– К черту, Гаврилыч! – простонал он. – Не мой вид спорта.
– А какой – твой? – осведомился начальник охраны. – Шепни по секрету.
Куроедов, кряхтя, поднялся, подошел к штанге и с опаской взялся за гриф. Гаврилыч усмехнулся.
– Давай. Всего сто сорок кэгэ, раз плюнуть.
Куроедов напрягся, побагровел и мелко задергался. Штанга не шелохнулась.
– Мать твою, – прохрипел толстяк.
– Зачем же мать – можно кошку поймать, – подколол Гаврилыч. – Давай, у тебя еще два подхода.
Куроедов злобно на него взглянул.
– На хер ты меня сюда притащил?! Идиота из меня делать?!
– Ну, ты даешь, гвоздь мне в печень! – Гаврилыч повис на перекладине и подтянулся восемь раз. – Все утро вроде перетирали, – сказал он, спрыгнув. – Владимир Сергеевич, можете меня уволить, но идиота из вас я не делаю.
Куроедов откинул со лба потные волосы.
– Пошел ты! – Поправив на брюхе ремень, он потопал к выходу.
– Куда? – окликнул его начальник охраны.
– Могу я отлить?! – Толстяк толкнул дверь коленом. – Или это не входит в программу?! – Дверь с треском захлопнулась.
Взгляд Гаврилыча мигом утратил добродушие.
– Отлей, милок, отлей, – пробормотал он. – Лишь бы сливать не пришлось. – И, повиснув на перекладине, принялся качать пресс.
Вернулся Куроедов минут через пятнадцать. Глаза его, опухшие от пьянки, заметно прибавили красноты, настроение зато явно улучшилось.
– В общем-то, я не прочь поупражняться, – заявил он. – Порой даже приятно.
Гаврилыч вперил в него милицейский взор.
Куроедов не спеша обошел тренажеры и остановился возле штанги.
– Толкнуть, что ли? – произнес он, как бы сомневаясь. Из его тела начал выделяться темный туман. – Эх, где наша не пропадала! – Он взялся за штангу, легко оторвал ее от пола и поднял над головой. – Оп ля! – Толстяк мягко опустил штангу на пол. – Прибавь-ка весу, Гаврилыч! Сто сорок – маловато.
На лице начальника охраны отразилось беспокойство, даже уши вроде шевельнулись.
– Так ты бульона там заглотил. Володь, о чем мы договаривались?
Куроедов состроил гримасу. Вокруг него густел сумрак.
– В няньках не нуждаюсь.
– Сдохнешь, – предостерег Гаврилыч.
– Не раньше тебя.
– Ты же не просыхаешь! Бульон – виски, бульон – коньяк, бульон – водка…
– Лобзай меня меж ягодиц! Сам хлещешь не меньше! Думаешь, не знаю?! – Куроедов подошел к брусьям. – Посчитай, сколько отожмусь!
В этот момент дверь распахнулась и в тренажерную ввалились Папаня и Василий с четырьмя амбалами. Следом за ними, отложив порнуху, ломанулись два куроедовских мордоворота, стерегущие вход. Изображая усердную службу, они выкрикивали угрозы. Вася цыкнул на них:
– Пошли на хер, сявы!
После минутной неразберихи Гаврилыч кивнул охранникам, и те с облегчением удалились.
Папаня мастерски держал паузу. На сей раз он был в костюме и при галстуке. Не спеша оглядев тренажерную, он осведомился:
– Ничего тут не попортили?
Опираясь на брусья, Куроедов источал сумрак Папаня опять не придал этому значения. Зато Василий, успевший допросить младшего брата, завелся с пол-оборота:
– Копченый, сучара! Че ты здесь забыл?!
Куроедов задымился еще гуще, но под взглядом Гаврилыча героически сдержался. Папаня осуждающе посмотрел на Васю.
– Мало тебя учили?
