– Замечательно, – щурясь на солнце, сказал Стас, – вот уж никак не думал, что закончу свои дни, померев от голода и жажды на необитаемом острове. Жалко, рассказать некому, а то бы посмеялись от души…
– Расскажи мне – что тебя беспокоит? – посоветовал Батхед. – Как психолог я проанализирую причины твоих страхов, и вместе мы найдем выход из твоей депрессии…
Батхед был колоритен до безобразия. Огромный, лысый, волосатый, с гигантским лоснящимся пузом, с ног до головы покрытый неприличными аляповатыми татуировками. Массивный горбатый нос пересекал красноречивый шрам, ухо оттягивала тяжелая потемневшая серьга. В общем, еще тот был психолог.
– Причины своих страхов я могу назвать и самостоятельно, – ответил Стас. – Во-первых, это океан от горизонта до горизонта, во-вторых, отсутствие воды и пищи, втретьих, вдребезги разбитая шлюпка…
– Вот видишь, как важно выявить суть проблемы, – авторитетно произнес Батхед. – Теперь можно отбросить беспокойство и браться за ее решение…
Трудно было понять, шутит Батхед или говорит серьезно. Но после слов психолога и впрямь стало несколько легче.
Стас направился к берегу. Деревянная нога зарывалась в песок, и это дико раздражало. Вначале, очнувшись на скамье болтающейся по волнам шлюпки и увидав, чем его наградил Челнок в этом просоленном мире, Стас впал в истерику. Его раздирал такой безудержный смех, что в конце концов озабоченный состоянием шефа психолог отвесил ему хорошую оплеуху. При этом, конечно, не рассчитал возможностей своего нового тела, и Стас еще с час отплевывался кровью. Когда приступ странного веселья миновал, Стас понял, что эта деревяшка ничего веселого ему не сулит. Помимо всего прочего, как оказалось, культя регулярно болела и имела склонность к образованию пролежней. Одно утешало – ожидаемая краткосрочность визита в этот флибустьерский мир.
А пока весельчак Бактхед нет-нет да и называл его, будто обмолвившись, Джоном Сильвером.
…Он уселся на выгоревшую на солнце, насквозь дырявую корягу и принялся наблюдать за пилигримами.
Вид у тех был такой, что хотелось их немедленно повесить за морской разбой. Честно говоря, разбойничья внешность у них по-прежнему совершенно не вязалась с благообразием нрава.
Вот и сейчас, вместо того, чтобы предаваться унынию и размышлениям о способах спасения, они упорно пытались поймать в маленьком лазурном заливчике какую-нибудь съедобную живность. Активно орудуя длинными заостренными палками, словно своеобразный живой миксер, они поднимали песок и взбивали пену. Однако толку от этих усилий пока не было видно.
Стас искренне завидовал их оптимизму. Все-таки вера – великая вещь. Пусть даже такая экзотическая вера, как поклонение Великому Алекс-су и его пророку Стас-су… Хотя, познав подлинное величие Песочных Часов, трудно не испытать суеверный ужас…
Разомлев на солнце под легким свежим ветерком, Стас начал потихоньку дремать. Он лег на корягу, прислонив голову к бугристому выступу, закрыл глаза. На несколько мгновений ему показалось даже, что все происходящее с ним – дурной сон, а сам он спокойно загорает, начитавшись беллетристики, на пляже где-нибудь под Анапой…
– А-а!!! – раздалось со стороны воды, и Стас вскочил, едва не потеряв равновесие на своей деревяшке.
Под радостные крики пилигримы тащили из воды большую, пробитую колом, но все еще сопротивляющуюся рыбину.
И Стас воспринял это как некий весьма позитивный знак.
Он не будет сидеть и ждать конца. Он будет действовать – брать пример с пилигримов. Будет идти дальше – туда, куда указывает путеводная нить, посланная ему Алексом. Правда, найти на этом острове женщину по имени Катрин будет непросто. А именно ее мир был следующей точкой таинственного маршрута.
Стас вдруг вспомнил, что так – «Катрин» – назывался сожженный каторжниками пиратский корабль. Никита, помнится, утверждал даже, что эта громадина была перенесена кэпом Хантером в мир свихнувшегося физика Громина прямо отсюда. Это, конечно, противоречило не только законам природы, но и здравому смыслу. Возможно, корабль просто собрали на месте из ностальгических соображений. Хотя… От подавляющих воображение Песочных Часов Стас готов был теперь ждать любых сюрпризов.
Видимо, эта Катрин все же знатная женщина, раз ее именем называют корабли. Так что найти ее, видимо, будет не намного сложнее, чем того же дельфина…
Найти бы еще мерзавца Копателя, что закинул их сюда против воли, оставшись, видимо, куда в большей безопасности… Хотя… Кто он им, этот Копатель? Недавний враг, так и не успевший стать настоящим другом. В конце концов он отправил их по должному адресу. Ведь если бы не он, долго б еще пришлось искать человека по имени Ганс…
…Рыбину зажарили на углях. Пилигримы еще раз приятно удивили Стаса своей находчивостью и запасливостью. Пока неуправляемую шлюпку болтало между камней, а Батхед завывал от ужаса так, что перекрывал рев океана, чем нагонял куда больше страху, чем трехметровые волны, Ромис аккуратно заворачивал в кусок кожи огниво и трут. А Егорис тщательно укреплял на поясе нож и небольшой топор. Все остальное имущество бывших хозяев пошло ко дну, когда шлюпка наконец ударилась о мель и разлетелась на множество дощечек.
Когда же, потроша рыбину, Егорис извлек из задубевшего замшевого мешочка маленький деревянный тубус перца и такой же – с солью, оставалось лишь развести руками.
– А что поделаешь? – смиренно развел руками Егорис, с улыбкой выслушивая похвалы в свой адрес. – Пилигрим всегда должен быть готов к неожиданностям. А Великий Алекс-с не запрещает вкусно и сытно покушать…
– Остается надеяться, что рыба эта – не ядовитая, – добавил Ромис, скептически понюхав ее и несколько смазав общее впечатление.
Впрочем, он же первым и попробовал кусочек рыбины. Смотреть на его аппетитные причмокивания было невыносимо, и положенные два часа проверки на токсичность никто выжидать не стал.
На десерт Ромис вскользь сообщил, что чуть позже попробует добыть воду из ночного конденсата на листьях, чем вызвал громкий восторг психолога.
Таким образом, острота опасности гибели от недостатка воды и пищи несколько притупилась. На первый план вышла другая проблема – как выбраться с этой каменистой мели посреди бурного моря?
– А чего здесь думать, – пожал плечами психолог. – Надо набрать сушняка, сложить большой костер и поджечь. Так даже в кино показывают…
– Интересно, для кого костер поджигать? – хмыкнул Ромис. – Разве что со спутника его заметят. Но судя по вашей деревянной ноге… О, Стас-с, простите…
– Все нормально, – отмахнулся Стас. – Однако Батхед все-таки прав. Костер надо сложить, а уж поджечь – когда заметим проходящий корабль. Ведь как еще можно привлечь к себе внимание?..
