ним рядом, и даже в его объятьях, я совсем не чувствовала того же огня, который охватывал меня каждый раз, когда я стояла рядом с Ареем. Зато каждый раз, когда он обнимал меня, едва ощутимо касаясь губами виска или скулы, я расслаблялась, на душе становилось так спокойно, как было, пожалуй, лишь в те времена, когда я еще жила в клане, с родителями.
На третий день, когда я поняла, что способна на более длительную прогулку, Старр, вернувшись из общей пещеры, сообщил, что прибыл вождь Ардал. И что он ждет меня в полдень в тронном зале.
Я торопливо отыскала записи о том, что мне сказал костяной дракон. Сделала их, как только смогла держать в руках карандаш, опасаясь забыть что-нибудь важное. И еще за пол часа до назначенного времени стояла под дверями зала, в котором мы с вождем встретились впервые, дожидалась аудиенции, снова и снова пробегая взглядам по строкам в дневнике, которые подрагивали в свете жаровен.
Невольно вспоминала первый визит в эти залы, величественное спокойствие вождя и его слова: «окажете мне честь, когда сможете сделать это должным образом». Я вспомнила, что каждый раз, когда на острове Сайны появлялся желанный гость, она, встречая его, в знак почтения плотно прижимала крылья к телу. У меня, к сожалению, крыльев нет. Или есть?
Я выдохнула и прикрыла глаза. Здесь, в пещерах, воздух стоял, но он мне и не понадобился. Приложив небольшие усилия, я снова вызвала крылья, которые тут же ударили мощным потоком по спине с такой силой, что я выгнулась.
Получается, что, сплетя ветер в перья однажды, я теперь могу призывать его в любой момент? Удобно, однако.
Покрутившись, я осознала, что поток едва различим в полумраке подземный коридоров. Огляделась и, недолго думая, повернулась спиной к одной из жаровен и распахнула крылья. Они тут же вобрали в себя дым и искры, которые в холодном потоке тут же превратились в частички пепла. Получилось немного зловеще, но вполне различимо даже для человеческого глаза. Дракону с его острым зрением вполне по силам разглядеть мой жест почтения. Очень надеюсь, что он поможет мне заполучить расположение вождя, и что он согласится все мне объяснить.
Наконец, дверь распахнулась, и из нее стремительным шагом вылетел Лаогэр. Заметив меня, резко остановился. Даже в полумраке я видела блеск удивленных глаз. Несколько мгновений мы молча буравили друг друга неприязненными взглядами, потом дракон высокомерно фыркнул и, ни слова не сказав, удалился.
Я же направилась в тронный зал — вернее, его местный простенький аналог. Ардал уже ждал меня, сидя не на претенциозном каменном кресле, а у его подножья, на постаменте. Приблизившись к вождю, я сложила крылья, но смотрела все еще прямо — насколько я поняла за три года, наблюдая за общением Сайны и других драконов, прямой взгляд в глаза служил признанием в чистоте намерений. По крайней мере, все, кто уважал драконицу, смотрели на нее именно так.
Я опасалась, что Ардал разозлится или попросту посмеется над моей дерзостью, однако он лишь благосклонно кивнул.
— Очень рад видеть, что вы с пользой провели время на острове Сайны, Тэйла, — начал он, поднимаясь.
— Благодарю. Но этикет и крылья — не единственные мои находки, — осторожно сказала я, глядя на вождя. — И если это не запрещено, я бы хотела узнать, что вы думаете о словах, которые мне сказал один из ваших почивших сородичей.
Я несколько нервничала, опасаясь получить молчание или очередную увертку на все свои вопросы, однако вождь, заметив в моих руках лист, протянул руку. Я тут же отдала ему записи и несколько мгновений наблюдала, как его глаза бегут по строкам. Даже дыхание затаила, потому что дракон нахмурился и едва заметно побледнел.
— Вы уверены, что именно это сказал вам костяной дракон? — уточнил он, с недоверием переводя взгляд с бумаг на меня и обратно.
* * *
— Да, я записала слово в слово, — я кивнула и подавила острое желание отступить на пару шагов назад.
— В таком случае, мы опоздали, продолжать ваше обучение теперь бесполезно.
Я замерла и плотно сжала губы, чтобы не закричать «Какого демона?!». Вместо этого лишь вопросительно посмотрела на вождя.
— Он сказал, что иссыхают воды и земля, угасает огонь, слабеет ветер. Это последствия, которые рано или поздно должно было повлечь за собой объединение всех стихийных источников в один, — медленно заговорил Ардал, и уже после первых слов я начала понимать.
Колдуны Востока жаловались, что магия слабеет, каждое новое поколение рождается с все меньшим количеством сил. Неужели все из-за слияния? И неужели оно может влиять на стихии в природе?
— Думаю, тебе известно, что стихии могут взаимно влиять друг на друга, — тем временем продолжал вождь. — Вода поддерживает землю, но гасит огонь. Ветер распаляет пламя, но вместе они могут сделать землю пустынной, превратить растения в пепел. Когда стихии оставались разделенными, они не так сильно воздействовали друг на друга, это помогало сохранять баланс. Теперь же вода и огонь, ветер и земля яростно конфликтуют друг с другом, попутно ослабляя человеческих магов и подрывая гармонию природы в мире. Да, в первые несколько сотен лет их слияние дало ошеломительный эффект: почти каждый маго мог использовать все четыре элемента в своих заклинаниях, но потом их чары стали слабеть, а вместе с ними — и природа.
Я слушала, затаив дыхание, а когда Ардал закончил, вспомнила свое путешествие по темным низинам островов.
— Когда я упала в глубины пропасти, к тем островам, которые находятся гораздо ниже этого, то увидела, что они превратились почти что в пепел. От них остались лишь комья прессованной пыли, в которых зарыты обломки скорлупы, — рассказала я, внимательно наблюдая за реакцией вождя. Он оставался таким же бледным, только глаза еще больше потемнели.
— Плохо. Еще лет сто назад в низинах росли особые цветы, которые могли источать свет. В этих безопасных низинах драконицы делали гнезда для своих яиц. Если верить твоим словам, получается, что полное уничтожение всего живого, запущенное слиянием источников, начинается с глубин земли. И сейчас, когда освобожден источник ветра, оно ускорилось. На обучение магам воздуха приходилось тратить десятки, а то и сотню лет. Ты не успеешь завершить его прежде, чем смерть и тлен распространятся и на континент.
— Но наверняка все еще можно исправить! — выкрикнула я, подаваясь вперед.
Но, вспомнив, с кем разговариваю, отступила на шаг назад.
— Меня радует твоя уверенность, но на съезде вождей, обратившись к предкам… я видел, как пламя пожирает ваш континент, как металл
