К тому же ещё нужно решить вопрос с готовкой. Покупкой продуктов. Да и оплату счетов неплохо бы скинуть на кого-то другого, предварительно обучив счёту.
Очевидно, нужна ещё одна рабыня, которая и будет всем этим заниматься. Так что в ближайшее время Ланс посетит рынок рабов, где и купит себе ещё одну живую вещь. Почему именно рабыня, а не раб? Ну, Лансемалиону Бальмуару как-то больше нравились девушки. Так что покупать раба мужчину для домашней работы как минимум было бы странно.
Реагент забурлил, раздался хлопок, после чего аристократ подсоединил спираль Атали. Алхимический инструмент, названный в честь своей наги-создательницы, пользовался большим успехом среди магов. Правда использовалась спираль лишь для создания слабоактивных зелий, подходящих для смертных без дара мага или слабых магов. Довольно узкоспециализированная нестандартная для алхимии шутка, но полезная, если знать, как правильно ей пользоваться.
— Хозяин, я приготовила ужин, — тихо сказала Ада, слегка приоткрыв дверь.
Ланс так увлёкся работой, что даже не обратил должного внимания на вернувшуюся рабыню. Впрочем, девушка не была безвольной куклой и умела проявлять разумную инициативу. Очень важная черта, которой невозможно добиться, опираясь в обучении на один лишь страх. Поэтому аристократ и считал дилетантами всех, кто держит своих рабов в постоянном страхе. Глупое и нерациональное использование своих живых вещей.
Лансемалион Бальмуар отложил последнюю колбу к двум десяткам таких же, после чего отправился в гостиную. Ада уже сидела за столом и ждала своего хозяина, после чего пожелала аппетита и начала трапезу. Аккуратно и постепенно, не давясь и не стукая ложкой по дну тарелки. А ведь когда-то она и с набитым ртом разговаривала, и даже громко чавкала…
А ещё раньше Ланс со сквозными дырами в теле лежал в канаве покрытый грязью и собственной кровью… Враг уже не преследовал второго наследника рода Торвандори. Но не ужас перед преследователями сковывал и не давал подняться, как и не страх перед смертью заставил бороться за жизнь.
В один миг Граниир Торвандори лишился всего. Он жил в самом Эдеме, под взором Этия. С его семьёй считались даже епископы, сама Гильдия приходила за помощью. Высшая аристократия мечтала, чтобы сам второй наследник подготовил для них раба. Что уж, они даже своих отпрысков приводили, чтобы Граниир показал им, что значит быть воином.
Всего этого просто не стало. Потеряны даже лицо и имя. Он оказался на самом дне. Но Ланс не задержался в трущобах: полугода не прошло, а он уже свободный гражданин, чей раб заслужил признание зрителя и право носить имя.
И видит Этий, Лансемалион Бальмуар не задержится и здесь. Пусть он и родился в благородной семье, но право называться аристократом заслужил уже своими поступками.
— Здравствуйте, вы сегодня прекрасно выглядите, впрочем, как и всегда, — голос Аши был спокоен и тих, подобно мелодичному падению осенних листьев.
— Ага, как скажешь, — ухмыльнулся мясник, вонзая в разделочную доску свой кровавый тесак.
Тучный и весьма крепкий мужчина, он всегда с некоторой усмешкой воспринимал льстивые комплименты в свой адрес от разукрашенной всеми красками рабыни. Всем своим видом он старался показать, что с ним не сработают подобные трюки.
И Аша действительно не достигла какого-то божественного эффекта. Ведь жизнь в трущобах для местных представляла собой постоянную борьбу. Здесь буквально выживали, так что смертные вроде мясника нуждаются в первую очередь в деньгах. Лестью их не заставишь сделать тебе скидку, сколько не виляй бёдрами, взгляд всё равно останется жестоким и подозрительным. Ведь стоит только отвернуться и у тебя что-то украдут.
Но так или иначе, только Аша заслуживала хотя бы эту ухмылку: на остальных так-то мясник смотрел волком, после чего подсовывал человечину.
— Благодарю, — мило улыбнулась татуированная рабыня, после чего протянула монеты.
Может лесть здесь и не работала на все сто, но всё же лучшую вырезку мясник всегда оставлял для своей любимой клиентки. Она всегда вежлива, всегда чиста, выделяется на общем фоне, никогда не забудет поблагодарить, а улыбка… в трущобах улыбки появляются крайне редко. К тому же и платила она всегда больше других. Так что мясник не видел смысла подсасывать ей человечину или тухлятину.
