сворачивается! У излечившегося происходит некий откат, и его Благодать расцветает, дела его тем, кем он и должен быть — Разумным.
— Стоп! — дрогнул Баркот, — Благодать тухнет!…
— Что⁈ — Маток резко глянул в линзу, — Нет… да как так⁈ То есть… со временем, излечившийся всё равно вернется в прежнее состоянье?
— Нет, — покачал головой Баркот, — Те, кого я излечил ещё в детстве, все ещё Разумны. Видимо… я понял! — дошло до Баркота, — Внутри его тела что–то есть! То, что начинает очищать кровь с Благодатью. Некое вещество, что получилось от моего вмешательства в его Благодать!
— Тогда… разрежем его? — тихо спросил Маток.
— Выбора нет, готовь оборудование!
Вновь реальность перестроилась, и теперь перед моими глазами развернулась целая операция. На кристаллическом столе лежит излечившийся, а его торс и грудную клетку разрезали. Два друга, надев перчатки и маски, капаются во внутренностях Тёмного и берут пробы на анализы.
— Это ещё что такое?… — онемел Баркот.
Я приблизился к столу, и казалось, что мои брови утекут на макушку. Внутри плоти Тёмного… два друга увидели плохо сформированное людское сердце, которого у него не должно быть. И из органа вытекает крупица бело-золотой крови.
— Посмотри, — прикоснулся пальцем Маток к чуду, — Это… это недавно сформировавшийся орган. Плоть разрушается, если к нему прикоснуться. То есть, когда ты породил в нём свет, появилось инородное тело, что и сформировало новый орган, что и производит отчистку крови от затухания Благодати и может откатывать ген «Уак»…
Баркот резко бросил кристаллический нож и разорвал тунику на груди.
— Маток, разрежь мою грудь!
— Что⁈ Сума сошёл⁈ Не буду я тебя резать! — испугался крылатый.
— У меня Стигмы, помнишь⁈ Моё тело исцеляется. Вон, посмотри, уже лицо полностью восстановилось.
И правда, лицо Баркота уже полностью излечилось… хотя я в душе не знаю, сколько времени проходит от этого круговорота реальности.
— Давай! — лёг парень на ещё один кристаллический стол, убрав в сторону оборудование, — Мне нужно кое-что проверить… ты понял, про что я.
Маток неуверенно подошёл к столу, и кристаллический скальпель улёгся на чёрную кожу Баркота.
— Уверен?…
— Да, давай, не трусь!
Слова сказаны. Маток надавил на скальпель и принялся резать плоть, подбираясь к заветному призу. Баркот весь сжался и широко раскрыл глаза… боль, наверное, адская.
И через пару минут последовал ответ:
— О великий Всеотец… — снял с лица маску Маток, уставившись в разрезанную плоть Баркота, — Что это такое⁈…
Я глянул в углубление, что крылатый проделал в грудной клетке Баркота. И там, в серой крови, билось белоснежное сердце, что пускает вены по всему телу Тёмного, очищая его Благодать и делая его, как и Тёмным, так и Абсолютом. Неким гибридом.
— Что там⁈ — заскулил Баркот.
— Вот почему ты иной… — Маток черпнул белой крови, что льётся из сердца, а следом взял со стала странный красный камень, что при соприкосновении с разрезанной плотью, зашивал её, — Ты послан к нам, как спаситель, Баркот! — радовался Маток, — Твоё тело — и есть антидот! Точнее твоя кровь! — зашив рану, Маток взял образцы крови друга, а следом и Безумца.
Усевшись за микроскоп, крылатый соединил в пробирке две крови, а следом глянул в линзу.
— Да… вот и ответ! — засмеялся радостно Маток.
— Объясни…. Ничего не понял…
— Сам посмотри!
Баркот поднялся со стола, держась за свою зашитую рану. Он подошёл к микроскопу, и глянул в линзу… и тут же понял замысел своего друга
— Как назовём этот орган?… — ширилась улыбка Матока, — Таким открытиям нужно давать названия.
— Хм… — призадумался парень и уселся на кристаллический стул, — Как насчёт… сердце?
— Сердце? — свёл вместе брови Маток.
— Ага… «Сер» — дальняя звезда мира Вершителей, «Дце» — Дальняя планета Тёмных, на которой собирают полезные минералы.
— Хм… — призадумался Маток и кивнул, — А мне нравится. Давай так и назовём — Сердце! И ты же понимаешь, что мы будем делать дальше?… Раз ты излечил Безумцев в детстве…
Тут же с лица Баркота сошла улыбка.
— Нет! — сжал он кулаки, — Мы никого не убьём из поселения!
