— Привет, Витёк.
— Ё-моё, Сухов! — Кабанов пожал Павлу руку, но обниматься не полез. Он вообще будто бы и не обрадовался. — Воскрес, что ли?! Как ты умудрился?
— Как-то так, — Сухов пожал плечами.
— Я сканировал, — негромко сообщил Гога, который по-прежнему стоял рядом с Суховым, как бы размышляя, кому сдать лейтенанта с рук на руки. — Семьдесят пять и три с плюсом.
— Да я и так вижу, что это Сухов, — Кабанов отмахнулся. — Иди, Гога, на позицию. Чего стряслось, Паша, где ты пропадал?
— Долго рассказывать, — Сухов коротко оглянулся. — У тебя аврал намечается, лучше давай помогу.
— Да какой это аврал, ёшкин кот, — Кабанов усмехнулся и снова махнул рукой. — Всё по плану. Сегодня ж день «Д». Конопатим дыры и сидим, ждём, когда всё закончится.
— День… «Д»? — Сухов опешил. — В смысле?
— Чего «в смысле», ёпрст? У тебя память отшибло? «Летят драконы бомбить понтоны…» Забыл, что ли? Ну, раньше мы «месячными» это дело называли. Либо шестого вечером, либо седьмого утром, каждый месяц. Вспомнил?
— Точно! — Сухов шлепнул себя ладонью по лбу. — Бомбёжка! Регулярная, бессмысленная, каждый месяц! День «Д»! А я-то думал…
— А чего ты думал? — Кабанов вздохнул. — Какой-то ты, Паша… не в себе. Крепко, видать, там досталось… э-э… а где, кстати? Где ты пропадал? Я до сих пор так и не врубился.
— В ловушке, — Сухов жестом изобразил петлю. — В пространственно-временной петле. Типа Узла, только…
— Ё-ёкарный бабай! — Кабанов поморщился и вскинул руки. — Даже не начинай! Ты ж знаешь, у меня сразу мозг выкипит. В Узле, короче. Так мне хотя бы понятно. И ты, значит, жжёный теперь, да? Офигеть! Файрболами уже умеешь швыряться?
— Нет, не умею. Да и какой я жжёный, я ведь говорю, эта ловушка только вроде Узла…
— Жаль. Мне лишняя ударная сила не помешала бы. А то оно знаешь, как бывает. Иногда эти твари тупо разбомбят понтоны и шабаш. А иногда, ёпрст, ещё и по нам шарахнут. Отпугнуть их было бы кстати.
— А говоришь, что аврала нет.
— Рабочий момент, — Кабанов озадаченно потёр скулу. — Что ж с тобой делать?
— Я не пойму, Витёк, а в чём проблема? — Сухова слегка обеспокоило то, что Кабанов размышляет «что с ним делать». — Я не инспектор, ничего делать со мной не надо, ни водкой угощать, ни знаки внимания оказывать. Переждём бомбёжку, а там уж решим, что делать. Покажи мне позицию и занимайся своими делами.
— Так-то оно так… Нет, ну ты ж не будешь с бойцами на стене торчать, — поспешно исправил допущенную оплошность Кабанов.
Лучше б он этого не делал. Суета в действиях Витька выглядела и вовсе ненормально. Этот раздолбай не суетился даже перед парадом, а тут «рабочий момент», и вдруг Кабанов так разнервничался. С чего бы? Сухов явился на блокпост не вовремя? Кабанов боялся, что Павел увидит нечто незаконное? Грубо говоря, «спалит» товарища. Всё равно странно. Раньше Кабанов ничуть не стеснялся на глазах у товарищей проворачивать мелкие сделки с вольными торгашами и сталкерами, это не считалось каким-то уж очень грязным делом. Во всяком случае, за это офицеры друг друга открыто не осуждали, а тем более не «закладывали» начальству.
— У тебя гости? — Сухов не нашёл ничего лучшего, чем прямо спросить Кабанова.
