принял бы их за горожан.
Да и слепой бы определил, фыркнул про себя Расто.
По запаху благовоний, мыл и ароматных масел — пасло от них за десяток шагов, запах долетал даже до него, когда менялся ветер.
Пятерка сиренышей встретилась у рыночных клетей. Двое подошли со стороны улицы лавочников, а трое — с рынка, где выставляли лошадей, каждый — в сопровождении охраны.
Что понадобилось зажравшимся сирятам у клети, в которой держали его Сизаря, Расто не знал. Не понял. Может мозги расплавились — от мыслей, и того, как светило пекло голову, даже через дерюгу, которую он накинул на голову. Лежать было неудобно — камни крыши вокруг нагревались так, что можно печь лепешки. Пот стекал за шиворот, голову не приходило ничего путнего — как так извернуться, и Сизаря вытащить, и правила не нарушить…и чтобы условия «Смотрящего» обойти, и голову не потерять…
…и ещё эти — сирята.
Что за сирская блажь — надевать простую одежду, переворачивать кольца гербом внутрь, и расхаживать по улицам, как простые — этого он понять не мог, но где «простым» постичь Сиров?
Четверых он срисовал разом — даже без нашивок, кто перепутает двух сыновей рода Да-архан?
Старший даарханенок — отпетый козел, вечно кривил лицо так, как будто ослиной мочой всюду воняет, ничего не трогал голыми руками, пока слуга не подаст платочек, и выбирал, куда ступает нога сандалии. Второй даарханский сиреныш Расто даже нравился — чем то похожий на Сизого. Востроглазый, любопытный, смешливый, вертлявый, светлый — из такого получился бы хороший «щипач» и ростом и комплекцией вышел, и разве поверит кто, что малец, с таким небесным смехом, только что срезал мешочек с фениксами на поясе?
Третий — наглый ЯнСи, даже под кади повадки не изменишь. Купил троих рабов в соседней клети, и оформил купчие. Четвертый — тихий, и молчаливый, похож на Сей — квартальные доносили, что декаду назад караван клана Сей проходил через город, а с кем ещё развлекаться наследникам, если не с равным? А пятый… пятого Расто срисовать не смог.
Не смог и все. Хотя до этого наблюдательность вора не подводила.
Пятый, вокруг которого постоянно крутился мелкий отпрыск великого рода, был самый мутный. Именно за ним Расто следил особенно пристально.
Зим пятнадцати на вид, с бледно-золотистой кожей окраинных южан, где много смесков. Длинной, как и положено сиренышам, косой до пояса. Одетый в кади, свободную рубаху, штаны, и сандалии. Точно такой же на вид, как остальные, но не такой совсем.
Не такой. Хотя было ясно, что ровня. Равный среди равных, кто же наследничкам подсунет вассала или раба? Охрана и сопровождение держалась совершенно иначе и следовала на расстоянии.
Именно поэтому, когда пятерка сиренышей разделилась, после того, как покинула рынок рабов, он крышами последовал за этими двумя — Мелким даарханенком и «неизвестным сиренышем».
«Неопознанный наследник» не кривил морду от улиц, как другие, не радовался всему, как Мелкий, не смеялся, просто следовал за своим спутником по маршруту, ничему не удивляясь. Подолгу останавливался, разглядывая резные надписи над лавками, рассматривал наряды уличных танцовщиц из храма Нимы, и ничего не покупал.
Младший Да-архан сыпал деньгами направо и налево, перебегал от лавки к лавке, как будто его выпустили в Да-ари раз за зиму, и больше не пустят ещё. Расто знал, что уже после третьей лавки — слух по цепочке разлетелся по всему рынку «богатый и не жадный, совсем не привередливый покупатель», и торговцы будут готовы. И второй слух, пущенный через «своих», определял можно ли пощипать — «не приближаться, Да-архан». Хотя вор, который мог спутать клановых с «простыми», вором оставался не долго.
Пятого сиреныша не интересовали ткани, оружие, мохнатые лошадки — он, Расто, точно это понял, потому что место прямо у привязи — было отлично видно. Шерсть погладил, почесал за ушами, потер морды и… отвернулся, пока Мелкий Да-архан громко рассуждал, покупать ли очередного питомца.
Вроде все в нем так — сиреныш и сиреныш, как есть. Но внутреннее чувство щипача, а он работал более десятка зим и брали его раз только — внутренняя чуйка говорила — смотри в оба Расто, смотри в оба.
