— Благородный рыцарь желает присоединиться к нашему войску, — отрапортовал командир. Старый солдат вытянулся в струнку, стал поедать глазами незнакомца. — Пароль назвали старый, но я не думаю, что это серьезное нарушение. Благородный рыцарь мог и не знать…
Человек в балахоне вышел в круг света. Показалось худое морщинистое лицо, блестящий лысый череп и складки глубоких морщин на лбу. Щеки были настолько впалые, будто его несколько лет морили голодом. На фоне бледной кожи сверкали черные как угли глаза с необыкновенно широкой радужкой. Лицо бесстрастное, но взгляд тяжелый, словно каменная глыба.
— Ваше дело не думать, десятник, — резко сказал незнакомец, — а выполнять!
— Дык, ваше святейшество… — пробормотал командир. Но поперхнулся словами, когда взор человека уперся в него. Командир отступил назад, махнул рукой солдатам. Те вновь наставили копья, подошли ближе.
Служитель! Ну и вляпались же мы! Скифрские чародеи очень сильны. Их магия произрастает от богов нашего мира. Им нет нужды сплетать энергию Стихий, как делают лугар-ские боевые маги. Служители не повелевают, как чародеи Серого Ордена. Имперские маги изъявляют волю богов. Сила служителей основана на вере и поклонении, а не на знаниях.
Я подъехал к Игу, остановил коня рядом. Знал, что это неправильно, не по статусу, но, если что-то произойдет, я хоть успею прикрыть остальных защитным заклинанием. Боевой маг покосился на меня, но прогонять не стал. Вместо этого обнажил клинок и указал острием на имперского чародея.
— Кто ты такой, чтобы преграждать мне путь? — прогремел Иг. — Я рыцарь Марк де Маунт! И я верный подданный империи.
— Мы разберемся, — кто ты таков, — с холодной улыбкой пообещал служитель.
Он на миг прикрыл глаза, и я почувствовал, что в мысли словно стала пробираться маленькая холодная лапка. Противное ощущение. Я сосредоточился, усилием воли выдворил непрошеного гостя.
«Иг ошибся, — подумал я мрачно. — Кто знает, какие отно- шения между рыцарством и чародеями в империи… Возможно, рыцари должны кланяться магам, дрожать от страха и позволять вытирать о себя ножки. Но это теперь неважно, служитель уже нечто заподозрил и решил пошарить в наших головах. Я-то почувствовал, отбил ментальную атаку. Но остальные даже не поняли. Наша миссия провалилась в самом начале. Теперь надо что-то делать, иначе нас повяжут как слепых щенят».
Осознавая, что совершаю очередную глупость, я спешился и пошел навстречу имперскому магу. Шлем снял и отбросил. За спиной раздалась приглушенная ругань Ферана и скрежет вынимаемых из ножен мечей. Служитель посмотрел на меня с удивлением, шевельнул пальчиком. В живот тут же уперся наконечник копья. Я не обратил внимания, медленно снял латные перчатки. Чтобы чертить Знаки, нужны гибкие пальцы.
— Благородный сэр Марк живет в отдаленной провинции, поэтому не знает многих обычаев, — сказал я смиренно. — Прошу простить, но мы очень спешим.
Служитель хмыкнул, подошел ближе. Придирчиво осмотрел меня с головы до ног. В черных глазах были сомнение и настороженность,
— Я вижу в тебе яркий Дар, — сказал маг. — Почему же тогда нет знака Храма, в котором ты воспитывался?
— В нашей глуши нет Храма, — ответил я твердо. Взгляд я постарался сделать как можно чище и светлее, даже подбородок задрал. Вот такие мы честные и гордые провинциалы. Но старался не перегибать палку, а то он мог решить, что издеваюсь.
— Странно, — пробормотал служитель и добавил громче: — Храмы есть везде. Мне кажется, ты лжешь.
— Клянусь Аларом! — сказал я. — Вы ошибаетесь.
— Проверим, — произнес служитель. — Я адепт Ордена Правды. И очень хорошо умею добиваться истины.
Имперский маг не спеша отошел назад, под прикрытие копий, и поднял руки на уровень груди. «Нужно убираться, пока служитель не сотворил какой-нибудь гадости! — промелькнула паническая мысль. — А ведь сотворит, еще как сотворит…»
Я медленно отступил назад, чтобы копье ретивого воина не мешало. Повернулся и подмигнул Ферану. Командир и следопыт уже стояли рядом с Игом: клинки обнажены, на металле играют отблески факелов и костров. Лейтенант скорчил злобную рожу, показал взглядом, что прибьет меня собственноручно. Я пожал плечами, одними губами прошептал: «Бегите!» Но Феран то ли не увидел, то ли не сообразил. Зато прекрасно понял Рол. Следопыт хлопнул командира по плечу, что-то шепнул на ухо. Тот скривился, но кивнул.
Служитель произнес несколько непонятных слов, его ладони вспыхнули мягким белым светом. В то же мгновение я
почувствовал, что тело немеет, мускулы твердеют и кожу колет множество невидимых иголок. Я сосредоточился и пустил энергию ядра по телу. Тут же почувствовал, что могу двигаться. Но постарался не шевелиться, чтобы не выдать себя.
Я стиснул зубы и скосил глаза. Мои товарищи напоминали мраморные статуи. Лошади даже не дышали, по-моему. Иг медленно, словно во сне, выбрасывал скрюченные пальцы вперед — стандартный жест для атакующего плетения. Боевой маг не потерял подвижность, но и освободиться от паралича полностью не сумел.
— Ваше святейшество, — хмуро сказал командир копейщиков, — нас не погладят по голове за то, что рыцаря так приголубили.
— Это не рыцарь, дурак! — резко сказал служитель. — Лазутчики Свободных. До чего додумались — рядиться. Если бы не я, то пронюхали бы, что хотели. Свяжите и доставьте генералу, пусть разберется.
— Слушаюсь, ваше святейшество! — гаркнул десятник. Солдаты опустили копья. Поняли, что мы беспомощны.
Кто-то притащил моток веревки. Моих спутников пока не тронули, взялись за меня. Двое зашли со спины, схватили за плечи. Третий сжал мое левое запястье, принялся неуклюже обматывать.
«Пора!» — сверкнуло у меня в голове.
Я резко рванулся вперед, сбил с ног горе-вязальщика. Плечи разорвала боль. Я не обратил внимания, оттолкнулся пятками и всей массой тела упал на тех солдат, что держали меня сзади. Они не удержались на ногах, рухнули наземь. При этом увлекли меня за собой. Но руки воинов разжались, и я, охнув, кувыркнулся через голову. Мир смазался перед глазами, резко крутанулся. Я ударил руками по земле и оказался на ногах.
Время, как часто бывает в такие моменты, прекратило свой бег, замедлилось. Звуки исчезли, ушли куда-то вдаль. Я увидел копошащихся у ног копейщиков. Воины были оглушены, невдалеке лежал их товарищ. Медленно приподнимался на руках и ошеломленно тряс головой. Остальные ратники застыли в растерянности: ведь служитель зачаро-
вал врага, тот не мог двигаться. И вдруг резкие движения, кувырки… На лицах воинов застыло выражение безграничного изумления и испуга: глаза вытаращены, рты кривятся в гримасе суеверного ужаса. За их спинами стоял служитель, что-то сосредоточенно шептал, водил руками перед собой. За его ладонями тянулись нити липкого белого света, сворачивались в бледный комок, напоминающий мягкое тесто.
