эдду боялся, что хроническая усталость всерьез скажется на ее разуме. Начнется все с мелких причуд и несуразностей, потом Фита начнет совершать нелогичные поступки, затем окончательно сойдет с ума и может спровоцировать катастрофу. Какую? Ну, выбор возможностей здесь весьма широк.
Ученая шла, еле переставляя ноги, а ее лицо покрывали бисеринки пота, глаза почти закрылись. Вялость движений однозначно указывала на последствия сильного стресса — кажется, без врачебного вмешательства не обойтись.
Стресс имеет кумулятивный эффект. Любая мелочь в нужный момент способна вызвать лавинообразное расширение симптомов.
Что с ней сделал Тонорим? О чем шел разговор?
Эдду не положено было знать — как всегда. Он лишь нянька, от которой толку меньше, чем от сломанной заводной игрушки.