И он смотрел, и пока ничего не видел.
Парочка сирят после лавочников двинулась в южную часть города, почему то кружными путями, и ему пришлось попотеть, чтобы не потерять их из виду. Наследники долго пробыли в лавке приезжего каллиграфа Вана, который собирался основать Школу на юге — этом знали уже в каждом уголке Да-ари, а потом, послонявшись немного у конюшен, опять вернулись на рынок — явно делая последний круг до врат, чтобы отбыть в пустыню…
И вроде живи Расто и радуйся, и думай, как вытащить Сизаря, но вечером эти снова оказались здесь!
Точнее один — тот самый, который весь день ходил вместе с Младшим Да-арханом. Один с охранником и снова у клети с его Сизарем, и что они делают внизу? Что их вообще могло опять занести в эту часть рынка — закрытый притвор?
Расто с крыши было видно плохо — светило ушло, и теперь вечерние лучи били низко прямо по глазам. Расто изворачивался так и эдак, чтобы выбрать лучший ракурс, но видно было только, как разговаривают с распорядителем, потом… вышли… пошли к клети… отперли! Немес, ашес…и… Нет, нет, нет… только не его Сизаря!
Распорядитель передал свернутые бумаги — купчая, и из клети вывели двоих — одного пустынника, и Сизаря, а потом последнюю парочку. И пустую клеть снова заперли на ключ. Распорядитель откланялся — и поклон был значительно ниже, почти до пола, чем когда они подошли в первый раз.
Расто пытался дать знак Сизарю, но тот совсем не смотрел наверх. Песок с крыши посыпался вниз, и Расто только и успел, что нырнуть назад пустынной змеей и затаиться — охранник «сиреныша» и так слишком часто поднимал голову и смотрел наверх, как будто чувствовал, что он — тут.
Охранник засек его? Не должен был — уступ крыши не позволяет видеть, кто здесь, и когда светило должно слепить глаза, но охранник поставил купол…
Пока Расто пережидал, чтобы снова выглянуть, все шестеро покинули притвор, и скрылись в тени за поворотом. Расто заметался, выбирая, как осторожно перебраться с крыши на крышу, но пока он выбирал место для прыжка и спуска — они совсем скрылись в проулках. Как будто растаяли в тени улиц Да-ари.
Расто выругался, переполз с одной крыши на другую, зашипев — камни обжигали сандалии даже через подошву, а потом начал искать способ незаметно спуститься вниз.
Расто выругался раз-два, и потом со злости дернул себя за волосы со всей силы.
Он их потерял! Он потерял Сизаря! Что он скажет покойной сестре, когда та встретит его за Гранью? Что он даже не смог узнать, куда продали её сына и почему?
Чувство вины ожгло. Если бы не его «трения» со Смотрящим, Сизарь не попал бы под раздачу… Его пытаются нагнуть через мальчика, и что теперь делать? Искать.
Расто встряхнулся. Натянул кади на лицо, нырнул в тень, и начал прочесывать улицу за улицей, куда потенциально могли отправиться высокий гости рода Да-архан.
* * *
Ночная прохлада окутала Да-ари влажным холодом. Поземка с пустыни втекала в город и стлалась по земле блаженными ручеками прохлады, и Расто любил такое время, но — не сегодня. Сегодня он был расстроен, как никогда. Он не нашел Сизаря, не нашел и следа шестерки, как будто Немес их языком слизнул, или они просто взяли и растворились в городской толпе.
В домик на окраине змеиного квартала он дошел, шаркая — ноги домой не несли. Есть не хотелось. Хотелось купить бутыль у толстой вдовушки на углу, и вылакать до дна, и забыться сном. Пока Расто рассуждал — купить или не купить дозу «утешения», понял, что дверь в домишко открыта, хотя он запирал. Расто вытащил нож из кармана, ловко перевернул в руке и мягко ступая по полу — зная каждую каменную щербинку в темноте даже наизусть, вошел в дом.
Расто застыл. Вор, выбравший дом вора, чтобы поживиться, был…голоден. Темная фигуражрала остатки утренней лепешки, чавкая от удовольствия, почти, как его Сизарь… Сизарь…
— Дядя… — пробормотал Сизарь с набитым ртом,– как хорошо, что ты дома, ты сегодня долго, я…
Расто отвесил подзатыльник. Смачный, со всей силы. Вложив в него все эмоции, которые он пережил за три дня по вине этого остолопа.
Можно подумать
