Рано. Рано. Сейчас! Эстер щёлкнул застёжками и при помощи щупалец перескочил на шею. Одновременно с этим я выбросил окровавленный кулак на встречу джараксуса. Чёрные, в ночном свете, капли густой крови широким веером устремились к Адаму, чтобы через мгновение стать кляксами на чешуйчатой коже.
А затем последовал удар. Тяжёлый, выбивающие из лёгких воздух, он сшиб меня с ног. В глазах потемнело, но носом я ощущал гнилой смрад из пасти джараксуса. Щелкнули зубы. Противный скрежет, будто ножом по стеклу, прозвучал у самой шеи. Но боли не последовало. Эстер закрыл собой мою яремную вену.
Окровавленными пальцами я схватился за торс монстра. Но спихнуть его даже не пробовал. Нашей прошлой стычке оказалось достаточно, чтобы не тратить драгоценные мгновения на бесполезные глупости.
Предплечья загорелось болью. Тягучая и яркая, она вырвалась в мой череп выбивая из неё зерно рациональности. Не нужно было даже поворачивать головы чтобы понять — надеющиеся на мгновенную победу Адам смирился с просчётом и начал рвать мою кожу на ремни.
В этот момент я понял, что пора.
Вы закончили рисунок. Получено опыта: 0 эксперов
Желаете воплотить «Ужасные раны»?
Стоимость: 49 маны, 49 эфира
Время воплощения: 11 минут
Да/Нет?
Джараксус взревел, забрызгав моё лицо слюной. Одновременно с этим телу и ногам стало тепло от хлынувшейй из его ран крови, а в следующую секунду он и вовсе слетел на бок. В этом ему помог Семён. Схватив руку монстра в борцовский захват, парень использовал её как рычаг и до хруста костей заломив когтистую лапу, скинул с меня джараксуса. А дальше началось избиение.
Вивисектор принялся за профильное для себя дело, а именно, вооружившись клинками, начал кромсать монстра. Впрочем, Несмотря на ужасающие раны, тот не собирался сдаваться без боя. Но на каждый удар монстра Фобос делал три, а натренированное гантом тело позволяло избегать большинства попаданий.
Эстер снова ожил и, подпитавшись Эфиром из моего Источника, отрастил новое щупальце. Окровавленные пальцы вновь коснулись лезвия моего выкидного ножичка. Но сделали это не за тем, чтобы получить новый порез. Даже наоборот, используя эфир я вновь начал искажать естество мира. Расходуя магический ресурс, я творил волшебство. Под действием разогнанной витом магии, клинок джентльмена вытягивался, приобретая очертания полуторного меча.
Кровавая катана «Куртуазия»
Ранг: мифическое оружие.
Время воплощения: 54 минуты
Зачем мне оружие, когда бой по сути выигран и убивать противника нельзя? Сам не знаю. Но вит в крови подталкивал к действиям, да и кровь для меня как художника оказалась гораздо круче любых чернил. Вот я и решил, вместо того чтобы бездумно ронять капли в землю, найти ей применение.
Эстрер решил показать характер. Ремень поднял надо мной щупальце и трансформировал их в форму крыльев. Сильные первые взмахи крыльев оторвали от земли мои каблуки и я, всё ещё плохо держась в воздухе, чтобы не потерять равновесие поднял меч в воздух.
Наверное это смотрелось угрожающе. А в следующий миг в очередной раз раздался женский визг. Брусникина, которую я недавно отбросил в кучу палой листвы, выбралась из неё и бросилась мне наперерез.
Вот тут я замер, усомнившись в одержимости девушки. Там ведь как всё устроено. Подчинённое существо исполняет лишь прямую команду. Вроде того как я управлял курикарой или осами. «Вперёд!», «Взять!», «Защищать!» — вот и все команды, которые можно заложить в психоэмоциональном приказе. Если команда будет сложнее или существо получает первый урон, то наваждение позже сброситься. И, судя по рассечённой брови, девушка получила первый урон, но продолжала защищать джараксуса…
— Оставьте его! — срываясь на истерику и слёзы запричитала восьмиклассница.
— Фобос, назад! — приказал я.
И дело тут не в жалости к мифическому реликту, которому из-за воздействия моей магии приходилось поддерживать вываливающиеся из брюха потроха. Всё дело в любопытстве.
