Лагерь находился в двух километрах севернее, на холме. Выждав наступления глубокой ночи, сталкеры разошлись в стороны и отправились занимать намеченные позиции.
Началась охота.
Луч засел за сваленными брёвнами в соседней лесополосе; козаки здесь заготовляли дрова на зиму. Пэдэашка завибрировала.
Время.
— Ну, поехали. — Сталкер взял в руки скомпонованную мини-базуку.
Тактический блок мельком просканировал территорию и выдал её грубую, приблизительную «карту» на сенсорный дисплейчик. Луч ткнул в него два раза пальцем; загорелись две красные «точки стремления». Синие окружности вокруг них показали зону разлёта поражающих фрагментов. Теперь сталкер мог выстрелить в любом направлении, хоть в противоположном; ракетки уже «знали» свои цели и найдут их, обминая любые препятствия.
«Извиняйте, братья-славяне! Ничего личного… вы просто под раздачу попали…»
Луч всегда считал, что переход на личности и тем более оскорбления расового и национального характера — признак слабости. Недостойное, гнусненькое занятие. Но — на войне как на войне. Результат оправдывает методы.
Пора начинать!
Тишину ночи разорвал дикий крик:
— Эй! Салоеды!!! Пиво пишется и произносится через и-и-и-и-и!!!
Последовала пауза, но недолгая. В лагере зажглись несколько огоньков. Замелькали тени.
— Що ты кажэш?! Нэ почув, кажы ще!!!
Появилась багровая точка прицела, она шарила по кустам и деревьям. Совсем недалеко от Луча.
— Вышиванки у вас длинные для того, чтоб зад подтирать после срачки!!! Бычья деревня!!!
Этот «воинственный клич» всплыл из глубин памяти приветиком из далёкого прошлого. Цитата из аудиоряда какой-то демонстрации, показанной по тэвэ в эпоху газовых конфликтов. Одного из противостояний, которыми изобиловали отношения братских восславянских стран до того, как в конце двадцатых годов был наконец-то заключён Самарский Договор. Не в последнюю очередь способствовало примирению скачкообразное расширение Черноты. Появление хаоса Предзонья, которым Зона отделилась от белого света, и беспрецедентные совместные усилия всех стран мира, принявших решение возвести периметр и меньше чем за два года воплотивших его в реальность. Когда рядом с соседскими домами появляется смертоносный оккупант, соседям как-то уже не до постоянной междусобойной грызни…
Выдержав паузу, необходимую тактическому противнику для усвоения грязного смысла цитаты, Луч ещё раз ткнул пальцем в сенсорный экранчик, прямо в мигающую кнопку «Пуск», и выпустил на свободу две «осины». Ракеты понеслись в центр лагеря по очень хитрой непрямой траектории. Поразили цели, родив два раскатистых взрыва. Все, кто выбежал из укрытий на крики сталкера, не успев натянуть броню, умерли в адской круговерти микроскопических стальных шариков.
Колоритные, можно даже сказать, певучие ругательства осатаневших от такой наглости Козаков заполнили ночной воздух. Первые «профилактические» очереди резанули по лесополосе. Высверкнул импульс ручного энергана. Наугад ударил миномёт… Луч выглянул из-за ствола толстого дерева. В ярком свете вспыхнувших прожекторов, укреплённых на вышке у входа в лагерь, было отлично видно, как один за другим головорезы выбегали на «охоту». Сколько же их там?! Ё-моё, повысыпало как из потревоженного улья пчёл!
Сталкер бросил портативную пусковую установку, метнул далеко в сторону гранату, чтобы обозначить своё местоположение, и ломанулся к руинам поселка. Козаки взяли след, поднялась яростная стрельба. Ночной бег по пересечённой местности, полной аномалий, — песня та ещё… Но у Луча имелась фора. К тому моменту, когда на пригорке показались первые тёмные силуэты козачьей оравы, он уже укрылся за бывшей трансформаторной будкой.
Инфракрасный режим визора открыл печальную картину. За Лучом охотились человек пятьдесят. Оттянуть-то их можно было, но задержать, стоя за этой будкой, — шиш с маслом! Его тупо шлемаками забросают. Нужно было срочно, на ходу, изобретать другой план действий.
Два магазина патронов сталкер выпустил в приближающихся бандюков. Никого не убил с такого расстояния, но четверо упали. Броня была хороша, да сапожки — халтура. Прострелил им ноги Луч. Несколько одиночных выстрелов чуть не достали его… Снайпер вражеский поднялся на пригорок.
Пригнувшись к земле, улепётывающий сталкер спустился с возвышенности и побежал в руины. Как только показалось, что он надёжно укрылся от снайпера за стенами домиков, близкий шум за спиной вынудил Луча резко обернуться.
— Твою мать!!! — Только и успел рявкнуть он, вскинув автомат.
Короткая очередь разнесла голову проказнику. Вспышки выстрелов осветили окрестность, и сталкер заметил ещё штук десять гнилушек, ковыляющих к нему по развалинам. У многих в руках виднелось оружие.
— Опять?! Да что ж такое?
У Луча ещё слишком свежи были воспоминания о последней встрече с могильными зомби, и вот те на! В самый неподходящий момент.
«Хотя как сказать… это ещё будем посмотреть!»
Сталкер побежал обратно, к краю посёлка, навстречу врагам. Козаки приближались неумолимо. В амбразуристый пролом стены одного из домов Луч опустошил ещё один «рожок». Остервенелые вопли и ругательства стремительно приближались. Луч достал и метнул световой взрывпакет. Не такой мощный, как «стормы», но его вспышки хватило, чтобы ярко осветить поле, усеянное злющими козаками.
Прокажённые зомби увидели скопление живого мяса и двинулись в ту сторону. Завязалась перестрелка. Из домов всё больше и больше вываливало гнилушек, их здесь оказалось до фигища! А со стороны поля всё больше и больше подтягивалось головорезов. Ночной вариант «стенка на стенку». Причём, судя по всему, перевес явно на стороне проказников…
Под всё это грохочущее веселье Луч и просочился вдоль края посёлка на противоположный его конец. Тут бывшая оросительная система имела в своём составе высохшее маленькое водохранилище. От него расходились в разные стороны обложенные плитами каналы. По одному из них сталкер и побежал как ошпаренный. Времени Джону должно было хватить. В этом Луч даже не сомневался. Звуки бешеной стрельбы за спиной не стихали.
Довольный собой охотник бежал по дну канала, как вдруг щемящее чувство смертельной тоски резко накрыло его. Он споткнулся на ровном месте, остановился и на корточки осел, судорожно хватая ртом воздух. Сжалось и заболело в груди… Очень специфическая, но знакомая боль. Он уже испытывал её раньше. Когда во время совместных охот погибал кто-то из коллег. Напарники, с которыми устанавливался непосредственный контакт, ненадолго становились как бы частью самого Луча. Он вчувствовался и ощущал наших, и эта связь лучше всякого радиомаячка позволяла ему знать их местоположение.
