Ферлин нашел указанный фургон аж на четвертом уровне в многоярусной стоянке.
Стукнув в дверцу, он подождал несколько секунд и собрался постучать снова, когда она приоткрылась и показалось лицо водителя с виноватой улыбкой.
— Вы Кокс, сэр?
— Да, это я.
— Извините меня, просто решил торпеду отмыть, а то, знаете ли, все время пыль да поездки… Заходите!
Ферлин забрался в кабину и перебросил через спинку свой небольшой чемоданчик.
— Это что, весь ваш багаж, сэр? — спросил водитель.
— Пасть захлопни, — пробурчал Ферлин, потом перевел дух и добавил: — Извини, просто в дороге растрясло, вот и срываюсь.
— Магнитная буря?
— Аномальный гравитационный удар четвертой категории. Даже экипаж был в шоке.
— Ничего себе, — покачал головой водитель, машинально проходясь салфеткой по панели приборов.
— Тебя как зовут?
— Августин, сэр…
— Значит, Гэсси? — попытался угадать Ферлин.
— Августин, сэр.
— Ну пусть будет так. Поехали уже, Августин, надоел мне этот Джингли, даже во рту пересохло…
— В бардачке есть жвачка — сливочная и мятная, — сообщил Августин и, заведя мотор, стал выезжать с парковки на пандус.
Ферлин открыл крышку бардачка и достал женские трусики.
— Это твои? — спросил он, демонстрируя находку.
— Вот дура! Говорил ей — ищи лучше! — воскликнул водитель, отчаянно вращая руль. — Прошу прощения, сэр, жвачка дальше…
Ферлин отбросил трусики в сторону и вскоре достал большую упаковку жевательной резинки.
— Вы меня начальнику не сдадите, сэр? — спросил Августин, когда они выезжали на загородное шоссе.
— По поводу женского белья?
— Нуда.
— Это не мое дело — носи, какое хочешь, — пожал плечами Ферлин, с усмешкой наблюдая за меняющимся выражением лица водителя. С одной стороны, тому хотелось внести ясность и сказать, что трусики не его, а с другой, он боялся привлекать к этой теме внимание.
— Может, кофе хотите? У меня за перегородкой кофейный автомат — с сахарным картриджем и коньячным ароматом!
— Спасибо, Августин, я съел большое мороженое, может бьпъ, позже…
— Отдохнуть хотите?
— Хочу, приятель, — кивнул Ферлин, пережевывая просроченную жвачку, которую Август, наверное, купил за четверть цены.
Ферлин откинул спинку сиденья и погрузился в дрему, невольно пропуская через себя все, что случилось с ним с самого утра.
Швартовка, улыбка на лице носильщика, полицейский и высокие потолки. А еще тележка мороженщика и чудесные образцы его продукции, дымящиеся от переохлажденного воздуха. Сливочное, медовое с малиновым и земляничным вареньем, а еще лимонное и «черный шоколад».
Когда Ферлин возвращался, он решил купить целых две порции, но продавец выглядел каким-то смущенным и уже не таким жизнерадостным.
— Чего изволите, мистер? — спросил он его как чужого.
— Две порции, приятель, — сказал ему Ферлин и вдруг обнаружил, что стоит на каком-то коричневом пятне.
— Что это? — спросил он, а побледневший торговец ответил:
— Это кровь, сэр, мальчик ударил мужчину ножом… Полиция увела их только что…
— Мужчина жив? — невольно вырвалось у Ферлина.
— Да, сэр, как будто это семейный конфликт. Но в полиции разберутся… Вы сказали, две порции?
— Теперь одну, — сказал Ферлин. — Одну порцию с шоколадом, пожалуйста. И немного перца…
97
До места пришлось ехать два часа, но Ферлин не скучал, он с интересом рассматривал странную, принятую здесь архитектуру. Все здания были какими-то вы-пухлыми. Это казалось забавным, и сонливости как не бывало.
Он глядел на непривычного вида деревья, на прохожих, одетых, на его взгляд, слишком вычурно. Другая планета, другие вкусы, а вот глобальные бренды здесь присутствовали те же: сетевые рестораны, производители стиральных машинок, автомобилей и кремов для загара. Они были вездесущи и призывали покупать, потреблять и использовать только их товары, улыбаясь и подмигивая с одинаковых билбордов.
За городом потянулись предместья — пустыри вперемежку с одинокими фермерскими домами, окруженными полями с проклюнувшимися ростками какой-то культуры.
— Сэр, не рассказывайте начальству, что нашли у меня это белье…
— Если специально не спросят — не скажу, — пожал плечами Ферлин. — Но хочу предупредить: пока ты на этой работе, ты здорово рискуешь.
— Ну, это понятно, сэр, вы тоже рискуете.
— Я не об этом. Ты подбираешь баб с улицы, а одна из них может оказаться вражеским агентом.
— Да я вроде фильтрую их, сначала знакомлюсь, а уж потом… Но иногда даже отказываюсь знакомиться, если что-то не так…
Ферлин вздохнул. Фургон съехал на ухабистую грунтовку, пришлось держаться за поручни, чтобы не удариться головой о стойку.
Эта скачка продолжалась еще четверть часа, и скоро фургон остановился у сетчатой изгороди, за которой начиналась территория с подстриженной травкой, побеленными столбиками с громоздившимися на них ящиками с аппаратурой и вытянутой приземистой постройкой под четырехскатной крышей — Ферлин смотрел на все это и никак не мог понять, что это за объект.
— Раньше здесь была метеостанция, — сказал водитель, выбираясь из кабины.
— Ага, — кивнул Ферлин и, достав из-за спинки чемоданчик, соскочил на траву. Потом потянул носом воздух и улыбнулся. Здесь пахло как в деревне. Никаких автомобильных выхлопов, пыли, сажи. Красота.
— Ну и чего мы стоим? Вон же калитка.
— Мы должны подождать здесь, сэр. К нам кто-нибудь выйдет.
И действительно, скоро из постройки вышел человек в форме пехотинца, но без знаков различия. Он закинул на плечо автомат и направился к прибывшим.
— С прибытием, Кокс, — поздоровался он через сетку.
— Привет, Рауль.
— Иди к калитке, я открою.
— А мне теперь куда, мистер? — спросил Рауля водитель.
— Езжай в деревню, купи в магазине десять упаковок замороженных котлет и соус. А лучше возьми штуки три разного — томатный и еще какие-нибудь…
— А деньги?
— Пусть запишут на полковника, у него там кредит, — сказал Рауль, пропуская Ферлина на территорию.
Водитель пожал плечами, вернулся в кабину и, запустив мотор, уехал.
— Странный парень, — сказал Ферлин, чтобы что-то сказать. Когда-то они с Раулем сильно поссорились и потом старались не общаться. Но это было давно.
— Мудак он, — сказал Рауль. — Торгует в деревне казенной горючкой.
— Если бы только это…
— А что еще? — спросил Рауль, открывая перед Ферлином дверь в дом.
— Ты помнишь, как мы с тобой подрались? — вместо ответа спросил Ферлин.