Вивисектор не услышал, продолжая терзать монстра. Девушка кинулась на него со спины, но парень лишь походя махнул рукой, сбив девчонку. Увидев это, джараксус будто обезумел. Убрал придерживающие потроха руку и с тройной яростью бросился на Семёна.
— Я сказал: замерли! Оба! — с непривычной для себя яростью произнес я и в качестве дополнительного аргумента прислонил обух катаны к шее Брусникиной.
Подействовало. Оба монстра, Джараксуса и Вивисектора назвать людьми язык не поворачивался, отпрыгнули друг от друга и всё ещё держа наготове оружие посмотрели в мою сторону.
— Ты не посмеешь, — резонно произнес Адам.
— Не посмею, — согласился я, с любопытством разглядывая замершую Брусникину. — Это ведь не контроль, так? Красавица действительно влюбилась в чудовище?
— Дай нам уйти, Магнус, — продолжая всхлипывать произнесла восьмиклассница. — Мы уйдем и, честно-честно, вы нас больше никогда не увидите.
— Даже не думай, — с угрозой произнёс Семён. Причём эти слова адресовать мне. — Она — наивная дурёха, а он — древнее зло, прислуживающее ещё более древнему злу.
— Каину? — припомним в слова Адама уточнил я. — Кто это вообще такой?
— Библию читал?
— Да ладно! — не поверил я словам Шарапова. — Тот самый?
— Не знаю. Никто не знает. Но Каин это зло страшнее Волан-де-Морта, Иуды и Гитлера вместе взятых. Последний, кстати, тоже был его приспешником. И джараксус… Мы не можем их отпустить!
— Не приспешником, а фанатом. Это разные вещи. Каин всегда пренебрегал этим амфетаминовым бардом. Дайте нам уйти и никто не пострадает, — заверил нас Адам.
— Не пострадает? — зло ухмыльнулся Фобос. — Да ты едва на ногах стоишь!
Зря он это сказал, потому как следующее мгновение своим мистическим зрением я увидел в груди Адама пульсацию его магического ядра. Это было похоже на бомбу, но скорее всего истинный звероподобный вампир разгонял свой Источник, подготавливая какую-то мегаубойную способность.
— Идите, — согласился я.
— Магнус…
Запротестовал было Шарапов, но я перебил его, повысив голос. А ещё я понял чем было зелёное пятно на белой ауре Брусникиной.
— В тебе говорит обида на Карину и зависть. Кроме того, Брусникина беременна.
— Откуда ты… — прикрыв оголившийся живот, изумилась девушка.
— Да какая разница!? — начиная терять терпение произнес Шарапов.
— Я сказал: пусть идут. Всю ответственность я возьму себя.
Эстер вновь расправил крылья и поднял меня в воздух. Семён правильно понял этот невербальный знак и сдался.
— Я не согласен, но пусть идут.
Махнул рукой Семён и безмятежно, точно не он секунду назад дрался не на жизнь, а на смерть, привалился спиной к дереву.
Джараксус, не меняя облика подошёл к девушке, склонился и, подняв её точно пушинку, в два прыжка оказался на заборе. Уже оказавшись наверху, Адам повернулся и благодарность обозначил скупым кивоком, а после растворился в розовых сполохах рассвета.
Чувствуя безмерную усталость, которая накопилось за две смерти в этой бесконечной ночи, я рухнул рядом с Шараповым.
— Ну и зачем? — бесцветно, словно спрашивал самого мироздания, произнёс Семён.
Вивисектор довольно серьезно пострадал борясь с монстром, но вместо того, чтобы перевязать раны, он предпочёл просто помедитировать.
— Ты любил Карину. Значит всё понимаешь.
— Что ты несёшь? Эта сука предала нас! Всю Академию предала!
— И всё ещё любишь, Семён. Я знаю, — игнорируя его монолог продолжил я. — Просто тебе не повезло. А им повезло.
— Красавица и Чудовище, — невесело усмехнулся Фобос.
— Ага. Охотник влюбился в жертву. Драма, достойная красивого женского романа, — прикрыв глаза и немного мечтая произнёс я.
— Поэтому ты их отпустил?
— Нет. Совсем нет. Их история действительно посеяла во мне зерно сомнения, но причина в другом. Когда ты дрался с Адамом, он «разгонял» ядро. Копил силы для какой-то ультимативной способности и если бы реликт её применил…
