высотой, поддерживаемый лесом резных колон. Посреди, главный технический гений: четыре металлических трубы, чуть больше роста человека, пронизывали помещение – туннели, по которым двигаются вагоны пневмометро – по две в каждую сторону.
Я на лестнице перехода между платформами. Середина третьей минуты. Послышался гул. Прибывал очередной поезд. Закрутил головой, напрягая зрение. В металлической стене туннеля открылись проходы. Четвертый вагон. Он стоял почти у самых дверей.
Пробой помог появиться в вагоне за спиной парня, вжатым в стену. Нас разделял десяток метров человеческих тел, спрессованных, словно табак в тайнике контрабандиста. Вагон дернулся. Гигантские паровые механизмы честно работали, заставляя насосы, скрытые в недрах колонн и под землей, создавать вакуум в туннели перед вагоном и повышенное давление за ним. Я поежился… подобные перепады способны раздавить человека, если железный бочонок, именуемый вагоном, окажется недостаточно герметичным. Зато в тряске я сноровисто диффундировал сквозь толпу до Временщика, не обратив на себя внимания. Оказавшись вплотную, завернул Рейму руку за спину, а револьвер приставил к спине.
– Привет, Рейм, – прижался к самому уху. Потребовалось несколько секунд, чтобы воспоминания из Ветви вернулись к парню. За это время как раз успел стянуть с его пальца Перстень Господина и продолжил: – Подожди. Не убегай. Я от Лорн. Она тебя ждет. Хочешь, отведу к ней?
– Лорн? Лорн хорошая, с ней можно поиграть! Ты тоже хороший! Играл со мной! И выиграл – нашел меня. Поиграй еще!
– Поиграю! – поспешил заверить, усиливая хватку. – Не здесь. На следующей станции злые дяди. Они хотят прекратить игру раз и навсегда. Лучше идем со мной, туда где мы окажемся вместе с Лорн. Если нас будет трое, разве игра не станет веселее?
На сей раз я, похоже, выбрал правильный тон, ибо Рейм задумался. Поезд начал замедлять ход – давления выравнивались. Вспомнилось о тоннах воды, сдавливающих туннель в каналах. А какова масса породы над нами?.. Меня передернуло. Парень протянул:
– Ты прав, так веселее! Веди!
Двери открылись. Послышался свист, лицо ожег порыв ветра – горячий от дыхания людей и работы паровых машин воздух засасывало в трубу туннеля с разряженной атмосферой. Мы колыхнулись вместе с толпой, но в отличие от остальных, наш шаг закончился на промозглой улочке. У всех, кроме Мефи, успевшего спрыгнуть с моей шеи, держа в зубах перстень с заветным Кристаллом Деблокировки.
Позади телега, наполовину заполненная ящиками. Лошадка, до того понуро склонившая голову, нервно зафыркала и забила копытом, кося в сторону Рейма. Перед нами скалится выбитой дверью зев черного хода складского помещения магазинчика бакалеи. Яркости светильников в здании хватило, чтобы различит на двери замок, безнадежно сломанный. Также для того, чтобы вырисовать ошалелую рожу мордоворота в одежде грузчика, выходящего из дверей с коробом.
– Уникальная возможность: уматываете в течение пятнадцати секунд, и я забываю, что вас видел.
– Да ты че… – набычился амбал, но также быстро сдулся, заметив серьгу на ухе. Следом разочаровал уже уровнем интеллекта: – Мы это… работаем. Нам надо… это…
– С ними можно поиграть? – нетерпеливо заерзал Рейм. – Я знаю, знаю как…
– Не стоит. С ними неинтересно. Быстро сломаются, – вновь обернулся к мордоворотам, стоящим теперь вдвоем. Заметил на распахнутой рубахе второго белое пятно, напоминающее ромашку. – У вас пять секунд. Разрешаю забрать телегу. Передайте Старому привет от Светоча.
Парочка переглянулась и ломанулась прочь. Мы с Реймом шагнули внутрь. Я осмотрелся – ничего необычного: красный кирпич стен; сероватое дерево пола и потолочных балок; желтоватое пламя керосинок, в котором виднеется дверь на другом конце подвала, скорее всего, ведущая в торговый зал; плюс множество различной тары. Револьвер громыхнул. Веревка в двух десятках шагов, удерживавшая пирамиду бочек, лопнула, и те раскатились, блокируя второй выход. Неплохо, уж, грешным делом, думал, стрелять разучился.
Действо заняло секунду, Рейму хватило, чтобы вывернулся из хватки, выбить из руки револьвер и разорвать дистанцию, задорно смеясь. Судорожно сглотнул… если придется играть, не знаю, сколько продержусь. Лишь бы продолжились прятки! Вот толькомелькающий в пальцах Временщика керис намекает на другое.
– Мальчики, не помешаю? – огни керосинок затрепетали. С грацией истинной леди в помещение чинно шагнула миниатюрная тень.
– Вы быстро, – выдохнул с облегчением.
– На станциях метро слишком душно. Как выясняется, ваши коллеги даже с двумя глазами не отличаются внимательностью. Потерять подозреваемого… Кроме того не заметить, как кто-то прицепом ускользает в Пробой… нехорошо. Зато прогулка в Ускоренном Времени по Бархатному острову одно удовольствие, – Мефи что-то одобрительно тявкнул, а Лорн поправила перстень с Кристаллом Деблокировки.
– Лорн! Ты пришла поиграть! – Рейм подбежал к девушке и принялся ластиться, словно щенок. Он то прыгал вокруг, то пытался подлезть под руку, дабы его погладили. Теперь действительно странно… до мурашек.
– Конечно, милый! Ты больше не один! Я тебя не оставлю! – чуткость и доброта питали не только слова, но и любящий поцелуй. Ко мне же девушка обернулась с дежурной улыбкой: – Спасибо, Юрий. Извини за беспокойство. Теперь оставь нас, пожалуйста.
– Госпожа Лорн, я тут подумал… – неуверенно начал, помедлил, но продолжил: – Нельзя просто усыпить Рейма на время приступа? Запереть в одиночестве или… Или как-нибудь иначе? Стоит ли повторять одно и то же из раза в раз… – вновь запнулся.
– Юрий, разумно учиться на чужих ошибках – получать знание о том, как нужно и нельзя делать. Однако лишь на собственных ошибках можно достичь понимания – почему стоит делать так или иначе! Только в этом случае можно учить других и творить. Потому некоторые вещи нужно просто пережить. Поверь мне.
– Тогда, может, я могу… – взъерошил волосы. – Готов помочь…
– Ни к чему, – прощебетала девушка, поглаживая Рейма по голове, так что тот, кажется, заурчал. – Я росла вместе с прогрессом болезни. Ты сделал необходимое. Ты настоящий друг. Так что прошу… И большая просьба, проследи, чтобы нам никто не помешал.
– Ваша воля, – отступил к выходу.
В воздухе разливалась колыбельная, которую напевала девушка:
Да будет жизнь. Да будет смерть.
Да будет хаос войны тлеть.
Да будет тьма. Да будет свет.
Да будет мир на сотни лет.
Да будет утро. Пройдет бой.
Твоя душа найдет покой.
Ночь продлилась сорок два часа. Девятнадцать циклов. От часа до четырех. Сорок два часа крика.
Глава 5. Друзья и эгоизм. Часть 1.
Я вышел из Пробоя.
Небо в осаде серости.
