Решётки действительно подошли как родные, а вот с люками мы обломались. У древнего, умученного ещё много лет назад автобуса люки оказались давно заварены. Причём ладно бы парой точек в районе погибших замков – нет, кто-то не поленился грубо и зримо проварить по всему контуру. Придётся пока от этой идеи отказаться – до появления более подходящего автобуса. Но от удовольствия приделать прицелы на автоматы я всё же не удержался. Вдвоём с Димой и при посильном участии Сашки, крутившей маховик подачи фрезерного станка не только с удовольствием, но, к моему удивлению, и с понятием, нагружая фрезу как раз настолько, чтобы она грызла металл без треска и вибрации, мы управились за полчаса. В качестве материала использовали всё те же решётки. Блестит, конечно, как понтовый арабский автомат в музее оружия, но хотя бы ржаветь не будет. Эпоксидки на сервисе не нашлось, и вместо клея я намесил двухкомпонентную грунтовку с участка покраски. Хуже не будет – осыплется так осыплется. В доску полувековой выдержки шурупы лезли тяжело, зато насмерть. Будет держаться, никуда не денется. На АКСУ планки аккуратно, не пожалев углекислого газа в сварочном аппарате, подварили через специально сделанные в них прорези. Заодно наварил заплатку на так и валявшийся в мастерской поврежденный автомат – будет время, займусь и механизмом.
Сегодня мы впервые разделились – на сервис поехали втроём, оставив Машку и Иринку мудрить с защитой – без особой надежды на успех, но может хоть что-то разносторонне ориентированная Машка придумает, а системно мыслящая Иринка не даст ей пролететь мимо правильной идеи, как это часто бывает. Им оставили два ППШ, готовые планки привернуть можно и после. На таком расстоянии рации работали, из помещений с хрипом, а если во двор выйти – даже чисто. Иногда я пробовал позвать на четвёртом канале, но обещанная капитаном антенна на телевышке, видимо, была ещё не готова. Впрочем и время было ещё раннее – а по ночам теперь особо не побегаешь… Хотя территория телебашен неплохо огорожена и освещена, и даже имеет собственное резервное питание – можно и ночью… Однако будем предполагать, что работу там начали одновременно с нами. Две запасные рации – а вместе с теми, что у меня до БП были всего у нас девять штук – поставили в режим сканирования. Периодически они ловили несущую на шестом канале, но ничего вразумительного слышно не было. То ли далеко слишком, то ли это вообще не этого стандарта сигнал, а просто похожий…
Сашка выдала кошкам хавчик и слушала радио на плейере. Такой вот у нас продвинутый фрезеровщик – с наушниками. Любимого «нашего радио» не осталось, только комендантское, где крутили какой-то «армейский шансон» – коктейль из песен времён молодости наших автоматов, густо разбавленных афганской темой (которая для родившейся после вывода войск из ДРА Сашки вполне сливалась с песнями «про войну»). Что там находила юная любительница русского рока – не знаю, возможно сам процесс – как в мирное время, с музыкой. Я заставить себя постоянно слушать эти песнопения не мог – хотя по идее стоило бы, полезная информация между песен тоже мелькала. Но как-то не до того, когда в машине катишь по полным мертвяков улицам. Тут впору «Manowar» включить… И приделать к броненосцу косы метра по три, срубать головы беспокойникам… Да только недалеко мы с такими косами уедем. А вот «трупоразгребалку» на бампер надо бы. Чтоб не висли и не толпились, а как вода перед кораблём расходились в стороны. Броненосец у нас или что, в конце-то концов? Заодно будет место имя написать – Потёмков он у нас, адназначна… А вообще можно и покрасить – банально кисточкой. Или из готовых баллончиков с краской – благо их в магазине было в количестве, и с полсотни мы прихватили. А то после вчерашней помывки ободранные ещё в бытность воротами листы бронепояса уже покрылись весёленькой рыжей плёнкой. Или хрен с ним, пусть ржавеет, на наш век хватит? Пока размазал остатки грунтовки по местам, где бронепояс стыковался с тонким листом исходного «паджерика». Получилось даже стильно – серенькая грунтовка по серебристому металлику. «Форштевень» из двух каркасных уголков от тех же ворот сварили буквально за минуты. Чего там варить-то, два треугольника и стойку между ними? Болты на сервисе были, как и запасная дрель – прикрутили обновку к бронебамперу. Получился, правда, не броненосец, а трирема какая-то, хоть глаза рисуй, как у греков… Можно и глаза, веселее будет.
Закончив работы и так и не дождавшись сигнала с вышки, поехали обратно к дому. Пока гордая до розовых ушей Сашка вела машину, я попытался настроить радио. И неожиданно вместо комендантского нашёл другой канал – какой-то «Голос жизни». В эфир давался новостной выпуск. Разбавленный, по журналистскому обыкновению, славословиями в адрес коллег (имена их ничего мне не говорили, впрочем, я и до Катастрофы тульских радиодеятелей не знал никого), которые геройски выезжали на патрулирования с бойцами и добирались в самые гиблые места, выпуск однако был достаточно информативен и грамотен. За десять минут мы узнали, что комендант города окончательно принял решение укрепляться на правом берегу, в Заречье, на левом оставляя только промзону и отдельные опорные пункты. Жилые районы решено было не охранять. Всех остающихся предупреждали, что на помощь и защиту им рассчитывать не приходится, и призывали готовиться к эвакуации. Защиту и размещение обещали всем, а вот питание – уже «по возможности». Зато начаты работы по обеспечению энергоснабжения – для чего отправлены крупные отряды с бронетехникой в Алексин и Суворов, на ближайшие к Городу (именно так, почти как «урби эт орби[20]») электростанции, проводится подготовка сельских поселений для приёма беженцев и перепрофилирование в сельские же поселения пригородных баз отдыха, также ведётся авиаразведка удалённых районов области. Было упомянуто и про обещанную точку связи – работы на телевышке затянулись, и сложности в основном из-за недостатка опытных кадров.
Журналисты, по своему обыкновению, ругали власть, но не за бездушное оставление родной земли или ещё какую гуманистическую хрень, а за нерациональное распоряжение ресурсами – по их очень компетентному мнению, можно было удержать район новостроек в Платоновском и многоэтажки на левом берегу по Новомосковскому шоссе. Кому и для чего может быть нужным жильё вдали от «очагов цивилизации», чем заниматься и как обеспечивать существование жителям этих домов – творческие люди как обычно не думали. Впрочем, рациональное в их идее всё же было – район новостроек был отделён от зомбоопасных мест достаточно большими безлюдными пространствами и небольшими силами мог быть превращён в неплохую крепость. Сами не зная, они даже угадали – на Новомосковском шоссе уже и укрепления появились. Только сидели там не комендантские, а «трамвайная братва»… А Платоновский лес мог стать жилым районом для завода РТИ – что резиновые изделия потребуются и после Катастрофы – сомнений не было, финские шины и итальянские сапоги теперь уж вряд ли привезут… Но живучесть журналистского племени поражала – кругом гуляет смерть, в самом что ни на есть буквальном смысле, а они сумели как-то собрать оборудование, организовать какой-то корпункт, добыли доступ к передатчику… Понятно что скорее всего просто «подобрали» готовую студию, но всё равно такой беззаветный энтузиазм внушал уважение.
