— Чего встал?! — процедила она сквозь зубы. — Не видишь, спешим!
Стекло в кабине грузовика поползло вниз, и в окошке показались два толстых ствола бесшумного автоматического оружия. Ольга только и успела, что упасть под сиденье и проползти к пассажирской дверце. По крыше и капоту «Вольво» простучала морзянка свинцового ливня.
— Да что за гадство?! — рявкнул Климов и выполз из машины через заранее опущенное окошко в задней двери.
— Сюда! — прошипела Ольга из-за ближайшего угла. — Я тут ориентируюсь, жила когда-то.
Климов спорить не стал. Со стороны проспекта уже накатывался характерный гул мощного мотора самой крупной из внедорожных моделей «Тойоты». Вася как мог спрятал оружие под легким пиджаком и быстрым шагом двинулся за Ольгой в зеленые заросли вокруг игровой площадки. Бдительные, несмотря на относительно ранний час, старушки и любознательные детишки проводили спешащую парочку настороженными взглядами. Они наверняка слышали визг шин и глухие хлопки, но пока формального повода для паники у них не было…
— Это ж Олька из пятого подъезда, — очнулась одна старушенция, когда парочка скрылась из вида.
— Какая? Та разведенка, которая мужа покалечила?
— Не покалечила, а с балкона выкинула, мне Галя рассказывала.
— Ну я и говорю, выкинула, а он покалечился. Хромал потом месяц. Хорошо хоть второй этаж у них был. Квартиру, говорят, за сто тыщ продала.
— Ой-ой! Евров?
— Ну а чего еще? Рублев-то, почитай, пять лет как не стало, а это года три назад было. Аккурат после того, как Михална преставилась. Смотри-ка, с новым хахалем.
— Довели страну! Рубли — и те буржуям в угоду отменили… И чего им не жилось по-человечески!
— Кому? Демократам этим?
— Да каким демократам?! Ольге с мужем.
— Загулял, говорили. Нашел себе забаву на двадцать лет моложе да и загулял. Ольге-то уж сорок стукнуло, детишек у них не было, вот его, кобеля, на молодую кровь и потянуло.
— Что делается! В наши времена люди приличнее были. Так не кобелировали. А она тоже хороша. Только разошлась, а уже с хахалем!
— Ну не век же ей куковать…
— Привет, комсомолки! — Напротив старушек остановились двое прилично одетых молодых людей. — Вы не видели здесь мужчину и женщину лет сорока? Возможно, они спешили.
— Мужчину и женщину?
— Да, — один из мужчин достал из кармана портмоне и вынул из него двадцатку.
— Спешили?
— Да, — он протянул купюру одной из бабушек.
Старушка нехотя взяла, повертела купюру в узловатых от застарелого артрита пальцах и взглянула на подружку. Та молчала, но смотрела осуждающе. Старушка вздохнула и с сожалением вернула деньги мужчине.
— Нет. Да мы и не смотрим. Зрение уже слабое. А вы почему интересуетесь?
— Надо, — мужчины сразу же утратили к старушкам интерес и торопливо скрылись за углом.
— Вот она, современная молодежь. Ни тебе «здрасьте», ни «до свиданья», ни вниманье проявить. Сразу деньги совать…
— А может, они из органов?
— Корочки бы показали. А то надо же — «комсомолки»! Они хамят, а мы все им выложи! Видали таких в перестроечные времена. «Новые русские» нашлись. В Интернете ищите, коли чего потеряли.
— А все-таки зря ты не взяла. Метиндолу бы купила.
— Так ведь Ольку же ищут супостаты, зачем девчонке жисть портить?
— Раз ищут, значит, она сама себе все уже испортила. А тебе артроз лечить надо.
— Артрит это…
— Вот-вот, его.
— Нет, Вадимовна, не могу я так — за двадцатку человека продавать. Не по-людски это.
— Типун тебе на язык, Николаевна! Кто ж сказал — продавать! Сказать надо было просто — туда, мол, побежали. Все равно ж догонют Ольку с хахалем. Смотри, лоси какие!
— Ну и пусть. Зато совесть моя чистой будет.
— Со-овесть, — ворчливо протянула подружка. — Барышня кисейная. Она и в прошлом-то веке только мешала, совесть твоя, а нынче и вовсе в могилу сведет. Жируешь, что ли, на пенсию свою?
— А ты слыхала, снова поднимать собираются, пенсию-то. Говорят, с первого сентября на семь процентов…
— Кто сказал?
— Сама слышала. Вчера, по радио…
Когда беседа вернулась в привычное русло, обеим как-то сразу полегчало. Будто и не было никаких хамоватых «попыток подкупа» и внутренней борьбы обыденной современной алчности со старомодной комсомольской совестью российского пенсионера…
Ольга и «хахаль» тем временем успели оторваться от «лосей» ровно на минуту, что, если смотреть на ситуацию объективно, никаких преимуществ им не давало. Впереди ревел автомобильным потоком широченный проспект, пересечь который можно было только по переходам: слева — по подземному, справа — по пешеходному мосту. И до того и до другого было метров по триста.
— Мы как на ладони, бери — не хочу, — процедил Климов. — Ловим тачку?
— А что остается? Только первую не бери!
— Шпионских фильмов насмотрелась? — Вася усмехнулся. — Ах да, пардон, вы же предпочитаете книги, я забыл!
— Вспомни, что Влад тебе говорил!
— Да помню я, — Климов поморщился. — И работаю не первый год. Если не та морда за рулем будет сидеть, я его вмиг срисую!
— Руками не маши, автомат видно. Как нас еще с вертушки сеткой не накрыли, не пойму. «Невод» тебя наверняка уже по базе пробивает. Крендель с автоматом по Москве разгуливает — шутка ли!
— У меня разрешение, потому и не накрыли… Такси!
У обочины притормозила «VW-Волга» в желтых шашечках. Первая. Разведчики нырнули в прохладный салон, и машина тут же стартовала. Васю такая прыть насторожила настолько, что он поднял автомат и упер ствол в спинку водительского сиденья. Ольга сунула руку в карман спортивной куртки и едва слышно щелкнула там предохранителем стильного «вальтера».
— Э, граждане, расслабьтесь, я ж вижу — спешите, — заметив реакцию пассажиров, сказал шофер. — Куда?
— А то не знаешь? — Вася ткнул стволом в сиденье так, что шофер почувствовал толчок. — На кого работаешь?
— Ты че, обкурился?! Убери лопату, пока я в штаны не наложил! Самому ж потом нюхать придется! На «Мостранс» я работаю! Незаметно, что ли?!
— Хочешь сказать, случайно тут оказался?
— Диспетчер вас показал! У нас это отработано. Все через «Невод» видим. Только вы руку подняли, на ближайшую машину картинка пошла. На мою, стало быть.
— Ладно, на Кутузовский вези, ближе к месту сориентирую поточнее, — Вася положил автомат на колени.
— Другое дело, — шофер утер испарину. — Что сегодня творится? Умом все тронулись? В центре не протолкнуться — милиция, «вэвэшники», МЧС носятся, как на пожар, а вроде не горит ничего. И вертушки — вы заметили? — все на площадках стоят, лопасти повесили.
