этим флотом рулит, не зря получает свои номисмы.
Во всяком случае место он выбрал правильно. Берег здесь еще тот. Скалы, мели. Даже зная форватер, надо быть очень, очень осторожным. Так что план друнгария понятен: отрезать, взять в клещи, прижать к каменистому понтийскому берегу, поставить перед дилеммой: сгореть или быстренько выброситься на камни.
Колеблется темной синевой теплое Черное море. Скользят чайками по его глади уменьшенные далью боевые корабли. А настоящие чайки кружатся в небе. Будет у них сегодня пир.
Тысячевесельная армада мчит навстречу грамотно распределившимся хеландиям. Сейчас главное – проскочить меж огненных челюстей основной ударной силы ромейского флота.
– По двое на весла! – крикнул Сергей, пихнув на скамью замешкавшегося Бушуя. Тот плюхнулся рядом с Виском. Смахивающий пропорциями на гнома Виск Полубрат мог бы управиться с веслом и в одиночку. Но не сейчас, когда скорость решала все.
Ухватившись за ванту, Сергей вспрыгнул на борт.
Дромоны идут неспешно, но неотвратимо. Удачно, что берег здесь вогнутый. Можно взять правее. Прастен уже переложил руль. До ближайшего дромона – метров четыреста. До хеландий-загонщиков вдвое дальше. Шанс есть, но совсем махонький. Вся надежда на проворство свейского «Копья славы». Если не сбавлять темп, то через пару минут они поравняются с кораблями Ведмунда, которые тоже начали забирать вправо. Ведмунда немного опережают Трувор и Ререх. Последний мог бы легко оторваться, но не делает этого. И зря. Чем больше дистанция между кораблями, тем сложнее ромеям их топить.
Киевские, к примеру, уже растянулись и разошлись. А ведь им не надо прорваться через шахматный строй идущих навстречу хеландиев, которые еще только выходят на дистанцию прицельного выстрела. Лупят, впрочем, и неприцельно, грохот орудий которых разносится на многие мили.
Орудия легкие, корабельные, но при удачном попадании могут наделать бед. Опять-таки можно и на таранный удар нарваться. Но просто утонуть всяко лучше, чем угодить под горючую струю.
Хотя кто сказал, что и на хеландиях нельзя поставить огнеметы? Еще как можно.
«Помоги, Господи!» – взмолился Сергей.
Смерть в драконьем пламени – страшная смерть.
А дромоны уже почти рядом.
Свистнул и взревел сифон. Взвился к небу красный огненный сгусток. Маленький, совсем не страшный издали да еще солнечным днем.
Это еще не в них. «Копье» метров на сто ближе к берегу. Между ними и красным корпусом огненосного дромона – две проворные лодьи кого-то из южных союзных князей. Хорошие лодьи. Узкие, многовесельные. Они и есть нынешняя цель дромона.
Поторопился огнеметчик. Видно, решил, что добыча ускользает, и метнул на авось. Огонь растекся по воде метрах в тридцати от носа ближайшей лодьи. Недолет.
Кормчий на лодье среагировал слишком резко. Испугался. Взял круто вправо, чтобы с запасом обойти горящее пятно. А может, не хотел поворачиваться к дромону боком.
Зря. Теперь он двигался практически навстречу дромону. Мишень поуже, зато можно бить без упреждения.
Снова свист… Перелет? Нет, попадание! Горючая смесь упала на корму лодьи. Вопли обожженных заглушили грохот ромейских катапульт.
Вторая лодья могла бы проскочить. Но они решили иначе. Поворот направо, стремительный рывок…
На ромейском корабле сообразили, что к чему, тоже начали поворот, но не успели. Грохот удара борт о борт, крючья вверх – и разъяренные потерей соратников бойцы полезли наверх…
Где их встретила ромейская морская пехота. Отлично обученная и минимум вдвое превосходящая числом. Не повезло храбрецам.
