Джассини подергал себя за ухо, нос, закрыл и открыл глаза.
— Да, — сказал он после всех этих манипуляций, — живее не бывает.
Затем Пит настроился на волну радиомаяка и доложил:
— Сэр, через десять минут мы должны сесть.
— О’Кей, парни, — скомандовал Рассел, — приготовиться к посадке вслепую.
— Да, уж, — проворчал Громоотвод, — мрак, хоть глаз коли. Хорошо, что наша старушка напичкана электроникой. Только странно как-то приборы работают — никаких сигналов на спецчастотах, никакой активности в гражданском диапазоне.
Спустя десять минут прожектора военного аэродрома «Форт-Лодердейл» во Флориде выхватили из дождя и мрака неуклюжее на вид тело стратегического бомбардировщика, плюхнувшееся на взлетно-посадочную полосу. Подрулив к диспетчерской вышке, «Б-52» остановился. Даже видавший виды капитан Мауэр присвистнул при виде габаритов и необычной формы самолета. Прожектора уткнулись в открывшийся наружу люк, через который вылез человек в ярко-рыжем комбинезоне и большом сферическом шлеме. Странная экипировка пилота добавила пищи для сомнений капитану. Первым на землю спустился штурман Джонни Питфайер. Спрыгнув с лесенки, он приземлился прямо в лужу, а когда поднял голову от промокших ботинок, то уткнулся носом в вороненое дуло автомата. Прямо перед ним стоял рослый морской пехотинец с автоматом наперевес. Сзади за ним — офицер. Еще далее расположился взвод автоматчиков. А за ними Питфайер разглядел два легких танка, дула которых держали на прицеле борт стратегического бомбардировщика.
— С прибытием! — поприветствовал Джона капитан Мауэр и жестом приказал вытащить остальных членов экипажа из самолета, а за тем препроводить в комнату для допросов.
Уже двадцать минут экипаж «Б-52» в полном составе сидел на стульях со связанными руками и ногами в комнате без окон. Прямо в глаза им бил яркий свет четырех мощных электрических ламп, стоявших на столе, за которым расположился капитан Мауэр. За спиной капитана маячили молчаливые фигуры морских пехотинцев. Ни Кремп, ни кто-либо другой ничего не понимали в происходившем. Капитан, казалось, понимал еще меньше, но оттого только становился злее, что само по себе ничего хорошего пленникам не несло. Их еще не били и не пытали, но явно принимали за нацистских шпионов. Между тем, Кремп, как и подобает командиру экипажа, держался вполне достойно и даже вызывающе.
— Даже если вы меня расстреляете, капитан, я повторю вам тоже самое. Мы — американцы, а не немцы или итальянцы.
— Где вы взяли самолет? — продолжал гнуть свое Мауэр.
— В магазине.
Мауэр позеленел и, перегнувшись через стол, прошипел:
— Я вас спрашиваю, где вы взяли бомбардировщик, которого нет на вооружении у армии США, черт побери!
Кремп с безразличным видом ответил:
— Я же вам объяснил: в магазине, вместе с парой гамбургеров. Надеюсь, гамбургеры еще не сняты с производства?
Стоявший за спинами Мауэра и охранников лейтенант Харли стиснул зубы и закрыл рот руками, чтобы не рассмеяться. Его даже радовало, что кто-то издевается над тупостью Мауэра. Сам Харли капитана недолюбливал. Вся авиабаза, в общем, была того же мнения.
— Вы хотите сказать, майор, что вы и ваши люди, — процедил сквозь зубы Мауэр, — экипаж неизвестного бомбардировщика, выполнявшего секретное задание правительства? Тогда почему командование меня не предупредило о вашем прибытии заранее? Что за чушь вы мне тут несете.
— Я просил направить сообщение о нашем прибытии на авиабазу «Гринфилд», лично майору Патерсону.
— Никакой авиабазы «Гринфилд» в США не существует, майор Кремп, или как вас там? Прекратите свои дурацкие шуточки! Если через пять минут вы мне не объясните свое появление, я вас расстреляю.
Резкий зуммер телефона, расколовший повисшую на мгновение тишину, заставил Мауэра вздрогнуть.
— Капитан Мауэр у аппарата. Да, сэр, слушаюсь.
Положив трубку, капитан недовольно осклабился.
— Вам повезло… Ненадолго. Вместе со своими людьми и самолетом приказано отправить вас в разведцентр Оклахомы. Там из вас выбьют все. Приятного отдыха джентельмены…
Аналитик лейтенант Беркли и старший технический специалист разведподразделения второй воздушной армии США Питер Оуэн уже пять часов подряд на пару пускали кольца дыма в потолок, внимательно рассматривая только что сделанные чертежи захваченного бомбардировщика и сравнивая их с последней разработкой компании «Мак Доннел Дуглас». Практически на восемьдесят процентов это была одна и та же машина.
— Черт побери, Питер, — сказал Беркли, — они похожи настолько, что у меня путаются мысли. Что думаешь?
— Либо немцам удалось выкрасть эти чертежи, — пробормотал Оуэн, почесывая нос, — либо…
— Что? — лейтенант заерзал на своем стуле.
Оуэн поправил очки, прокашлялся и тихо произнес:
— Дело в том, Майкл, что проект «Мак Доннел Дуглас» еще не завершен и наполовину. Даже если немцы выкрали эти чертежи еще год назад, они бы не успели создать и опробовать этот бомбардировщик в деле. Он слишком сложен.
— А может, успели…
— Нет, Майкл, это им не под силу.
— Однако, он летает.
— Да, и это самый совершенный самолет, который я видел.
Еще с десяток колец дыма поднялось к потолку кабинета, прежде чем Беркли нарушил тишину.
— Еще немного, и я начну верить в привидения. Ну откуда, скажи, взялась эта железка?
— Послушай, а может это секретный проект BBC, о котором не знаем даже мы?
— Я запрашивал все разведслужбы США. Ни один из них даже не подозревает о таком бомбардировщике. Кроме того, на нем установлены реактивные снаряды, а такая технология доведена до ума только русскими…
Беркли и Оуэн переглянулись, но, помолчав немного, в один голос сказали: «нет».
— Даже если это и русский самолет, то что он тут делает? Русские — наши союзники, — добавил Беркли.
— Мы ведь рассмотрели каждый винтик, Майкл, везде американское клеймо. Если верить глазам, этот самолет сделан на заводе «Мак Доннел Дуглас».
— Да, но его комендант клянется, что еще ни один самолет по новому секретному проекту не собран. Сам проект еще сырой, хотя и съел уже 10 миллиардов долларов.
— Ты забыл еще одну деталь, Майкл, — сказал Оуэн, — сущий пустяк, — на клейме стоит год выпуска — «1960-й».
Лейтенант Беркли потрогал свой взмокший от пота лоб и подвел итог:
— После рапорта начальству нас с тобой упекут в сумасшедший дом.
Оуэн посмотрел на настенный календарь с фотографией заснеженного горного пика в штате Юта и большой синей надписью «1944».
