— Белая жемчужина? — почти шёпотом уточнил Каспер знавший, что это за ценность, но, разумеется, никогда ее не видевший.
— Она самая, — кивнул одними глазами.
— Ты хочешь её выкупить для себя? — спросила Эльза, которой полагалась серьёзная доля во всей добыче.
— Не для себя, — покачал головой и продолжил говорить, прежде чем кто-то что-то сказал. — Старшая девочка в автобусе, Василиса, может со дня на день обратиться. Я не прощу себе этого. Мы спасли девчонку, а теперь она у нас на глазах переродится, — замолчал, ожидая каких-нибудь слов.
— Сам, за такой шанс многие удавились бы. Ее добыть очень сложно, — сказала Эльза, хлопая глазами.
— Сложно, но можно и мы обязательно добудем в течение года ещё. Я не знаю, как и где, но мы сделаем это, — ответил я ей.
— Ты не мелочишься, — закатила она глаза.
— Не мелочусь, — согласился я. — Я компенсирую тебе твою долю в этой жемчужине, но не сейчас. Согласна дать мне рассрочку?
— А куда я денусь, — она вздохнула. — Ее, получается, делим только на тех, кто здесь? Фома и Смельчак не участвуют?
— Не участвуют, — покивал я.
— Я не откажу тебе в этом, но только не думай, что я продешевлю. Считай что она это триста красненьких и прикинь сколько мне должен, — она смотрела с явным ожиданием того что я буду торговаться.
— По рукам, — удивил я её и обратился к Кирпичу, — Тебе нужна твоя доля в белке или она станет твоим пожертвованием в отрядную казну? — спросил его с лицом полным серьезности.
Он задумался и не просто для вида, а я не стал торопить с ответом или давить на нужный мне вариант.
— А если я возьму долю, вы меня в отряд возьмёте? — спросил он.
— Ты хорошо показал себя, и я возьму тебя в отряд, но в дальнейшем ты будешь в нем на общих основаниях, а не как наёмник, то есть в ближайшее время вся твоя добыча будет уходить в казну отряда, — ответил я.
Парень интенсивно почесал голову и махнул рукой.
— Эльза рассрочку дала, а я что хуже? Не буду брать я долю в жемчужине, пусть это будет подарком той девочке, — рубанул он.
— Я оценил этот жест, — кивнул ему. — Долю с остальной добычи получишь, как договаривались. Так что со вступлением в отряд? Дай мне четкий ответ.
— Я пойду, — согласился он.
— Тогда вечером наше крещение, — протянул ему руку и тот её пожал.
— Молодчага Кирпич, — на новоиспеченного соратника с объятиями накинулся Нахал.
— И еще эти дети вместе с Ольгой, будут жить с нами, — добавил я.
— В землянке? — в вопросе Эльзы скепсис плескал через край.
— Сегодня поставим палатки, а уже завтра закажем постройку дома. На нашем стабе безопасно. Там все патрулируется. А в случае чего всех увезем во внешний город, — объявил я.
— А ты Эльза в отряд не вступишь? — спросил Мушкет.
— Пока нет, но я буду с вами, пока вы мне не вернёте долг. До этого времени вы от меня точно не отделаетесь, а там посмотрим, — ответила она.
— Часть долга получишь уже сегодня из отрядной казны, — сказал я.
— Это очень хорошо, — улыбнулась девушка.
— Мне от вас нужна тишина. Я не хочу, что бы кто-то кроме нас и Медевака знал, о белке, — подвел разговор к итогу я.
— Тогда бы не говорил совсем и долг бы не висел. Ментата среди нас нет, — высказалась Эльза.
— А ты бы хотела этого не знать? — не стал говорить, что, по моему мнению, это был бы, мягко говоря, нехороший поступок.
— Я бы хотела знать, откуда у тебя белка, — улыбнулась виновато она.
— От того урода что звал себя Спасителем. Он хотел себе ею выкупить жизнь и взял ее с какого-то убитого рейдера, — просветил всех я.
— Тогда понятно. Я ведь правильно поняла? Ты действительно хочешь пойти на того кого не называют ради этих детей? Это даже не на элиту выйти. Я их вообще никогда не видела. Что бы убить его это надо удачу за самые бубенцы ухватить… — я жестом остановил монолог Эльзы.