Аша тем временем направилась прямиком к своему жилищу. Сброд вокруг уже даже не смотрел в её сторону. Лишь изредка особо обдолбанные наркоманы, могли позволить себе бросить робкий похабный взгляд.
Вскоре показался ветхий дом, на страже которого стоял чёрный орк. Могучий воин, тоже раб, он хорошо обращался с оружием, был сильнее зверолюдов и людей. К тому же снаряжение его являлось артефактным, что позволяло сражаться даже с сильными магами. Именно этот чёрный орк и показал всем, что бывает с отбросами, посмевшими слишком близко подойти к дому или просто кинуть косой взгляд на мастера и его вещи.
Войдя внутрь, Аша сразу же принялась готовить. Искусным поваром она не была, но что-то да умела. Так что блюда выходили вполне съедобными, даже вкусными. Всё же рука со временем даже без обучения набивается. Методом проб и ошибок, человек способен учится сам, без посторонней помощи, главное задавать себе вопрос: что я могу ещё сделать?
Густав купил рабыню довольно давно, очень давно. Тогда Аша ещё занималась танцами в борделях, да и не только танцами. Прошлый хозяин направил её в качестве украшения на какой-то банкет. Там рабыню и перекупили.
Старичок, руки которого вечно покрывали пятна от красок. Он уже давно не пылал огнём в постели, однако страсть продолжала бить ключом, ложась новыми шедеврами на его холсты. И Ашу он купил лишь для лицезрения непередаваемой грации, отражающейся даже в обычных повседневных движениях.
А затем холстом стала уже и сама рабыня. Новые татуировки, они не были просто красками на теле, нет. Целые истории в единой картине, незримые магические узоры, которые вызывали эмоции и стирали границы воображения похлеще любых наркотиков.
Густав действительно был мастером, если не лучшим, то одним из лучших во всём Эдеме уж точно. Он являлся лариосом, однако жил довольно просто и скромно. Даже будучи молодым, он никогда не устраивал вечных оргий, предпочитая проводить досуг в окружении своих кистей.
Лучшие аристократы приходили к нему, чтобы тот искрасил их потолки фресками, запечатлел их величие на громадных картинах, просто разработал уникальный дизайн клейма. Тёмные эльфы из Дкал’Алинтар, близнецы Дельдамионы, Арнаша Атали, хозяин песков Халсу’Алуби, Зелгеос Торвандори — все приходили к нему, высказывали своё уважение, отдавая десятки тысяч монет.
Деньги эти копились и копились. Густав мог жить как король Ландоса, но покупал лишь новые краски, а чаще и вовсе ингредиенты для этих красок. Он мог бы выкупить особняк в центре Эдема, мог бы нанять сотни лучших наложниц, сам устраивать кровавые игры в честь себя, ни в чём себе не отказывать до смерти, но продолжал ворчать о том, что никто уже не продаёт тех самых акеронских красок из одного маленького и малоизвестного магазинчика алетиса. Наверное, свою роль сыграл и возраст.
Рабов у Густава было немного. Прислуга, да телохранитель с Ашей. Последних двух он забрал с собой, остальных раздал. И даже здесь он чувствовал себя довольно уютно и спокойно. Ведь на его защитнике находятся самые лучшие артефакты. Да и у самой Аши тоже много интересных игрушек. Свои инструменты мастер также взял с собой.
— Приятного аппетита, — пожелала татуированная рабыня, принося еду в рабочий кабинет мастера. — Вы уже подумали над решением?
— Да, подумал… — со вздохом произнёс Густав.
— Вы же не можете прятаться здесь целую вечность.
— Не могу, но… может ещё недельку тут посидим? Адрион же…
— Адрион никогда не был безумцем, — ласково прошелестела Аша, садясь рядом. — Вы же это и сами знаете. Это вам сказал и его младший брат. Им движут вполне очевидные и предсказуемые мотивы. Его интересует выгода и эффективность. Зачем ему просто так вас убивать? Разве в этом есть выгода?
— Я был другом Зелгеоса…
— Да, вы были другом. Другом без политического влияния, без военной мощи, без амбиций на поле власти. Он не будет вас трогать, потому что вы ему не мешаете.
— Да, ты права.