— Баркот, — стал взор Матока серьёзным в кой–то веки, — Мы конечно можем ждать, когда сердце образуется у излечившихся… но сколько на это уйдёт времени? У нас есть те, кто уже несколько парадов звёзд живёт с сердцем. И оно уже сформировалось у них полностью. Со всеми дефектами и плюсами прожитой жизни… нам нужен лишь один. Нам нужен этот орган, что бы мы создали чертёж и смогли воссоздать сердце искусственно. Без этого знания, вся наша работа канет в небытие, и нас отстранят. И к тому же мы не убьём его… а вырежем орган. Как изучим и воссоздадим сердце, просто вернём всё на место и Тёмный снова станет Разумным.
Баркот прикрыл ладонями лицо, начав уговаривать себя самого… но в один момент, в разуме промелькнул чертёж человека, что ему показала не так давно Мариат… и перед глазами застыло сердце… оно занимает главенствующее место в работе организма человека.
«Не может быть… — глянул Баркот на зашитый порез, — Во мне… как это возможно⁈»
Он понял, что разобравшись в работе сердца, сможет излечить недуг Безумия, и тем самым дать ответ матери, на вопрос — как человек может жить без Благодати.
— Хорошо… — прошептал Баркот, уставившись в одну точку как заворожённый, — Я поговорю с Главой всех поселений… если иного выбора нет, я согласен на такой шаг.
Реальность сделала оборот, и я оказался в поселение Тёмных. Все граждане собрались в одну большую кучу, и на их лицах застыла печаль, а на глазах слёзы. Рядом с друзьями стоит Лирн… и он не сильно рад тому, зачем пришли два учёных.
Из толпы Тёмных вышел мужчина. Он подошёл к друзьям с гордо поднятой головой, а следом поклонился перед Баркотом.
— Я рад отдать свой разум, дабы наш народ обрёл то будущее, о котором ты рассказал.
— Ты понимаешь… что возможно я не смогу вернуть тебе разум обратно? — поник Баркот, — Я вырежу из тебя то, что и делает тебя разумным…
— Если так случиться, и твоё чудо дважды не сработает… то убей меня. Так будет лучше, чем всю жизнь скитаться по этажам нашего дома и ждать смерти от клинка Абсолютов.
— Нет, мы сделаем лучше! — влез Маток в разговор, — Когда мы создадим лекарство, то воссоздадим искусственно новый орган, и первым делом излечим именно тебя… и твоё имя войдёт в историю. Как тебя зовут?
— Имя… — улыбнулся мужчина, — Меня зовут Альдебаран.
— Альдебаран, — улыбнулся Маток, — Красивое имя. И так же красиво оно будет смотреться в учебниках нашей с вами общей истории, что мы строим прямо сейчас.
— И мы тоже!
Из толпы вышли трое мужчин.
— Позвольте нам тоже отдать свои тела, ради нашего общего мира. Вам же нужен орган, что развивается внутри нас… так у вас будет больше образцов. Мы готовы на эти жертвы!
— Послушайте, — подошёл к собратьям Баркот, — Нет точной уверенности в том, что у нас получится.
— Мы не отступим в своём выборе, — мужчина положил руку на грудь, — Моё имя — Регул!
— Моё Антарас!
— А я — Фамольгал!
Поняв, что он их не убедит, Баркот сделал пару шагов назад, только и успевая сбрасывать с лица холодный пот. Он сопротивляется самому себе. Он не хочет обрекать своих собратьев вновь стать Безумцами, но и в тоже время… ему нужны ответы.
— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь… — прошептал Лирн, пронзая Баркота грозным взглядом.
«И я на это надуюсь…» — прошептал в своих мыслях Баркот.
Я на секунду задумался. Единый взял для своих сильнейших воинов — Асов, имена тех, кто пошёл ради его интересов на жертву?… или тут что–то иное?
Мир сделал стремительный оборот. Я вновь оказался на поверхности планеты Тёмных… вот только на космическом шаре появились сотни вмятин, а где то и каньоны. Перед глазами появились десятки, а то и сотни образов прошлого. Я видел Баркота и Бахамута, и у них словно появились копии. Но то было раздробленное воспоминание о том, как Баркот проходил обучение Лорда. Я видел, как он тренирует его владению меча, следом рукопашный бой и высвобождение ауры. Передо мной прошли десятилетия, а может и столетия тренировок Баркота. И в один момент, все воспоминания слились в одно, и возле моих ног, спиной на землю, рухнул Бахамут. На его броне виднелись порезы, что источают алый свет.
Воин хотел встать, да вот с небес на него упала чёрная точка. Поднялся клуб дыма,
