У остальных с дарами никаких особых изменений не произошло, и сюрпризов никто не подкинул, но я интересом выслушал каждого. Поинтересовался, как и кому из них велено пить горох, и разрешено ли принять жемчуг. После нашего похода и охоты у загрузившегося кластера жемчуга у нас сейчас скопилось прилично, и оставлять его в загашнике вместо усиления отряда с его помощью я не собирался. Надеялся, что хватит и на усиление и на некоторые другие нужды.
Последней из смотровой вышла Эльза. Разумеется, мне она о своих дарах не доложила, но я и так знал, что она умеет. Быть может после жемчужины, что она приняла у знахаря, появится что-то новое или может ее зажигалка разовьется до огнемета, но пока точно все по-старому.
Все устроились ждать нас, а мы втроем: я, девочка и кот, вошли в кабинет знахаря на осмотр.
— Еще одну девочку где-то подобрал? — спросил зевающий бородатый мужик.
— Нет, это Василиса. Ты ее уже видел. Я хочу, что бы ты взглянул на нее снова, — не скрывая своего торжества, сказал я.
— Василиса. Василиса, — знахарь снова зевнул. — Ты для чего меня в расстройство вводишь с утра пораньше? Я же сказал что у нее нет… — он положил ей руку на голову и запнулся. — Самурай, с-с-… - он не выругался при ребенке, сдержался, а ругаться явно хотел сильно, — нехороший ты человек. Ты что где-то скреббера убил? — знахарь вытаращил глаза на меня.
— Это не важно, но Самого я не убивал. Что с девочкой? — улыбнулся, уже понимая, что все получилось.
— Ну, ты же, мать твою за ногу, знаешь, что бывает после белки. Она теперь иммунная. Даже не станет иммунной, а именно уже иммунная. Это сто процентов, — он засуетился. — Я сейчас карту заведу. Таких случаев единицы. У нее уже дар формируется, так что приведешь девочку ко мне через пару дней, а потом я должен ее наблюдать каждый месяц, — он поднял вверх указательный палец, над головой, и покрутил им. — Ты же понимаешь, что болтать об этом не стоит? — он глянул на девочку смотрящую непонимающе, а потом на меня.
— В чем проблема? — я понимал, что об этом распространяться не следует, но хотел послушать его соображения.
— Это я знахарь и действую по своему этикету. У меня тайна похлеще врачебной тайны и тайны исповеди взятых вместе. Я никогда не наврежу пациенту, но это я, — он потряс руками. — Ты дал девчонке белку. Она теперь всем будет интересна и нашим ИЦешникам, и Институту, внешниками и сильным людям стаба. У нее еще даже не сформировался дар, но она натуральный белый хигтер. Каким бы ни был этот дар. Он будет просто на уровне бога. Понимаешь?
— Не совсем, — откровенно включил дурака я.
— Да мама дорогая, — он крутнулся волчком на левой пятке, чего я от него не ждал. — Надеюсь, ты просто придуряешься. Если она будет знахарем, то я рядом с ней щенком буду. Если электриком как ты, то ты, несмотря на то, что хигтер, тоже щенок. Так понятно?
— Понятно, — я кивнул. — Девочка теперь в моем отряде. Я забочусь о ней и если кто-то захочет себе такую же, то пусть найдет другую и даст ей белый жемчуг. А ты будешь держать язык за зубами. Я помню про знахарскую тайну, но сказать, что если с ней что-то случиться из-за твоей болтливости, то я приду к тебе, обязательно должен, — улыбнулся ему совсем не добро.
— Я тоже помню, про свою тайну. Ты смотри, что бы из твоих кто лишнего не сболтнул, — пробурчал он, топая к компьютеру.
— За своими я сам присмотрю. Медевак, никаких карт и записей, — рыкнул я, тормозя его на месте. — Ты хороший человек и не заставляй меня к тебе относиться плохо.
— Понял, — он остановился на месте, но добавил. — Без записей и карт, но я все равно должен ее наблюдать. Что бы вообще ее ни к одному знахарю больше не водил. Только ко мне. В край к жене к моей, но только в самый край.
— Не поведу. Зачем мне еще кому-то эту тайну открывать? — теперь улыбнулся вполне по-доброму и погладил стоявшую подле меня и державшуюся за мою руку девочку по голове. — Вася, иди к Эльзе. Подожди меня с ней и ребятами, — указал на дверь.
