Ладно, бегом к дивизии, среди своих спокойнее. Может кому покажется странным, после стольких лет в тюрьме, с ужасным отношением, с пытками и жёсткими допросами, я ещё и без сомнений на стороне своих. По идее я на сторону немцев перейти должен в жажде мести, но тут поясню. Я за Родину воюю, не за Советский Союз. Такая возникла проблема, она в этой войне была проблемой для многих бывших белых офицеров, что желали воевать за Родину, но не за большевиков. У меня как видите та же беда. На данный момент отбежав в сторону, я спустился в овраг, к роднику, напился, и устроившись в кустах, стал чистить всё оружие, которым сегодня пользовался, да снаряжать диски и обоймы. При этом продолжая обдумывать ситуацию, в которой оказался. Так вот, Родина - это для меня не пустой звук, за неё и буду воевать, а вот Советский Союз, как государство, мой враг, истинный. Сам бить его не буду, но и помогать теперь тоже. Прощать, это не ко мне. А за Родину воевать, легко. Да, хочу и желаю. Союз рухнет, да наплевать, главное Родина. Вот такой выверт сознания. А к немцам я не пойду, как бы ненавидел руководство Союза и само государство. Я конечно за столько лет характером серьёзно изменился, не тот, что в первом перерождении был, циничный, злобный старикашка, в молодом теле, но свои принципы не нарушу. А развеяться вот так, после стольких лет тюрьмы, очень хочется. Хоть злость и ненависть сброшу, дам свободу душе. Пусть не на тех, кто меня держал, а на немцев, но всё равно на кого. И ещё, я отлично помню кто меня охранял, кто допрашивал и, кто вёл исследования из учёных. Я понимаю, что в этом мире не их копии надо мной издевались, сам искать не буду, но если встречу, что не исключал… не смогу я сдержатся, шлёпну, и с удовольствием.
В овраге, я пока проводил самоанализ, даже легче стало, успел пообедать, хоть и поздно, четыре часа дня. Да того же супу с лепёшками, и на примусе вскипятил воду в чайнике и чаю заварил. С вареньем самое то. А также почистил семь единиц оружия, пока всё, на всё времени не было. Свой «ДП», с которым бой вёл, второй, найденный в оружейке, от пыли почистил и снарядил диски. Потом свою винтовку и один из карабинов, снятых с поддельных бойцов НКВД. «ТТ», с которым вёл бой, и два «Нагана», тоже с поддельных бойцов НКВД. Всё оружие зарядил и подготовил к бою. Минут сорок на всё потратил. Причём отметил, что в баночке с оружейным маслом, она была в вещмешке тёзки, это самое масло подходит к концу. Надо глянуть в вещмешках диверсантов, но пока не до них было. Пулемёт я убрал в хранилище, только с ремнём винтовки на плече вернувшись на тропинку и бегом рванул в сторону позиций, где стоят бойцы моей дивизии. Еле успел, те уходили. Нагнал, нашёл командира, сообщив кто и откуда, а тот велел бежать вперёд, остатки моего полка перед ними идут. Нагнал, начальник штаба моего полка присутствовал, он и командовал, сделал отметку, что я на месте, и отправил во вторую роту. У нас от полка сборный батальон остался. Многие сгинули в крепости. А мы отступали, приказ на отход был, так что представился командиру. Молодому лейтенанту, и так включившись в строй, и направился прочь, как раз в сторону Жабинки. Она не так и далеко находилась.
Я метров сто успел пройти в строю, как кто-то с силой хлопнул меня по плечу. С размаха, открытой ладонью. Обернувшись, увидел лыбившегося своего ротного старшину. Точнее тёзки, но теперь уже моего. Мельком осмотревшись, увидел несколько знакомых лиц из взвода тёзки. Я тут же начал с претензий, раньше, чем старшина рот открыл:
- Вы почему меня бросили?!
Того явно смутили мои слова.
- Да все разбежались, думал и ты утёк.
- Я в оружейке свою винтовку откопал, набрал оружия, пулемёт ручной, патроны, вернулся, а вас нет. Ненадёжные вы боевые товарищи.
