Хорошо. Но девки должны быть живы. И здоровы. Не переусердствуйте.
— Понял, Белый…
— Сукин ты сын! — восхищённо матерился на том конце Мегалодон. — Всё продумал! Я, признаюсь честно, до такого бы не догадался.
— Угу, я же говорю, у всех у вас зашоренное мышление. — Можно я хоть пять минут побуду в зените славы? — Потому я, ни разу в академиях не обучавшийся. Я не хвалю себя, сеньор бригадный генерал, я просто говорю как есть. В некоторых моментах от меня больше пользы, чем от вас. Проблема в том, что мои продвинутые идеи жёстко пересекаются с моей же вопиющей некомпетентностью в остальных вопросах. Потому я не могу, я просто не должен работать один! Мне нужны наставники, много, в самых разных областях. Только тогда становлюсь тем, ради устранения которого не пожалели «слить» причастность к заговору высоких семей.
— Хорошо, Хуан. — Его голос подобрел. — Со своей стороны прикрою, помогу всем, чем смогу. Но, понимаешь ведь, я далеко не всемогущ.
— Понимаю. — Я усмехнулся. — По другим направлениям также работаю. А пока извините, надо дальше заниматься делами. Лоран там?
— Да, готовятся. Уверенные в себе, сукины дети!
— Хорошо. Отключаюсь.
Девять. Наш обменный фонд составляет уже девять «добровольцев» из списка «совести нации». Многие, как предполагал, попрятались. Найдём, просто пока без них есть кого ловить. Один решил прикрыться охраной, открывшей огонь прямо в холле здания благотворительного фонда, в котором состоял в попечительском совете. Охрану пришлось бить на поражение — два трупа. Сеньора, долго не думая, Этьен также приказал пристрелить. «План Б» — я давал санкцию. Ибо чем потом лопатить дерьмо и разбираться с ним, кто, зачем и почему стрелял, проще списать всё на их дурость, а с мёртвых спросу нет, дело закрыто. Нет-нет, я не жестокий, я прагматичный — так всем будет проще. А иначе он ещё десятилетие будет трепать всем нервы. Нафиг пошёл — за свои поступки надо отвечать; приказал людям на поражение стрелять, в вооружённых до зубов боевиков, фактически посылая на смерть — пусть теперь и сам на том свете полежит. Принцип талиона.
— Инесс? — вызвал я.
— Да, мой господин? — томно ответила журналистка.
— Всё готово?
— Так точно, мой властелин! — В голосе не ирония, просто веселье. — Тоска моего сердца и хозяин дум во время самоудовлетворения!
— Но-но, мне не до шуток сейчас! — Своими комментами, признаюсь, паршивка выбила из равновесия. — Я сижу запертый в шести стенах, с заклинившим шлюзом, активно делаю вид, что меня убили, и даже не могу связаться с любимыми девушками. Давай без закидонов?
— Хуан, если не открывать клапан и не стравливать давление, мы двинемся крышей, — ёмко и предельно точно сформулировала она происходящее. — Поверь моему опыту. Так что подумай обо мне без одежды, властный плстелин! Должно помочь поднять настроение! — Усмешка и переход на серьёзный тон. — А так — всё хорошо, задачу поняла, текст выучила. Меня мучает всего один вопрос. Этот командор Гарсия… Я ему подчиняюсь или нет?
— Он не командор, он бригадный генерал, — поправил я. — Командор это аналогичное звание, но на флоте.
— Пупсик, я задала вопрос! — налился свинцом её голос.
Я про себя выругался. Блин, наделал сложностей с переподчинениями. Был бы там — всё было б понятно. Но я здесь, только зритель, оперативно вмешаться, если что, не смогу.
— Подчиняешься, но только пока его приказы не расходятся с моими прямыми установками, — как мог, сформулировал ответ. — Как сие реализовать на практике — методичек и инструкций пока не написал.
— Да не переживай, всё поняла, — успокоила она, и, видимо, улыбнулась. — Всё понимаю. Задница — она такая. Разберусь, не девочка. Лучше скажи, я красивая? — покрутилась она передо мной на вихре — изображение показывало её по пояс.
Я окинул её внимательным взглядом и поднял вверх палец:
— Я б тебя трахнул. А значит, этого захотят миллионы мужчин. Всё в порядке.
— Спасибо. А то реально вот некогда до ума себя доводить… — Улыбка.
— Хорошо. Теперь ублажи своего властного пластелина так, как только ты умеешь! — А теперь я напустил в голос показного веселья. — Доведи меня до бешеного экстаза!
— Да, пупсик! — Она послала воздушный поцелуй.
Через минут пять началось прямое включение. Снова по нескольким госканалам, с подхватом в лице трёх десятков ЛОМов, включая оба наших сайта. Инесс была растрёпанная и… Недокрашенная. Не просто так спрашивала про красоту. Но я считаю, что размалёванные стандартные куклы… Приевшийся вариант. Их и так много. А вот такая изюминка, красивая, но не идеальная женщина, притягивает к себе куда больше внимания. Особенно учитывая, как правильно подано то, что у неё в лифе. Я засмотрелся, оценивая, и чуть не прослушал начало, а её речь стоила того, чтобы слушать полностью:
— Сеньоры, с вами штаб антитеррора, и я, его пресс-секретарь Инесс Лоран. И мы ведём свой прямой репортаж с зоны парковки школы Кандиды де Хезус, куда сейчас доставят двух добровольцев, готовых обменять себя на двух маленьких ангелочков, находящихся в плену, у которых проблемы со здоровьем. К сожалению, террористы не отпускают заложников, даже тяжело больных и раненых, но сейчас сделали исключение в виду, видимо, критического состояния двоих детей.
Пауза, камера сдвинулась — осмотреть школу. А заодно чтобы зритель получше проникся реалистичностью: «Это не просто так, это не где-то, это рядом с тобой, мой друг».
— Что касается заложников, — вернулась центровка на неё, — то сегодняшним утром на сайте республиканской оппозиции была опубликована открытая петиция к королеве о замене руководства антитеррора, провалившего, по их мнению, освобождение заложников. Две сотни известнейших в стране людей подписали это обращение, текст которого вы можете скачать с сайта департамента безопасности — мы разместили его в разделах материалов пресс-службы, суть которого в том, что участвующие в операции командиры непрофессиональны, не могут договорится с террористами и выполнить их требования так, чтобы никто не пострадал.
Руководство штаба проанализировало это обращение и согласилось с выводами — да, у нас не получилось договориться. Однако эти прекрасные люди, подписавшие петицию, наверняка обладают недостающим безопасности опытом, и СПОСОБНЫ договориться с террористами. Они знают, КАК это сделать, и ЧТО говорить подонкам — иначе как бы они оценивали критерии работы спецслужб? Ты можешь сказать, что человек
