встретимся в Долине, на этот раз — на похоронах моего брата. Специфика нашей реальности предполагает небольшую задержку с прощанием, поверьте.
После этого уже никто не задавал ни мне, ни сестре бестактных вопросов — Лора умела ставить зарвавшегося собеседника на место.
Я заметил, что одна юная особа, по всей видимости — принадлежавшая к семейству Эклес, весьма настойчиво ловит мой взгляд. Голубоглазая блондинка, довольно симпатичная, на бедре прицеплена изящная шпага… Я вежливо кивнул ей в знак приветствия, в ответ на что она смущенно улыбнулась и опустила взгляд. Потом она снова подняла глаза, бегло осмотрелась, а потом вновь посмотрела на меня и легко повела головой — отойдем, мол. В ответ я пожал плечами, а потом утвердительно кивнул и незаметно отошел в сторону от собравшихся. Девушка так же покинула свой круг общения и подошла ко мне.
— Алекс, здравствуй, — взволнованно произнесла она. — Ты куда пропал? Сама я не хотела тебя тревожить, но ты не пытался связаться…
Опять игра в шпиона! Я уже устал от всего этого. Кто она? Очередная пассия?!
— Дела, дорогая, — нахмурился я. — Ты, наверное, в курсе того, что творится в последние дни?
Она смутилась и кивнула.
— Да, все это грустно и … страшно. Суон, потом — Риган … После этого Коэн и твой отец … Кстати, как он?
— Пока еще не ясно …, — уклончиво ответил я. — Так что …
— Да, я понимаю, — поспешно кивнула она. — Обещай, что как только все уляжется — ты свяжешься со мной. Нам нужно поговорить!
— Хорошо, — раздраженно ответил я. — Как только — так сразу!
Про себя я решил: «Да, глупышка, жди. У меня тут намечается пара крестовых походов, так что еще не скоро…» На миг мелькнула мысль, что у девушки может быть ко мне действительно какое-то важное дело, но я тут же отогнал ее. К тому же, в этот момент появилось семейство Виттс …
На центральной, самой широкой, дороге показалась траурная процессия. Первым следовал мощный черный тягач, хромированный тюнинг которого тускло мерцал в скудных лучах странного светила Долины. Он тащил за собой огромный открытый катафалк, своим видом напоминавший лафет. Последний транспорт Коэна был накрыт черным меховым ковром с золотой каймой и вышитым золотом же изображением мифического зверя, своим видом напоминавшего волка — судя по всему, являвшимся не то тотемным животным Семьи, не то — его гербом. На ковре стоял … Не гроб, то был целый саркофаг! Естественно, учитывая то, что осталось от Коэна после нападения, он был закрыт … На литой крышке вместилища останков главы клана Виттс так же красовалась свирепая морда все того же волка.
Следом за катафалком следовали три черные траурные машины. Перед входом в долину кортеж остановился. Семья Виттс покинула автомобили, следом за ними — охранники, ехавшие в последней машине. Тягач медленно двинулся вперед. За ним следовали Клара, Инар и моложавый высокий человек.
— Теран, брат Коэна, — дернув меня за рукав, тихо прошептала Лора, указав на незнакомого мне человека.
Вслед за Виттсами и их охраной потянулись члены других семейств. Включая особей, исполнявших обязанности прислуги и охранников, всего нас набралось около семидесяти человек — поэтому траурная процессия растянулась больше чем на сотню метров. Я вновь поймал на себе взгляд той самой молодой особы, что обратилась ко мне непосредственно перед приездом Виттсов — она шла впереди меня, держа под руку пожилого статного мужчину из клана Эклес. Было в ее глазах что-то такое, от чего мне стало не по себе. Казалось, будто ее и Алекса Грэйтса связывала какая-то тайна, секрет, о котором она предпочитала не говорить в присутствии посторонних. Я ответил ей твердым взглядом и едва заметно кивнул, словно подтверждая свое обещание связаться с ней. Казалось, это ее успокоило — она тут же отвернулась.
— Что у тебя за дела с Тайлой Эклес, — тихо спросила Лора, видимо, перехватив наши переглядывания.
— Понятия не имею, — честно ответил я.
— Не хочу вмешиваться, но мне это не нравится, — прокомментировала сестра. — Уверена в том, что ее отцу, учитывая твою репутацию ловеласа, и намек на твое участие в убийстве Суона, это так же не понравится …
— Кстати, а как именно был убит сын Коэна? — между делом поинтересовался я.
— В твоем стиле, — горько усмехнулась сестра. — Смертельное ранение клинком, а потом — контрольный энергетический выпад …
Оказывается, у меня даже был в этом деле свой неповторимый стиль!
— Разберемся, — уклончиво ответил я и сосредоточился на созерцании местной архитектуры.
А вокруг действительно было на что посмотреть. Наверняка, не одна сотня талантливых архитекторов потрудилась здесь на протяжении многих сотен лет! Памятники, которые были достойны того, чтобы ими восхищались посетители музеев в том мире, откуда я прибыл. Иногда даже попадались целые скульптурные группы, изображавшие сюжеты из жизни упокоенных под ними. Я задержал взгляд на композиции, герои которой отражали атаку существа, похожего на дракона — каждая деталь была выполнена с поразительной точностью и правдоподобностью, даже — капли слюны, изливавшейся из пасти монстра!
Что уж было говорить о зданиях фамильных склепов! То были целые дворцы, проживания в которых не постеснялись бы многие из земных олигархов. Разнообразные стили и решения, от которых рябило в глазах. Но, несмотря на это, характерная деталь была одна — Скорбь, царившая в каждой линии склепов, в каждом каменном лике … Я вновь поразился точности названия Долины.
Наконец мы достигли склепа Семьи Виттс — то был целый некрополь, умещенный в просторном здании с широким входом под лепной аркой. Хорошо, что по обычаям посвященных прощание проходило перед входом в склеп — не хотелось спускаться внутрь и блуждать меж захоронений членов клана. Тягач остановился рядом с подобием трибуны, выполненной в камне, и его водитель заглушил движок. Не теряя времени, Инар Виттс поднялся на импровизированную трибуну, поприветствовал собравшихся и поблагодарил их за то, что они явились проводить его отца.
После этого молодой Виттс долго и пространно говорил о своем отце: о том, каким он был, о своем отношении к нему, о посвященных Хаоса, которым он стал опорой и защитой. В какой-то момент Клара поднялась на возвышение и встала рядом с ним. Я невольно залюбовался ею — даже в траурном наряде она была восхитительна: шикарное черное платье строгого покроя изящно облегало ее великолепную фигуру. Короткая газообразная вуаль не придавала ей трагизма, а лишь выгодно оттеняла ее лицо. Не макияж, а лишь намек не него делал ее прекрасное лицо еще привлекательнее … Не знаю к чему, но