Это смутило старшину ещё больше, он похлопал по плечу, успокаивая, что теперь-то мы вместе и покажем немцам. Что покажем, тот не уточнил. Оказалось, из нашей роты восемнадцать парней тут, из командиров старшина и два сержанта, ну нормально, вместе оно легче. Так и шли, ужина не было, кухонь нет, потеряли, снабжения тоже, так что крепитесь. По три десятка патронов на брата и по одной ручной гранате на троих. Ещё около часа после того как стемнело шли, пока не прозвучал приказ готовить позиции. Рыть стрелковые ячейки. Лейтенант лично ходил, с факелом в руках, другого ничего осветить местность у того не было, и показывал каждому где готовить его позицию. А пока мы шли рядом с дорогой, по которой проскакивали или одиночные машины, или целые колонны, редко ползли танки, всё также лёгкие «Т-26», увидел один лежавший на боку, днищем в сторону дороги, похоже бомбой накрыло, рядом воронка средней величины, сбегал под видом отлучится до ветру, присесть за танком, стеснительный я, и прибрал танковый «ДТ», все диски что были, снаряды, и главное нашёл ключ для замков люков. Ну и там по мелочи. Судя по крови, экипаж был внутри, пострадал, но их уже извлекли и видимо увезли, рядом я могилы не заметил. Так вот, среди мелочи был тюк брезента, свернут и перевязан, острозаточенный топорик, третий у меня в запасе, полная канистра бензина, даже не повреждена и не пролилось, два солдатских котелка, фляжка стеклянная и две кружки, запасной комбинезон и шлемофон. Ну и лом, большая лопата и главное малая пехотная лопатка с чехлом. Чуть позже, когда стемнело и ничего не видно стало, я расстегнул ремень и повесил ту, пусть войдёт в снаряжение, у меня ранее её не было. Так что, когда ротный указал где мне копать, я снял сидор, положив его, винтовку сверху, каску, и отстегнув лопатку, наметив квадрат, стал снимать дёрн. Замечу, что на роту, на сотню бойцов и командиров, едва ли двадцать таких лопаток наберётся. Поэтому многие ждали своей очереди, самые наглые спали, умные копали касками, у кого были. Когда я углубился на полметра и решил перекур сделать, попив воды, то подумав, вырезал ножом свои инициалы на черенке. А то заиграют, фиг вернёшь. Ну и дальше копать, потом бруствер уложил и замаскировал, ниши сделал, куда вещи убрал, и передал лопатку соседу, тот начал активно рыть в семи метрах от меня.
Приходить в себя было очень тяжело, болела голова, явно контузия, но вроде не тяжёлая, между лёгкой и средней, тело болело, стрелковая ячейка почти завалена. Кажется, накрыло миной, приближающийся свист - это последнее что помню. Прищурившись, глянув на светило, жарит сильно, понял, что сейчас полдень, в районе часа. Глянул на наручные часы, трофейные, эти вот с командира-диверсанта, а так у меня их уже два десятка, и убедился, всё точно. Машинально заведя часы, я чуть привстал и выглянул, мгновенно сев обратно. Немцы ходили по позициям. Да уж, сбили они позиции быстро. Что там было дальше я точно не скажу, меня вскоре миной накрыло, но дело было так. О, кстати, а лопатку мне так и не вернули, заиграли. Так, вот, дело было так, я уснул и проснулся от криков, команд и первых выстрелов, так что быстро встряхнул себя, надевая каску, и подхватывая винтовку, положив ствол на бруствер, стал выискивать опасность. Оказалось, на дороге дозор появился, на трёх мотоциклах, его и обстреляли. Я даже ничего не успел сделать, те кто до меня открыл огонь, изрешетили все три аппарата. В принципе, делать с дозором больше нечего было, особенно после двух станковых пулемётов. Подумав, я выщелкнул один патрон, вставил на его место зажигательный, а один ящик с патронами, что я в оружейке казармы прихватил, был с зажигательно-трассирующими пулями в патронах, вскрыл один цинк и сделал запас. Вот и вставил. Точный выстрел в бак мотоцикла, и тот полыхнул. Подумав вставил ещё два патрона, целясь и стреляя. Чуть позже подошли основные немецкие войска, в это время все три мотоцикла горели, и навели на нас артиллерию и миномёты. Про авиацию ничего не знаю. Тут меня и накрыло, как видите, недолго я сдерживал немцев. А устроились мы на трассе Брест-Кобрин. Кобрин за спиной у нас километрах в десяти будет. Вот так и очнулся после почти прямого накрытия. На дороге валом пехотные колонны и техника шла, немецкие понятное дело, и вот группа немецких солдат осматривала наши позиции. И это плохо, местность открытая, как появишься из ячейки, сразу засекут, а если отстреливаться, то это будет мой последний бой. Я решил пересидеть, поэтому обвалил на себя другую стенку, это легко, почва песчаная, не укреплены стенки ничем, оставив проход дышать, и замер, выжидая. Винтовку и вещмешок под ногами ранее в хранилище убрал.