Василий, одетый в спортивный костюм, своим видом выражал готовность к драке. Однако лишь буркнул.
– Молчу.
Плутоватые глазки Папани вновь обратились на Куроедова.
– Чего тебе здесь надо, окорок?
Куроедов промолчал, набычась. За него услужливо ответил Гаврилыч:
– Тренируемся здесь мы, Игнат. Жир сгоняем.
Папаня качнул головой.
– «Тренируемся здесь мы» не прокатит. А вот жир согнать пособим.
– Без понтов, – хохотнул Василий, за что схлопотал тычок от босса.
Если бы Папаня на мгновение не отвлекся, то заметил бы, как толстый фраер и бывший мент переглянулись и взгляды их выразили злое удовлетворение. Проницательный Папаня наверняка бы насторожился, и, возможно, это изменило бы ход событий.
5
Красный «Москвич» притормозил у подъезда недавно заселенной новостройки. За рулем «Москвича» сидел майор угрозыска Калитин, рядом с ним – капитан Сычова. Оба в джинсах, кожаных куртках и с пистолетами под мышками. На заднем сиденье разместился Такэру Абэ из Токио. На нем также были джинсы и куртка, только нейлоновая, притом оружия ему не полагалось. Впрочем, Такэру и сам был грозным оружием. И настроены все трое были решительно.
Сверяясь с записной книжкой, Калитин объявил:
– Седьмой этаж, квартира сорок. Двухкомнатная.
Светлана вышла, оставив дверцу открытой, и осмотрелась.
– Тачки его не видать, – сообщила она. – Гаража в доме нет, так что… вперед.
– И с песней, – добавил Такэру, беря бутылку шампанского и коробку конфет.
Калитин вдруг засуетился.
– Постой. Не нравится мне это.
Светлана просунулась в дверцу.
– Леш, иди на хрен: снова здорово!
Калитин хлопнул по баранке руля.
– А если с японцем что-то случится?! Я ж от дерьма не отмоюсь!
– С японцем ничего не случится, – улыбнулся Такэру. – Не надо волноваться, Леша-сан.
Светлана посмотрела на Калитина в упор.
– Сколько тебе вдалбливать? Мы туда вваливаемся, Ньюгартов не обнаруживаем, но соседи нас засекли. Что они споют Куроедову? Что какой-то японец или кореец, хрен различишь, искал какую-то Марину. Мы ведь не хотим, чтобы наш козел узнал, кто к нему сунулся, и запаниковал.
– Десять раз слышал. – Алексей покосился на Такэру. – Но отвечать кому придется?
Серые глаза Светланы блеснули сталью.
– Ну и сиди тут, квохчи, как наседка! – Она захлопнула дверцу и направилась к дому.
Такэру с шампанским и конфетами вышел из машины.
– Извините, Леша-сан. – И поспешил за Светланой.
Ругнувшись, майор Калитин нагнал их у подъезда.
– Сычова, командую здесь я!
– Вот и командуй, а не вкручивай мне про ответственность!
Алексей сквозь зубы поклялся, что наймет для нее лучшего киллера. Такэру это рассмешило, и он предложил подыскать кого-нибудь из якудзы.
На дверях подъезда установлен был домофон. С этим препятствием Светлана легко справилась: набрав номер квартиры наугад, она слезливо наплела отозвавшейся даме, что потеряла кошелек и ключ и что муж оторвет ей голову. Дверь подъезда им открыли.
– Какой талант пропадает, – буркнул Калитин.
– Не пропадает, – буркнула Светлана.
Они поднялись в лифте на седьмой этаж. На площадке размещались четыре квартиры, не спрятанные в холлы за дополнительными дверями. Майор Калитин расстегнул кобуру под курткой. Светлана поступила так же. Оба они распластались по стене с двух сторон квартиры. Смешливый Такэру позволил себе лишь улыбнуться до ушей. И с этой улыбкой нажал на кнопку звонка.
