все стороны! После этих мыслей Дзин сумел создать вокруг себя ауру ветра, что заставляла одежду колыхаться и ловить поток, а любое физическое действие давалось с такой лёгкостью, что тёуган мог прыгать из стороны в сторону на такой скорости, что Генри не мог уследить за движениями юнца, но отчётливо видел его ухмылку. И только когда Дзин остановился, капитан с улыбкой на лице огласил вердикт:
— Малец, как тебя зовут?
— Дзин Пан!
— Ты был хорош, Дзин Пан, но я не видел остаточного изображения, так что тебе следует тренироваться. — Дзин уже было отчаялся, ибо на пределе своих сил не сумел спасти деревню и Джерома, пока Генри не продолжил. — Позволь задать тебе один вопрос, Дзин Пан. — сжал крупной рукой медальон на шее. — На моём корабле освободители, а не воры. И если ступишь на палубу Жестокола, тебе придётся думать о спасении не только маленькой деревни, но и всей Ламмеры от чудовищ до чужеземцев. Свобода — сердце моряка. Готов ли ты на это?
Дзин не осознавал всех масштабов слова "спасение" и заподозрил что-то неладное, и эти сомнения только усиливались, глядя на амулет, который Генри почти не выпускал из рук. Тогда юный войдер ветра спросил рыбака о нём, после чего аскариец тихо шепнул ему: "На амулете фотография его дочери — её держат в рабстве Лакшата." Но Дзин не сразу понял, почему ему это говорят шепотом, и вслух при Генри задал вопрос о дочери аскарийцу, на что капитан разгневался и что есть силы ударил увесистым кулаком по столу, заставив всех в таверне замолчать.
— Да… — похрипывая, выдохнул Генри. — Всё так, Дзин Пан. Не только мои матросы, но и я сам стал жертвой несправедливости. И что же ты скажешь?
Дзин, недолго думая и пребывая в малом испуге, сумел быстро ответить:
— Я люблю свободу, капитан! Я хочу ступить на борт! — но движим Дзин был не совсем своей любовью к свободе — его больше бесило то, что жители нижнего мира вынуждены постоянно сражаться за эту самую свободу: сначала жатники, вырывающие человеческие черепа, а теперь и какие-то Лакшата, держащие в плену невинную дочь старого моряка.
— Хах! Хоть ты ещё зелёный, но пороху в тебе хватит, чтобы стать грозным воином моря, чтоб мне провалиться! — капитан наконец отвлёкся от амулета и отошёл к выходу, чтобы крикнуть своим людям. — Тащите свои задницы сюда! У нас наконец пополнение, ленивые ублюдки!
Так Дзин Пан стал пиратом под командованием Генри Эвери даже не подозревая, насколько сильный человек попался ему в путешествии. И теперь он твёрдо намерен посвятить свой путь мощному слову "свобода", пронеся его в ногах и руках, речах и желаниях пылкого сердца!
Дзин Пан, следуя за капитаном, проходил мимо доков с самыми разнообразными кораблями: начиная от маленьких каравелл, заканчивая громадными и устрашающими семипалубными галеонами, чьё величие полностью отражалось на поле боя. И пока Генри Эвери рассказывал о том, что именно нужно будет делать на борту, Дзин пропускал тонну определений и неизвестных названий частей корабля, что звучало как пустой звук и мешанина из слов, к которым в конце добавлялись либо "вель", либо "сель". Так продолжалось до тех пор, пока в доках Дзин не разглядел один примечательный корабль: с виду могло показаться, что это простой трёхпарусник, но мачты были слишком короткими и толстыми, а по бокам судна виднелись крылья из парусов на прочных рамах, а отделка видимого борта вовсе была чуть ли не целиком из меди и блестящих камней — кристаллы? Но зачем? Дзин спросил об этом судне капитана, на что получил ответ, что только ещё больше раскормил любопытство Дзина: "Эта малышка ещё покажет себя, но её время ещё не пришло." — Ответил и дальше пошёл к своему кораблю, будто в скором времени последующих вопросов Дзина просто не было. И хоть тёуган не сумел узнать ещё хоть толику информации о загадочном корабле с толстыми мачтами, тот надеялся увидеть судно, что принадлежит капитану, об авторитете которого парень узнавал всякий раз, когда проходящие мимо моряки замолкали и уважительно кивали ему вслед. Очевидно, что у такого пирата должен быть самый огромный и ужасающий корабль, что может выдержать любой шторм и град выстрелов. Но на самом деле оказалось, что главным судном капитана сейчас является небольшая, но проворная шхуна под названием "Жестокол", собранная после того, как Генри Эвери стал новым лидером пиратского клана.
Поднявшись на борт Жестокола, Дзин стал потихоньку вживаться в роль пирата: удерживать равновесие на качающемся судне, постоянно бежать с одной точки на другую, чтобы направлять поток в разные паруса, привыкать к обычаям и суевериям моряков. После чего в скором времени стал участником набега на остров-тюрьму Ан. Успел дать бой на море сектантам, на протяжении всего плавания сражаясь со стихией, но даже после этого юнге не позволили выйти на рейд 5, оставив того на корабле. В этот день, когда юный пират получил своё первое задание, ему посчастливилось встретиться с шандийкой и спасти той жизнь. Под мелодию шторма эти два человека едва разглядели что-то общее друг в друге, после чего, вернувшись в Турнадау, решили не просто путешествовать вместе, но стать агентами Летучего Фрегата, чтобы избавить земли Ламмеры от болезни, раздирающей сердца его народа — рабство. Дзин частенько прятал ото всех своё раздражение от того, какие лишения переживает свобода человека, закрываясь другой, чуть менее важной мотивацией — стать сильным, как старший брат. Однако Дзин даже не подозревал, насколько сложным и опасным выдастся борьба за свободу.
Глава 5 "Отголосок прошлого: Лист, упавший с плеч императора. Часть 1"
При правлении Гидеона Айтилла три великих клановых дома поддерживали мир между друг другом, но всё-таки даже в таком времени было место распрям и бесчеловечности. Тогда ещё юный Ракеш Али стал первым султаном-мужчиной в Лакшата и быстро убрал со счетов Малику — истинную наследницу трона, наводя в столице свои порядки и выбивая землю под ногами тех, кто поддерживал традиции и старался всячески избавиться от выскочки, что по-своему правил людьми. Сам народ не особо заботил Ракеша — его куда больше интересовали развлечения и деньги, которые тот решил получить силой. В это время Виллион вовсю держал в оккупации западную часть Фаросы, чтобы было легче контролировать водные пути у проливов. Тогда власти этой молодой республики оборонялись от виллионцев, отправляя воинов на границу своих территорий, где Ракеш и