— Хорошо дядя Самурай, — девочка поднялась пошла на выход.
— А твои? Они точно никому не проболтаются? — глянул он на дверь, закрывшуюся за Василисой.
— Если у кого язык длинный сорву шеврон с плеча вместе с плечом и головой, но ведь долго все равно не утаим. Откуда-нибудь узнают все кому надо. Может пара месяцев, может меньше, может больше, но слухи поползут, — я прекрасно отдавал себе отчет, что такое шило долго в мешке не утаишь, но хотелось, что бы о нем не знали подольше.
— Это да, — не весело согласился знахарь.
— Теперь меня посмотри, — перевел я тему.
Знахарь подошел и поводил у меня ладонями над головой.
— Все ясно, — присел он на стул.
— Новый дар? — спросил я.
— Это не новый дар это открылась еще одна грань старого. Я думаю это нечто вроде электрического щита. Вижу, он активирован. Что случись? Как оно конкретно проявляется?
— В меня стреляли, но не убили. Я видел искры как от замыкания и пули исчезли, — пояснила я.
— Сам такого не видел, но слышал о таком, — признался Медевак. — Пули сгорели, в электрическом всполохе. Ну не совсем в электрическом всполохе, но во всполохе твоего дара. Ты же понимаешь что у тебя не то электричество что в проводах?
— Если судить по эффекту, так оно самое и есть, но знахарь здесь ты, а я не специалист по электрическим явлениям, — я пожал плечами.
— А вот и не оно. Это очень похоже, но не совсем электрический ток.
— Что же раньше об этом не сказал?
— Так ты не спрашивал. Эффект как от удара током и тебе хватало. Все тонкости даров большинство рейдеров не интересует. Тебя же не слишком интересует движение энергии по твоему телу во время применения твоего дара или объяснение того как в тебе появляется молния, которая тебе самому никакого вреда не причиняет, хотя, если задуматься, должна убить?
— Ну, тут ты прав. Я думаю, что даже если ты мне что-то начнёшь объяснять, то пойму далеко не все. Так что с новой гранью старого дара?
— Именно. Со всеми тонкостями, тому, кто не знахарь не разобрать, — он покивал. — Так про дар. Активировать, как молнию его не надо. Работает само и похоже только на пули или что-то столь же быстрое. Может быть стрелу остановит, но не уверен. Нож в пузо или даже брошенный камень точно не остановит. Хватит твоего дара не на много. Магазин от калаша 5,45 я думаю, примешь, или чуть больше и все. Дальше все пули в тебя. И это если перед этим не будешь пользоваться даром. Что-то крупнее 7,62 тоже не остановишь. 7,62 должна сгореть вся, но что-то крупнее уже долетит до тела, хоть и в обгоревшем состоянии. Убьет тебя не пулей, а огарком, но от этого легче уже не будет. И 7,62 остановишь уже не магазин и даже, скорее всего не половину. Может быть треть. Так же могут быть проблемы с какими-нибудь нестандартными патронами вроде тех, что из карбида вольфрама. Такие материалы не по зубам твоему дару. Он хоть и не до конца электрический, но все же отношение к нему имеет. Еще уверен, что электроника у тебя от использования дара скоро гореть будет, если используешь его посильнее, — объявил Медевак.
— Уже горела, но только один раз. Когда ударил молниями вокруг себя, сгорела рация, — признался я.
— Ну, вот чем дальше, тем чаще гореть будет. Так что учись работать с приборами простыми как молоток, — покивал собственным словам он.
— А патроны? Детонировать не начнут? — забеспокоился я.
— Скорее всего, нет, но сто процентной гарантии не дам, — пожал плечами он.
— Я жемчуг не пил. Откуда новая грань?
— Ты хигтер. Я же тебе говорил, что у вас у многих проблемы с новыми дарами. Появляются, но не часто. Зато старый у тебя все сильнее и сильнее и новые грани открываются чуть ли не регулярно. Удар молнией. Сеть из молний. Молниями вокруг себя бьешь. Теперь вот электрический щит. Ты натуральный громовержец. Тебе в руки молот и сойдешь за Тора. Неужели ты не рад таким полезным свойствам дара? Мне кажется все очень полезно для твоего образа жизни, — он налил воды в стакан.
