Вскоре освирепел настолько, что начал рвать черные тела голыми руками. Сперва подумал, что случайно отвалилась рука бедняжки, затем попробовал вырвать еще у одной Кошки лапку. Третьей шальной валькийке оторвал голову. Мои движения вновь стали ускоряться, окружающий мир будто замедлился в моем сознании. Мышцы не чувствовали усталости. Сердце заходилось в истерике, а кровь хреначила по жилам таким напором, что в человеческом теле меня бы просто разорвало!
Кошки кончились, завыло у меня в груди от досады. Просто взяли, да кончились. Нет! Одна успела удрать. Пусть. Расскажет своим подругам, что завелся в джунглях Кот.
Когда вернулся к своим, никто не спал. На деревьях сидели все, кто мог туда взобраться. Лишь одна раненная делала вид, что спит. Подошел ближе к приманке для Кошек. Девушка аукнула своим. До моего слуха дошли звуки натяжения тетивы.
— Это Кастиль, — прошептал.
— Чего так долго? — прошипела девушка.
— Понос прихватил, — усмехнулся в ответ. Громко вышло.
С дерева раздался угрожающий рык Наташи.
— Заткнись, Кастиль, там Кошек тьма, а ты ржешь, совсем крыша поехала? — прошептала раненная.
— Давайте спать!! — крикнул на весь лес.
Кажется, у валькиек случилась остановка сердца после такого крика.
— Меняем позиции! — рыкнула едва слышно Наташа и стала спускаться с дерева.
Я махнул на них рукой и лег, предварительно примяв листья папоротника.
Утром меня разбудили. Вид у валькиек недовольный, не выспавшийся.
— Он знал, — буркнула одна из девушек, перекидывая лук за спину.
— А чего голый?
— Хозяйство прибери, по рабской жизни соскучился?
— А чего у тебя зубы в крови? И руки? Эй?
— Дайте ему манго. Кастиль, ты больше не ешь сырое, ладно?
Девушки взбодрились. Идем по джунглям. А я чувствую, как в воздухе витает их торжество, будто заново родились. Стараются не показывать радости. Ведь труп тащим, вернее я.
Иду и думаю, похоже, я Кошку сожрал, или покусал. Вот только не помню такого. Почему же аппетита на нормальную еду нет? Плотоядный стал?! От гнусных мыслей передернуло. К третьему закату пути нас встретили дозорные валькийки из клана Ветра, пожелали благосклонности Богов леса нам в след и «растворились» в зарослях. Раньше так и думал, теперь вижу, что они просто скрываются под накидками из листьев папоротника, закапываются в листьях. Подлый клан, даже в манере маскировки прослеживается низость, не говоря уже о каких — то договоренностях с Кошками, про которые обмолвились, когда меня выкрали. Работают проститутки на всех. Ни стыда, ни совести.
Эту ночь мы не спали, а мчались до стана во всю прыть. К утру нас встретили свои. Я шел спокойно, неся на плече труп. А позади ползли мои соратницы.
Мертвую сестру у меня отобрали. Света возникла будто из неоткуда, обняла меня, поцеловала в щеки. В светло — голубых раскосых глазах слезы. А я Лару вспомнил…
Когда хоронили героически павшую валькийку продолжал думать о разбойнице, горько сожалеть и сжигать себя самого изнутри… Это было не сложно, атмосфера скорби витала вокруг нас.
Два следующих дня весь валькийский город был приведет в военное положение и стоял на ушах, ожидая неведомую силу или вражеский клан. Я не стал говорить никому, что Кошки банально кончились, мне было плевать. Хандра точила мою душу и притупляла восприятие внешнего мира.
Я бы и дальше убивался по Ларе, если бы не заявилась Наташа собственной персоной и не напомнила о предстоящей дуэли с Бахарой. И вот тогда меня окутала злоба и досада. Я уничтожил их самых страшных врагов, предотвратил кучу потерь. Несложно догадаться, что бы случилось, ворвись войско вальки к живым Кошкам. А потом отступая по темному лесу остатками и недобитками. Кончился бы клан Зеленого дуба.
А бабы — то принципиальные. Ведь войском пошли, после дерзости бесчестных Кошек. И, судя по всему, не из — за меня точно.
— Этот поход вымотал нас всех, — говорила Наташа. — Но день назначила Мать, и мы уже просрочили его. Первые солнце после траура назначается днем поединка. Если ты не в силах стоять, пойду сама.
