– Не тронь! – успел прорычать Павел, но удар топорищем под дых заставил его успокоиться.
Юски подставил плечо и поддержал Павла, не дав ему упасть.
– Не балуй! – грозно изрек Черноус.
Бокул сел на прежнее место, поднял над головой сорванный шнурок, и висящий на нем амулет оказался на уровне его глаз. Желтый металл тускло блеснул в свете близкого костра.
– Блядишь,[11] Баар, ой блядишь. Это же золото!
При этом волшебном, просто магическом для каждого разбойника слове «золото» встрепенулись все члены банды, рассевшейся у костра. Они разом повернули голову к главарю, пытаясь разглядеть амулет в его руках. Однако подойти не решились. Больше других, естественно, повезло Черноусу. Он стоял близко и мог воочию разглядеть золотую петлю, помещенную в круг.
– А брехал, что и серебра нету, – подал голос Черноус, отрывая взгляд от амулета.
– Вон, чуешь, как мои куманьки в растрой пришли, – Бокул кивнул через плечо на своих дружков, – не ровен час сами тебя спытать начнут, а они у меня ух, – вожак аж присвистнул, – мастера до пытошного дела!
Шибайло положил амулет на ладонь, медленно скрутил кожаный шнурок и демонстративно спрятал золото за пазуху.
– Ну, сказывай про злато, серебро или, может, тебе сразу пятки огнем пощекотать?!
Пыточная перспектива никак не могла радовать главу медвежьего рода, и мозги Павла лихорадочно заработали: «Скажу, что нету у меня ничего больше – не поверят, скажу, что есть – а где взять? Надо выиграть время. Эх, Вадя что-нибудь бы придумал. А что бы он придумал?»
– Есть у меня в Каргийоки серебро, а вот золота больше нет, – решился он на отчаянный шаг, – золота нет, хочь запытай меня.
– Та-а-к, – медленно протянул главарь, – так, значит, маешь серебришко.
– Маю, – заверил глава вепсского рода, – отпусти моего человека и он принесет тебе через три дня серебро.
Бокул снял шапку, задумался. Он медленно развязал кожаный шнурок, что перехватывал его бороду, затем, почесав у виска, изрек:
– Черноус, вяжи-ка их сызнова. Утро вечера мудренее…
* * *
Под утро Павел озяб окончательно и проснулся. Рядом, подогнув колени, безмятежно спал Юски. Павел поерзал немного, стараясь устроиться поудобнее. Ему удалось приподняться и опереться о ствол березы. Он проморгался, отгоняя остатки сна, осмотрелся. Банда уже не спала и в полном составе сидела вокруг едва тлеющего костра. Всеобщим вниманием завладел Шибайло, он что-то тихо нашептывал своим дружкам, что-то втолковывал. Как Павел ни напрягал слух, разобрать ничего не смог. А хотелось очень. Чертовски хотелось знать, о чем же они там сговариваются. Решил было разбудить вепса, у того охотничий слух, может, чего бы и разобрал. Но передумал – будить не стал. «Ладно, – подумал Павел, – пусть шепчутся». Главное, что моего плана это нарушить не должно. Кто тут, елы-палы, кроме меня еще институты заканчивал?!»
Юски издал тревожный храп, дернулся и проснулся.
– Проклятые веревки, – выругался он спросонья по-вепсски.
Шевеление пленников тут же привлекло внимание всей банды. Бокул Шибайло прервал свою речь, встал и направился к березе, около которой ночевали яшники. Следом за ним последовали его верные псы – Ростик и Черноус.
– Ну вот, выспались и добро, – как-то по-особенному ласково начал главарь разбойников.
Вчерашнее седалище – полено – стояло на том же месте, Бокул сел.
– Сейчас ты отправишь своего человека к своим, – продолжил старший бродник. – Он принесет нам выкуп, и смотри, – Бокул погрозил увесистым кулаком, – если надумаете баловать, ты не жилец!
Предводитель кивнул головой, и Черноус быстро освободил Юски от пут. Бандит обхватил вепса за плечи и, резко рванув, поставил на ноги. Вепс покачнулся, ноги затекли и не слушались. Он начал медленно переминаться, пританцовывать на месте.
– Разомнешь уды[12] в дороге, – усмехнулся Бокул, – ступай и помни: у тебя всего три дня!
Юски повернул голову и глянул на главу рода. Павел несколько секунд смотрел прямо в глаза вепсу, затем едва заметно кивнул головой.
– Ступай, Юски, я буду тебя ждать.
Вепс медленно обошел главаря «джентльменов удачи», восседавшего на тюльке, прошел мимо костровища, вокруг которого сидели остальные члены банды, миновал крайний шалаш и направился в сторону ближайших кустов. Юски нырнул в густые заросли кустарника, пробрался сквозь них и оказался на краю знакомого ему елового леса. Он остановился, прислушиваясь, как кровь разгонялась по венам, возвращая уверенность в ногах. Юски обернулся в сторону покинутого лагеря бандитов.
– Жди, Баар, жди, я скоро, – пробормотал он себе под нос, затем резко повернулся и, потихоньку ускоряясь, перешел на бег.
* * *
Больше всего Павла расстраивала потеря золотого амулета. Он искренне верил, что в этом знаке бесконечности заключена большая сила. И что особенно важно, этот амулет, возможно, таил в себе обратный билет домой, как говорила Елена Константиновна. Домой – обратно в шумный и бурлящий двадцать первый век, ведь там остались мама и Настенька…
Павел тяжело вздохнул. Он считал, что уже достаточно «наприключался» в этом мире, где все только и думают, кого бы убить и чем бы поживиться. Надоело. Эти мысли его даже немного разгневали или расстроили. Ему казалось, что все как-то неуклюже вышло. Сначала они потеряли Андрея-Сигурда, а вот теперь еще и Вадим…
Добраться бы хотя бы до Каргийоки, залечь в постель, отдохнуть и ни о чем не думать, пока не думать. Так ведь нет! Теперь эти бандитские рожи…
– Уууу, ненавижу, – процедил Павел сквозь зубы, наблюдая, как бродники суетятся у шалашей.
Они доставали оттуда какой-то скарб и раскладывали по мешкам. «Куда они собрались? Нет, они определенно куда-то собрались!» – подумал глава медвежьего рода.
А бродники действительно собирались. Павел немного успокоился и стал наблюдать за их сборами. Барахла бродники нажили в этой глуши немного, а посему сборы их прошли быстро. Когда несколько не очень объемистых мешков были увязаны, к Павлу подошел долговязый Ростик. Он присел около яшника и развязал веревки на ногах.
– Вставай, – приказал бродник.
– Куда? – с тревогой вопросил глава медвежьего рода.
– Вставай, уходим.
– Эй, а как же мой выкуп? – запротестовал Павел. – Его же сюда принесут.
– Вставай, – грозно повторил Ростик и, не дожидаясь, когда пленник сам соизволит подняться, схватил Павла в охапку и, встряхнув, поставил на ноги.
Ростик шагнул за спину пленника и толкнул его между лопаток.
– Давай, шевели культяпками!
Павел нехотя двинулся вперед. Бродник то и дело подгонял его толчками в спину.
