«И все же он донесет. Когда ты родишься, на свет появится телепат, и профессор будет обязан доложить об этом».
«Когда я появлюсь на свет, профессора уже не будет в живых. Нергунт-о-Лавит выбрал день смерти. Он остановит дыхание за две недели до моего предполагаемого рождения, и приличия будут соблюдены».
За годы, проведенные в посольских миссиях, Даяна успела многое повидать и привыкла уважать обычаи чужих миров. Ксенофобия недопустима у жены посла.
Но традиция высших сословий Гариты — выбор дня смерти — всегда заставляла ее испытывать неловкое недоумение. В расцвете лет гарх-аристократ просчитывал свои физические возможности и назначал как торжество — день и час ухода. Гарх безропотно принимал финал и полагал за доблесть добровольный уход в мир вечного покоя.
Дряхлеющие, полубезумные старцы считались на Гарите чем-то вроде непристойности. Будь ты мужчина или уважаемая мать семейства, ты должен уйти с достоинством и оставить о себе воспоминание, как драгоценное наследство. За год до объявленной смерти гарх выбирал себе ученика и путем сложных, длительных медитаций передавал ему все знания, весь опыт. Уйдя, он оставался в памяти. Частичка его личности продолжала жить в ученике.
«Кто, как не гарх, поймет нас лучше остальных, — сказал Даяне сын. — Их обычаи чем-то сродни общественному интеллекту легисов. Сейчас Нергунт-о-Лавит ведет затворническую жизнь на окраине города-университета, но все еще продолжает научные исследования. В его доме мы найдем все нужное нам оборудование и не встретим посторонних. Там будут только профессор и его ученик».
«А ученик нас не выдаст?»
«Вряд ли Нергунт-о-Лавит подвергнет его такой опасности. Думаю, профессор оставит нашу сущность в тайне».
«Но, как я понимаю, у него с учеником существует ментальная связь».
«Гархи умеют оставлять личные переживания в закрытых зонах памяти. Полное проникновение считается неэтичным и происходит лишь с дозволения учителя. Ученик увидит в нас лишь гонимых беглецов».
«Ты хочешь, чтобы роды происходили в доме Нергунт-о-Лавита?»
«К сожалению, это невозможно, мама. — Легис умолк на какое-то время и продолжил, лишь когда мать начала проявлять нетерпение: — Я не хотел тебя пугать, мама, но, видимо, пришло время…»
«Говори!»
«В момент рождения легис испускает такой мощный ментальный импульс, что, говоря возвышенно, вздрагивает Вселенная. Появление на свет нового легиса практически невозможно скрыть…»
«Невозможно?!»
«Практически. Только планеты с богатым содержанием витахрома способны создать экран и поглотить импульс».
«Но на Фантаре нет ископаемого витахрома!!»
«Да. Но там невдалеке от университетского городка есть древний заброшенный полигон. В нем есть подземный бункер, окруженный многометровыми стенами из сплавов свинца, бетона и изоляторов…»
«Ты хочешь, чтобы я родила тебя на заброшенном ядерном полигоне?!» — в ужасе воскликнула Даяна. Чистоплотность и привередливость всегда были отличительной чертой Геспардов, и невесток клан подбирал из людей подобных.
«У нас нет выбора, мама».
«А если попытаться уйти в подпространство! Попасть на планету с богатым содержанием витахрома!»
«Так же мыслят и легисы. Энергетические запасы этой яхты уже просчитаны, так что достать топлива нам не позволят. Планеты с ископаемым живым железом подвергнут такому контролю, что тайно там не родит даже кошка. Прости. Но я говорю правду. Мышление легисов мне знакомо. А воспоминание о заброшенных ядерных полигонах — подарок твоего мужа, мама. На последней вечеринке в Доме Трех Посольств лорд Геспард сделал экскурс в историю и рассказал, как на Земле происходили первые ядерные испытания. Именно тогда я услышал о подземных бункерах, исследовал коллективную память легисов и нашел подтверждение существования подобных полигонов. Слова лорда Геспарда послужили толчком для меня, легисы, мама, пойдут другим путем».
«Но если Чатварим сумеет проделать такую же работу и вычислит возможность твоего появления под многометровыми слоями изоляторов?»
«Доступы на полигоны закрыты. Любое разрешение получается у руководства или, в нашем случае, ученого совета университета».
«Так легис-ментал легко добьется любого разрешения!»
«Рожденный легис-ментал, — напомнил сын. — Ты можешь представить ученого, везде бродящего под ручку с беременной дамой? Пока для полного подчинения мне необходим телесный контакт…»
«А разрешение, выписанное профессором-гархом, не вызовет подозрений у ученого совета?»
«Просьбы гарха, выбравшего день смерти, ни у кого не вызывают лишних вопросов, мама. Они порой странны и непредсказуемы, так как человек, целенаправленно подходящий к смерти, уже загадка. Профессору выпишут любое разрешение».
«Откуда ты это знаешь?!»
«Я знаю все, мама. Если гарх решил попрощаться с неким важным для него местом, ему не ставят преград. Их просто старательно не замечают. Смерть, а тем более добровольная, всегда ставит наблюдателей в неловкое положение».
— Значит… полигон, — обреченно прошептала Даяна.
«Да, мама. Заброшенный, почти забытый и тем безопасный. Нергунт-о-Лавит поможет нам подготовить медицинское оборудование, проверит системы энергообеспечения и вентиляцию. Тебе не о чем беспокоиться».
— Легко сказать, — медленно произнесла Даяна и содрогнулась. Она вспомнила, по какому поводу зашел разговор о заброшенных земных полигонах на вечеринке в трех посольствах. Лорд Геспард рассказывал о мутантах, освоивших эти катакомбы много столетий назад, и о войне, спровоцированной их сообществом. Мутанты расплодились и вышли — наружу…
Кошмар! Даяна уже представила себя в склепе из свинца и бетона, почувствовала запустение и пыль веков на стенах, глотнула спертого воздуха и… услышала шорох многочисленных босых ног по бетонным полам бункера… Это подбирались к ней полчища кровожадных мутантов-каннибалов…
«Ты слишком впечатлительна, мама, — перебивая воображаемый шорох, прозвучал спокойный голос сына. — В университете Фантары хорошо следят за историческими реликвиями».
— А нельзя все же…
«Нельзя. Именно потому, что роды на полигоне выглядят противоестественными, я остановил свой выбор на Фантаре. А Нергунт-о-Лавита никто не заподозрит в лукавстве, его честь, его порядочность закроют нас дополнительным щитом. Остальное довершат изоляционные свойства полигона. Я убедил тебя, мама?»
«Почти. Ты уверен, что экрана хватит?»
«Не совсем. Но это лучше, чем ничего. Полигон расположен на стабильном участке поверхности Фантары, так что вряд ли какие-то подвижки коры планеты повредили цельность бункера».
