И я пополз в полуразрушенную многоэтажку, что была справа от меня. Ползти было тяжело, но я не останавливался. Если смерть смилостивилась надо мной, оставив в живых, нужно найти хоть какое-то укрытие на ночь, чтобы не стать ужином для мутантов. А утром, если хватит сил, отправлюсь в Кремль.
Я вполз в здание. На ночлег обосновался на лестничной площадке первого этажа, так как сил хватило доползти только туда. Улегся на холодный пол и моментально отключился.
Утром я проснулся оттого, что солнце светило в глаза через дыру в стене. Я зевнул и потянулся. Но что это? Мои руки! Они стали длинными, мускулистыми, волосатыми и чёрного цвета! А на пальцах были уже не обломанные ногти, а крепкие, острые когти. Я резко вскочил, оглядел себя. Изменение претерпело всё тело, теперь я весь стал похож на животное. А что с моим лицом?
Я хотел закричать, но вместо крика зарычал как крысо-собака.
Потрясённый таким ужасом, я очутился на улице и побежал в сторону Кремля. Бежал я так быстро, как никогда не бегал. Все это влияние Красного Поля!
Я бежал и молил Бога, чтобы меня узнали. Чтобы приняли обратно в Кремль!
Как же я был рад, увидев вдалеке стены родимой крепости.
Когда я подбежал к воротам Кремля, на меня нацелили копья и луки все часовые. Один из людей на стене прокричал мне:
– Эй, ты кто или что?!
Я хотел выкрикнуть своё имя, но вместо этого из горла вырвалось лишь нечленораздельное клокотание. Когда у меня не вышло назваться и во второй раз, ярость заполнила меня. Неожиданно для самого себя я схватил огромный камень, лежавший рядом, и метнул его в сторону с диким рёвом.
– Вали прочь, животное! – крикнул часовой на стене.
Но я не хотел уходить. Мне некуда было идти. И я начал стучаться своими большими кулачищами в ворота крепости.
– Огонь!!! – донеслось сверху.
На меня осыпался град из стрел и копей. Две стрелы вонзились мне в правую руку, одно копьё оцарапало левую ногу. И я побежал прочь от стен родной крепости…
В этот же день я стоял перед давным-давно поверженным боевым роботом и смотрел на своё отражение в его металлическом корпусе. Я видел монстра, трёхметрового, чёрного, как ночь. У него были длинные руки, мощные ноги, очень широкие плечи. А глаза… Правый большой и красный, а левый маленький, прищуренный, жёлтый. Уши острые. Зубастая пасть. Когда я был человеком, у меня не было переднего зуба. А сейчас зубов даже больше сорока. Боже, какой же я ужасный.
Я задрал голову кверху и заревел, но серое небо лишь скорбно молчало.
* * *
Прошло уже три месяца после моего превращения в это чёрное нечто. Я стал быстрым и кровожадным охотником. Моя жертва даже не успевает понять, кто её убил. Я неуязвим. Раны на мне затягиваются за считаные секунды. Сила моя велика, я могу оторвать башку жалкому нео, а потом содрать с него шкуру.
Я уже сделал себе кровать из корпуса биоробота и трёх шкур нео. Еще одну шкуру я обмотал вокруг пояса, и она свисает до колен. Питаюсь чем угодно, в еде я неприхотлив. Употребляю в пищу растения, мутантов и жуков. Но очень люблю щупальца шамов, поджаренные на костре с диким луком, и суп из мяса руконогов, сваренный в их же панцире. Просто пальчики оближешь.
Но шамов редко получается встретить. Эти твари, как только завидят меня, создают плотный туман и пытаются в нем скрыться. Как бы ни был я быстр, мне редко удается их поймать. Приходится изрядно побегать. Сильно выматываюсь. Но оно того стоит.
Бывало, устраивали на меня охоту и нео, и шамы. Но ничего у них не выходило. Я слишком силён для них.
Порой меня тянет отведать человеческого мяса. Но я всё не решался. Ведь я сам когда-то был человеком. Я даже помогаю своим бывшим соплеменникам, время от времени. Когда на Кремль собираются напасть нео, часть их отряда погибает, так и не дойдя до стен Кремля. За это люди прозвали меня Чёрный Страж.
Сегодня я опять присматриваю за кремлёвскими воинами. Они устроили поход в отдалённый район, чтобы собрать ядрён-траву. Хорошо, что я пошёл за ними. Гнусные дампы напали на людей. Сначала я наблюдал за боем, но потом решил вмешаться, когда заметил, что дампов значительно больше, чем людей.
Я выпрыгнул из-за проржавевшего остова автомобиля в толпу мутантов и одним взмахом руки отбросил в сторону пару гниющих тварей. Три арбалетчика выстрелили в меня, но я успел прикрыться одним из дампов, так, что одна стрела попала ему в голову, другая в грудь, а третья – мне в ногу. Я оскалился, бросил на землю труп мутанта, выдернул стрелу из ноги и воткнул её в глаз живой мумии, прыгнувшей на меня сзади. Остальных дампов перебили уже кремлёвские, пока мутанты отвлеклись на меня.
Когда на поле боя остались только я и отряд из четырех сильно израненых кремлёвских воинов, я нырнул в заросли ядрён-травы. Никто за мной не пошёл. Мне пары ядрён-травы не так страшны, как человеку. У того, кто войдёт сюда, начинает кружиться голова, и он теряет сознание. А потом аспиды, обитающие в глубине зарослей, поедают спящую жертву.
Вышел я из неё, только когда кремлёвские воины ушли.
На поле битвы дампов и людей осталось много трупов. В том числе и два человека. Один из них был сильно ранен, но всё же дышал. Я склонился над ним. Короткостриженый, лет тридцати мужчина с рыжей бородкой. Вот убрать бородку и усы, и будет вылитый… Костя!
Он был ранен в грудь и истекал кровью, но его товарищи сами нуждались в помощи и не могли его взять с собой. Наверное, ушли за подмогой – кремлевские своих не бросают. Только вряд ли та подмога успеет. Мутанты, привлеченные запахом свежей крови, придут раньше.
Я подхватил Костю на руки и побежал к себе в убежище. У меня имелись нужные травы, чтобы обработать рану.
Добравшись до своего логова, я положил Костю на кровать – огромную относительно его маленького тела – и пошёл в другую комнату за соком плющ-удава и листьями зубуха. Сок плющ-удава обладает целебными свойствами. А зубух – это лопух, но только с зубками по краям листа. Ещё в Кремле я узнал, что если на рану выдавить сок плющ-удава и приложить листья зубуха, то они, вступая в реакцию с соком, впиваются зубками в кожу вокруг раны. И сами отлипают, когда рана заживает.
Я проделал нужную процедуру. Костя зашипел, не открывая глаз, когда маленькие коготки зубуха впились в его кожу. Судя по ране, лежать ему придётся около недели в моей обители. Потому что когда листья присасываются к коже, нельзя тревожить человека. В противном случае рана может долго не затягиваться. Так это или нет, я не хочу проверять. Пусть лучше полежит у меня. А потом я отнесу его в Кремль.
Костя был без сознания сутки. За это время я сходил на охоту и убил небольшого руконога. За друга я не беспокоился. Моя обитель находится на четвёртом этаже одной из многоэтажек. Наверх никто не залезет, кроме меня. Окна закрыты обломками роботов, лестница обвалена. Мне приходится карабкаться по торчащим из стен арматуринам, оставшимся от некогда существовавшей лестницы.
