Ну что же твари! Бойтесь меня. Я иду…
— Хэльдаа-а-аррр!!! — заорал я и бросился вперёд.
Они остановились. Замерли, будто их молния ударила. Я бежал, но меня уже накрыла тень, закрывшая солнце.
— Дракон!!! — завизжал один из парней.
И тут, же поднимая клубы пыли во двор опустился дракон. Каким-то чудом не зацепив меня своими крыльями. Сшиб бы и не заметил.
— О Боги…
Я никогда не видел, как дракон убивает людей. Это был змеиный бросок. Оскаленная пасть щелкнула. Дракон схватил одного из нападавших и мотнул головой. В сторону отлетела половина тела. Мне ничего не оставалось, как стоять и смотреть на эту бойню.
Ещё один парень пытался убежать но дракон выгнул шею, словно кобра и ударил ещё раз. Человек просто исчез. От него осталось два обрубка, которые можно было назвать ногами. Какие-то кровавые ошмётки.
Толстяк бросил нож и спрятался под стол. Слабая защита, если не сказать больше. Но он был дракону не интересен. Ящер повернулся ко мне. По морде стекала кровь. Посмотрел и тряхнул головой.
— Отбрось сострадание, северянин. Я не всегда буду рядом.
Потом он ударил крыльями и тяжело взлетел. Меня сбило с ног плотной волной воздуха и пыли, перемешанной с клочьями сена…
Пыль оседала медленно. Хрустела на зубах, першило в горле. Болели глаза. Я видел как улетает дракон и представил себе, что случилось бы, если бы ящер решил напасть на замок. Да он любое укрепление по камешку раскатает! Вот это да…
Пошатываясь, я поднялся на ноги и подошёл к бочке. Вода была затхлой, но я плеснул несколько пригоршней в лицо, чтобы смыть пыль. Метрах в десяти от меня лежали окровавленные клочья мяса. Останки одного из парней. Тошнота подкатила неожиданно и резко — я едва успел отвернуться от бочки. Казалось, что меня наизнанку выворачивает.
Отплевался и побрёл к толстяку. Депутат смотрел на куски мяса, лежащие на земле. Не отрываясь. Только головой качал, будто китайский болванчик. Я отобрал у него нож, вытащил из-под стола и взял за горло. Не помогло. Пришлось врезать несколько раз по морде, чтобы пришёл в себя.
— Паскуда! — зашипел он. Раз шипит, значит пришёл в себя.
— Где темница!
— Хозяева тебе кишки на локоть намотают! А-а-а!!!
— Видишь?! — оскалился я и показал ему окровавленный нож. — Одного глаза у тебя уже нет. Хочешь остаться без второго?! Где вход в подземелье, тварь?! Считаю до трёх! Раз…
Одноглазый слуга народа не стал рисковать. Вход в подземелье был сразу за кузницей. За низкой арочной дверью, виднелась крутая лестница ведущая вниз. Тут же лежал и факел. Играться с огнивом времени не было. Пришлось прогуляться до кухни, а заодно и жирдяя прихватил.
Слугу народа погнал пинками в подземелье. На ступеньках он не удержался и кубарем скатился вниз. Раздался глухой удар и стон. Ну да, судя по всему он ещё и руку сломал. Когда спустился вниз, то осветил его факелом. Лежит, за руку держится и стонет. Сильный пинок в локоть лишь подтвердил мой диагноз. Толстяк охнул от боли и потерял сознание. Ну и хрен с тобой, депутат. Тем более, что нужная мне камера уже видна — рядом с ней стояло ведро с какими-то помоями.
Замок, висящий на засове, сбил топором. Не было у меня времени искать ключи. Да и сомневаюсь, что они были у этих тварей. Кто им доверит? Как там было сказано: единожды предав — предаст не раз? Вот именно! Заскрипели ржавые петли и тяжёлая дверь, обитая железными полосами, распахнулась.
Я приподнял повыше факел и не заходя внутрь крикнул:
— Вставайте, граф, вас зовут из подземелья! — сказал и заткнулся. Увидел, что творится в этой темнице и мне стало не по себе. — Ох ты, дьявол!
Картина была безрадостной. Камера пять на семь метров — не больше. Окон нет. Большая часть камеры залиты водой. По щиколотку и выше. Невысокий помост, вдоль одной из стен, служил узникам и кроватью, и столом. Там была брошена охапка гнилой соломы, на которой лежали заключённые: два молодых, безусых юнца и парень лет двадцати пяти.
— Кто ты? — прохрипел один из них и зашёлся в сухом кашле.
— Санитар леса, беррэнт дэ вьерн! Вам здесь не надоело штаны просиживать?
С большим трудом вынес этих парней во двор и усадил у дверей. Ходить они не могли. Ползали и то с трудом. Ноги распухли. Хорошо, что начинало темнеть и солнце не ударило по глазам этих, отвыкших от дневного света, людей.
Когда вытащил доходяг на двор и отдышался, то даже страшно стало. На свету они выглядели ещё хуже.
Двое местных, — совсем молодые парни. Лет по шестнадцать, не больше. В пересчёте на привычный нам возраст, конечно. Худые — кожа да кости. Один из них рыжий, а другой черноволосый. Смотрят на меня с испугом. Говорят медленно, слегка заикаясь, словно после контузии.
— Тебя как зовут, бродяга? — я принёс чересседельную сумку и вытащил флягу с красным вином. Открыл и дал напиться.
Пока он пил, я успел его рассмотреть. Молодой мужчина, лет двадцати пяти, не больше. Русоволосый, бородатый. Глаза карие. Кожа, от долгого сидения в темноте стала бледной. Губы потрескались. Ну и сырость конечно, помогла. Парень не мелкий. Метр восемьдесят с лишним. Худоват, но это ничего. Были бы кости, а мясо нарастёт.
— Ты кто? — прохрипел он, в перерывах между глотками.
— Сергей Вьюжин. Провалился в этот мир, как и ты.
— Дмитрий Воронов. Можно и попросту — Димыч. Ты откуда здесь взялся, земеля?
— Меня нашёл Нур.
— Нур? Это ворон Влада? Где они?
— Извини, но они погибли. На оборотней нарвались.
— Вот же блядство какое, — он скривился.
— Мне жаль…
— А Штейн где?
— Не знаю. Говорят, что ушёл куда-то на запад.
— Где пираты?
— Их здесь нет. Пока что нет.
— А этот… депутат, мать его?
— Отдыхает. Не переживай, я его в темнице запер.
— Сука он… И эти… Виталик с Мишкой… Их…
— Их уже нет. Сдохли. Ты Димыч, говори поменьше. Тебе сейчас главное отлежаться и набраться сил. А воевать мы ещё долго будем. Вся жизнь впереди.
— Ну да… конечно… Надо…
— Я всё понял, — кивнул я. — Скажи, как ворота закрыть?
— Один не закроешь… Я помогу…
— Лежи уж, помощничек.
— В надвратной башне, — начал объяснять он и потерял сознание.
Ворота я закрыл. Правда полчаса лазил по башне, пытаясь разобраться в хитрой системе блоков и противовесов. Как оказалось, — можно было сделать и проще, но я этого не знал. Был там механизм, который позволял закрыть ворота в «аварийном режиме». С другой стороны — хорошо, что не нашёл. Наутро пришлось бы дольше мучиться открывая ворота. Система хитрая. Судя по всему — мои собратья постарались. В здешних замках сделали бы попроще, рассчитывая на грубую физическую силу.