— А ты в силах? — огрызнулся, вспоминая, как та плелась, запинаясь о натянутые лианы.
Да, чувствую себя не очень. Но наглой Бахаре задницу надрать обязан.
Глава 9-1
Глава девятая. Катэрон
Принц Катэр-оун Шеннийский
День поединка настал.
Поднялся сам. В соседней комнате с натянутыми в струну нервами ходила взад — вперед Света. Когда увидела меня, поджала губы и нахмурилась.
— Я дам тебе отравленный кинжал, — прошептала она, обнимая. — А потом признаюсь во всем сестрам. Это не справедливо. Ты наш, ты свой… ты, ты…
— Все будет хорошо, — мягко ответил ей на ухо. — Когда поединок?
— Ждут только нас, — прошептала Света и отпряла. — Почему ты спокоен? У тебя вид, как тогда, у Мертвого города.
— Если выиграю, — загадочно произнес. — Мы займемся любовью?
— А эта мысль придаст тебе сил? — Ехидно промурлыкала Света, у самой в глазах жалость.
— Конечно, — ответил и помчался к лестнице, прыгнул на нее, раскачал, зацепился за соседнюю, как любила делать Света. А я все удивлялся ее ловкости. Ноги ударились о землю, кольнуло раненное бедро. Левое плечо, простреленное Бахарой тоже поднывало.
Для нас специально расчистили круг. Со всех сторон уже набежали вальки. Самые матерые морды решили поприсутствовать. Мать Елена тоже находилась со своими любовницами. Не знаю почему, но теперь не видел в ней особой красоты и привлекательности. Будто исчезли все чары. Обычная девушка с недурными формами. Не более. Та же Наташа со Светой ничем не уступят.
На краю арены стоит Бахара, нетерпеливо дергая ногами. На поясе кинжалы, сбоку в землю воткнуто копье, рядом валяется меч. Позади нее, среди других взрослых дочерей, стоит Дария и смотрит на меня карими глазами полными боли и отчаяния. Вряд ли до сего дня она знала о поединке.
Ко мне подошла Наташа, предлагая выбрать оружие.
— С клинком против кинжалов Бахары у тебя нет шансов, — прошептала она сквозь зубы. — Возьми ее силой, ближний бой — это единственный шанс. Только мужская сила твое преимущество перед женщиной. Мы оба знаем, что ты проиграешь.
— Если выиграю, — загадочно произнес. — Мы займемся любовью?
Наташа на мгновение опешила, затем грустно улыбнулась, протяжно вздохнула и ответила:
— А мое согласие придаст тебе сил?
— Конечно, — ответил, взяв в руки шпагу и повернулся к сопернице.
Бахара усмехнулась при виде моего оружия, подхватила клинок, что подали ей из — за спины и пошла в центр. В ее руках уверенно завертелся острый металл. А у меня вдруг жалобно заныло раненное бедро.
Мать поднялась со своего деревянного кресла, устланного мехами, вскинула руку вверх и заговорила:
— Пусть Боги леса рассудят и покажут правого. Один из вас станет хозяином жизни другого! И пусть поединок начнется!
Бахара уверенно пошла на меня, пригибая корпус. А я остановился, наблюдая за ее глазами, кистью, носками и коленями. Ложный выпад? Не думаю… Перебрал все приемы, что показывала мне глупышка Дария. Все атакующие приемы.
— Не стой, — раздался позади голос Светы. — Двигайся!
Переживает за меня, подсказывает.
— Да он уже сдался! — Насмешливо заявила одна из атлеток.
Я вытянул шпагу вперед, устремив клинок прямо в напряженное лицо Бахары. Что ей остается, когда клинок не дает ей идти вперед. Все просто: моя рука несколько длиннее. Ей надо обойти или поднырнуть. Бахара пытается обойти стороной, а я веду за ней клинок, держа на расстоянии и не двигаясь с места.
Валькийки стоят молча. Слышно даже, как где — то резвятся маленькие девочки и полощется в речке белье.
Наконец, увидел, как дальняя от меня нога соперницы стала сгибаться в коленке. Поворот ступни, чуть — чуть, чтобы я не понял замысел. Выпад, подныривая под мой клинок. Рискованный шаг, рассчитанный на собственную скорость. Я ушел в сторону, высекая искру своей шпагой о клинок старшей сестры. Зрители ахнули. Не успела кисть забыть об импульсе удара, как Бахара атаковала вновь, с разворота стала наносить удар за ударом. Зазвенела сталь, разразился боевой клич соперницы.