Сергей заранее знал, чем кончится, потому досматривать не стал. Тем более эта смерть дарила им жизнь. Самый ближний дромон теперь связан боем. До следующего метров двести. Правда, они идут, считай, встречным курсом. Но прорваться можно.
Сергей хлопнул по плечу одного из отроков, приданных Ререхом:
– Сменяю!
Отрок, красный, как вареный рак, истекающий по́том, охотно уступил место, радуясь передышке.
– Раз!!! Раз!!! Раз!!! – бьет по ушам рык кормчего. Часто, слишком часто, но надо выложиться. Рукоять весла упирается, рвется из рук, будто живая. Сергей знает: это потому что там, внизу, узкая лопасть уже не раздвигает, а безжалостно рвет уплотнившуюся морскую воду.
Сергей не один. Рядом шумно гоняет воздух через легкие отрок Склов. Он – в том же ритме. И тоже выкладывается.
Раз!!!..
Кажется, Сергей слышит, как трещит спина от натуги. Уже не мальчишеская, но еще и не мощная спина взрослого воина, отсчитавшего веслом десятки тысяч морских миль.
– Раз!!! Раз!!!..
Слишком быстро. В одиночку Сергей бы не управился. Скамья – у самой кормы, поэтому так лупит по барабанным перепонкам рык Прастена. Быстрей, еще быстрей. Кормчий знает. Он видит. Сергей – нет. Он сидит спиной, но отлично представляет подробности: красный корпус дромона, вздувшийся парус и суетящихся на палубе «жрецов огня». Ему кажется: он уже слышит свист, предшествующий взлету огненной смерти.
Только кажется. Поворот головы. Вот он, дромон. Ржавый силуэт на фоне голубого горизонта. Они успели! Они уходят!
– Левый борт – суши! – внезапно взревывает кормчий. – Правый: чаще!!! Раз!!! Раз!!!..
Из груди Склова вырывается стон. Их борт – правый. Никакой передышки.
Дерево в руках – будто живое. Весло тоже стонет, гнется, скрипит деревом по дереву весельного лючка.
Сергей догадывается, почему потребовался маневр. Еще один дромон.
– Левый, правый – раз!!!
Корабль выравнивается. Начинает набирать ход.
Сергей этого не видит. Зато он видит, как по левому борту, справа для сидящего лицом к корме, наползает красный дромон. Ближе, еще ближе. Семьдесят метров, шестьдесят.
И вот уже точно он, такой знакомый страшный свист…
– Ра-а-аз!!! – орет Сергей, выкладываясь изо всех сил.
– Раз!!! – подхватывает дружина. Свист ромейской машины теряется в реве полусотни глоток, но спустя миг тоже превращается в рев. Так ревет огромный медный бык, выдыхая пламя через полый рог металлической трубы.
Сергей поворачивает голову и видит обрамленный черным дымом огненный плевок, отрывающийся от кажущегося издали крохотным сопла. Видит, как тот сначала поднимается вверх, в бледную синь неба, а потом, по такой же крутой дуге, падает… Прямо на них, прямо на Сергея, неотвратимо падает огонь, который невозможно потушить. Огонь, который сожрет Сергея, его дружину, его корабль и не угаснет, даже когда ничего не останется, кроме воды. Сергей рвет упрямое весло, кричит и не слышит своего голоса. Время замедляется. Нет ничего, только раскаленный драконий плевок, падающий с белесых небес…
…И разминувшийся с выгнутой кормой на какую-то пару саженей.
Смерть плюхается в море, расползается по воде. Пламя пляшет на волнах, не угасая, но до просмоленного корабельного борта ему уже не дотянуться. Огненосный дромон отстает. Руки продолжают вращать отполированную ладонями рукоять. Раз! Раз!
Дромон все дальше. Все, отворачивает. Выбрал новую цель.
И тут Сергей видит