— Я однажды видел квазов, что праздновали своё превращение обратно в людей. Значит, они сделали это, а значит, сможем и мы это вопрос времени и подготовки. У нас есть примерно год на все про все. А теперь пошлите к машинам. Нам сегодня многое нужно успеть, — сказал и направился прямиком к автобусу, в котором разместились все.
В салоне ПАЗика меня встретило тихое напряжение. Я сел на переднем сидении лицом в салон.
— Вы чего такие? — спросил у всех.
— Мы не знаем чего ждать, — с акцентом ответила Гаяне.
— Все самое плохое позади. Сейчас мы поедим в место, где будет ваш новый дом. Василиса, девочка, подойдем со мной, — протянул девочке руку и увидел, как Ольга напряглась. — Мать расслабься, — улыбнулся ей. — Всё будет хорошо, — взял девочку за руку и вывел из автобуса. Встал так, что бы за мной девочку никто не видел и достал белую жемчужина. — Не бойся, солнышко. Открой ротик и проглоти, — девочка послушно открыла рот, и я положил туда белую жемчужину.
— Вкусно. В животике тепло, — сказала она, только проглотив жемчужину.
— Вот и хорошо медвежонок, — посадил девчушку к себе на колено.
— А ты дядька Самурай ничуть не страшный, — заявила она.
— Конечно деточка. Вы же теперь все будете мои дети. Разве папка может быть страшным, — почуял, как по щеке против моей воли сбегает слеза, которую пришлось смахнуть. — Пошли обратно, — подтолкнул девочку к автобусу.
Нас снова встретили напряжённые взгляды. Я, ничего никому не говоря, посадил девочку на место.
— Запомни. Она всегда была иммунной. Если поняла кивни? — совсем тихо сказал на ухо Ольге.
— Она, правда, теперь иммунная? — разрушила все мои попытки к конспирации Ольга готовая разреветься.
— Мы завтра все проверим у знахаря Оленька, но ты не бойся, Мать. Он обязательно подтвердит, — ответил я не став её ругать, ведь шила в мешке все равно не утаить.
— Ты можешь их всех сделать иммунными? — спросила она, а слезы уже катились и по ее щекам.
— Да разве если бы я мог, то я бы не сделал, — вздохнул я. — Это не так просто. Нам придется всем приложить немало сил.
— Но ты сделаешь? — настойчиво спросила женщина.
— Я костьми лягу, что бы сделать это, но распространяться о том, что девочка не всегда имела иммунитет не стоит, — сказал с твердостью камня.
Женщина разревелась и дети вместе с ней.
— Тетя Оля плачет. Я ее успокою, — сказала малышка Василиса, обнимая женщину.
— Успокой солнышко, — сказал и, встав, покинул автобус, что бы никто не видел вновь появившуюся на глазах влагу.
Два автобуса пришлось оставить у санпропускника. Охрана была против, так что пришлось их им подарить, на что бойцы согласились. За руль оставшегося автобуса посадили Кирпича, Фома вел ЗИЛ, Мушкету пришлось взять на себя Тигра, а мне достался грузовик. Кое-как, но до нашего тройника доехали и застали землянку разрушенной какими-то вандалами. Это точно были не заражённые, а люди. В паре мест забор из колючки был повален явно машиной, а не тварью. Тут не перепутаешь.
— Это ведь наверняка те уродцы. Что бы им бабы не давали тысячу лет! — Нахал не был гением сыска, но все мы подумали в первую очередь на тех упырей, которые обобрали мой тайник, сожгли дом Бирюка и оказались вынуждены после это компенсировать.
— Наверняка, — тихо рыкнул я. — Мушкет, Фома берите эти новые деньги, возьмите спораны. Едете в город и покупаете палатки. Сделаем здесь полаточный городок. Эльза, они тебя все равно в город повезут, помоги им, прикинь, что еще нужно, что бы нормально переночевать. Нахал, Каспер и Смельчак беритесь за забор. Про землянку забудьте. Нам давно тут дом строить пора. Ольга и Гаяне с вас нормальный горячий ужин, — раздал команды и захлопал в ладоши. — Чего стоим? Кто-то сегодня еще куда-то успеть хотел, а дело уже к вечеру.
Все сразу вспомнили, кто куда хотел и засуетились. Остались только Эльза и Нахал. Я смерил их взглядом.
— Что? — спросил я обоих.
Нахал как-то замялся и отвел взгляд.
— Я хотела узнать, чего ты им обещал, что они так засуетились, — улыбнулась девушка снайпер.