— Гости? — Витёк быстро отвёл взгляд. — Ты, короче, иди в штаб, лады? Вон туда. Услышишь сирену, спускайся в подвал, там справа от входа дверь.
— Хорошо, — Сухов покосился на Гогу, который так и не ушёл на позицию, а отсвечивал шагах в десяти, явно прислушиваясь к разговору офицеров.
Кабанов проследил за взглядом Сухова и махнул Гоге.
— Ко мне! Проводи лейтенанта в штаб, чаёк организуй. Начнётся карусель, покажи, где убежище. Понял?
— Так точно, — Гога подошёл и как-то слишком уверенно оттеснил Сухова от командира. — Прошу за мной, господин лейтенант.
Над головой у Сухова сгущались какие-то непонятные тучи, он чувствовал это всем организмом. Но хуже всего, что Павел не понимал, чем же так обеспокоил Кабанова и его подчинённых. Не поверили, что он реальный лейтенант Сухов? Что-то в его поведении показалось им подозрительным? Но ведь он вёл себя абсолютно нормально!
«Ну да, — огорчённо подумал Сухов. — Захарчук тоже вёл себя как человек, не придерёшься. А то, что биосканер на меня нормально отреагировал, так это ещё не показатель. Вон, в первый день, Бойков меня тоже сначала просканировал, а потом всё равно бросил под пресс. Значит, нет у них полного доверия этой технике. Сегодня, похоже, роль Бойкова будет играть сам Кабанов. Или же «гости» на блокпосту всё-таки есть и ждут меня в штабе? Тот же Бойков. Машины не видно, но это ничего не значит. Он мог и на «вертушке» прилететь».
Подполковника Бойкова в штабе не оказалось. Там вообще никого не оказалось. Гога включил чайник, достал из древнего буфета пачку галет, покрутился немного и оставил озадаченного Сухова наедине с нехитрым угощением. Сухов бросил в кружку чайный пакетик, плеснул кипятка, но пить чай не стал. Он вернулся ко входной двери и попытался её осторожно приоткрыть.
Ничего не вышло. Гога запер дверь снаружи. И это окончательно убедило Сухова в том, что чистильщики принимают его не за того, кто он есть на самом деле.
«Но «Шторм» не отняли, — Сухов вернулся в комнату и уселся в кресло. — Значит, сомневаются. Уже неплохо. Остаётся шанс их переубедить».
Павел снова встал, прогулялся до двери, затем заглянул на лестницу, которая вела в подвал. Честно говоря, за время пребывания в «петле» всевозможные подвалы и бункера Сухову порядком надоели, но не изучить очередное «заглублённое убежище» лейтенант не мог. Как говорится, «не любопытства ради, а безопасности для». Павел спустился вниз и окинул взглядом бомбоубежище. Оно уместилось в одной комнатке. И четыре «стопки» трехъярусных коек, и столик с парой лавок, вроде двусторонней парты, и душевая кабина в углу, и казарменное очко за пластиковой ширмой в другом углу. Сухов обошёл комнатку и почему-то заглянул в душевую кабину. Всё понятно, бывает, что сидеть под землёй требуется довольно долго, но как-то не вязалась эта кабина с общей спартанской обстановкой убежища. Умывальник куда ни шло, но кабина, да ещё такая недешёвая…
Сухов постучал по задней стенке кабины. Отзвук донёсся вполне ожидаемый, пустотный. Павел попытался заглянуть за кабину, но стояла она вплотную к стене. Сухов попробовал её подвинуть, ничего не вышло. Тогда Павел догадался включить воду. Кран не издал никаких звуков. Сухов не услышал ни бодрого журчания, ни характерного хрипа, который издают все краны, подключенные к водоснабжению, но временно лишенные воды. Зато Сухов услышал тонкое жужжание сервопривода. Задняя стенка кабины «провалилась» на несколько сантиметров в глубь стены и отъехала в сторону, открыв Павлу вход в очередной подземный ход. Какой по счёту только за сегодня? Десятый?
