– Может, местные твари знают, где добычи больше? – предположил Храннек.
– Может, и так. Ладно, пора продолжить путь, достаточно уже болтовни.
* * *
Далее местность стала меняться так же, как и внизу. То есть чем ближе к линии, по которой тянулась черная скала, тем меньше зелени и больше голых камней. А вот и цветные лишайники появились. То и дело приходилось останавливаться для измерения уровня пепельного заражения. По словам сэра Транниллерса, опасаться пока что совершенно нечего, но вот Трой все равно опасался. Прекрасно помнил его рассказы о том, что чем больше в почве яда, тем больше шанс нарваться на какую-нибудь кошмарную экзотику Крайнего Юга.
Местная экзотика в большинстве случаев смертельно опасная, это запомнил даже Бвонг – вон как хмурится и топор держит наготове.
Постепенно изменяясь, ландшафт в итоге стал совсем унылым. Редкие побеги серовато-зеленых невзрачных трав, неимоверно скрученные деревца и ветки кустов. Пестрый лишайник куда ни плюнь, в тени за валунами буйно разросся ядовито-зеленый мох. Множество луж с мрачно-темной водой, и почти во всех она ходуном ходит из-за деятельности обитающих в ней мельчайших существ. Даже не хочется думать, что за пакость населяет эту муть.
Начался подъем на высокий гребень. Очень может быть, что именно из него на берег выбирается черная скала. Но от берегового обрыва пришлось удалиться из-за засилья валунных осыпей, море теперь можно разглядеть только с самых высоких точек, определиться точно не получается.
Не добрались и до середины, как сэр Транниллерс, шагавший впереди, остановился и поднял руку, призывая всех поступить так же. Замерли, дожидаясь продолжения пути или приказа сделать что-то другое. Рыцарь, чуть постояв, мрачно заявил:
– А вот и она, можете с ней поздороваться.
– Кто? – спросил любопытный Храннек.
– Наша милая любительница пепельных пустошей – тессеркулла.
Трой, как ни пытался вглядываться вперед, заметить смертоносное растение не сумел. Даже странно, ведь попробуй укрой четыре стебля, каждый из которых может пробить насквозь воина в легком доспехе.
– Я ничего не вижу, – пробубнил Бвонг.
– Я, увы, тоже не могу видеть все побеги. Тессеркулла – мастерица играть в прятки. И неудивительно, ведь ее легко узнать, осторожная добыча ни за что к ней не приблизится. Вон видите два камня, покрытые оранжевыми лишайниками? Между ними валяется палка, но подумайте, откуда ей здесь взяться? Ни деревьев поблизости нет, ни кустов, склон совершенно голый. Я вам не раз говорил, что рашмер должен быть умным. А умный человек обязан быть наблюдательным. Так почему только я задался вопросом – откуда здесь появилась эта палка? К тому же она странно выглядит – будто кривыми колючками покрыта.
Трой вытянул руку:
– Там, дальше, еще одна. Короче и тоньше, но похожая. Будто под цвет камней маскируется.
– Уже лучше. Да, тессеркулла частенько выказывает способность к мимикрии. Готова притвориться чем угодно, лишь бы обмануть добычу. Особенно это актуально для таких вот мест, не сильно исковерканных пеплом. Там, где его куда больше, она обычно держится куда наглее. Растет у всех на глазах, такие дебри устраивает местами, что можно лесами называть. А перед нами местная – хитрая и осторожная. Эту гадость лучше обходить стороной, так мы и поступим. Вон там, дальше, тянется скальная гривка, на ней тессеркулле не укорениться, пройдем без опаски. Но все равно поглядывайте в оба, не забывайте, что на землях Краймора расслабляться нельзя.
Идти по гривке было не очень-то удобно: то прыжки вниз, то карабкаешься на скалу. Но Трой готов был терпеть куда большие неудобства, лишь бы держаться подальше от опасного растения. Мысль о том, что какой-то исковерканный пеплом лопух мечтает поживиться его внутренностями, вызывала сильнейшее отвращение.
Так быть не должно.
Вершина гребня казалась близкой, но глаза обманывали, карабкаться пришлось порядочно. Причем в одном месте скала ушла в почву, и хоть там и сям прорывалась каменными выступами через дерн, пришлось сделать долгую остановку. Разглядывали все вокруг в поисках затаившихся стеблей плотоядного растения, выслушивая ценные пояснения сэра Транниллерса.
Вот и вершина: плоская, голая, чуть ли не сплошь затянутая ковром лишайников. Но вид с нее открылся чудесный. Слева можно разглядеть море: усыпанное большими и малыми островами, окруженными белой каймой прибоя, украшенное цветастыми пятнами мелководий. Справа ровной линией тянется верхушка гребня, далее он постепенно сливается с подножием невысокого холма, еще дальше холмов становится много, и они значительно выше первого. Ну а спереди…
Спереди все куда интереснее.
Местность за гребнем резко понижалась. Обрыв, которым море позади отделялось от суши, отсутствовал, не было даже намека на него, соленые воды омывали плоскую унылую равнину. Деревьев на ней почти нет, они лишь в отдельных местах виднеются и выглядят больными. С кустами дело чуть получше, но смотрятся тоже не очень. И травы почти нет, лишь редкие невзрачные пучки, где больше сухих стебельков, чем живых. Зато лишайников и мхов полным-полно. И какие-то там и сям торчащие обрывки голых ветвей. Выглядят мертвыми, кое-где их так много, что через них не так просто пробраться.
Миллиндра указала на ближайшие заросли «голых палок»:
– Это случайно не тессеркулла?
– В точку, она самая, – ответил сэр Транниллерс.
– Странно… не прячется и не похожа на ту, которая была на склоне.
– Я уже говорил, что хватает мест, где она ведет себя наглее избалованного кота. В на совесть сдобренной пеплом почве живут лавовые черви толщиной почти с руку, ими и питается, потому не видит смысла прятаться. У них ведь все равно нет глаз, да и на поверхность не выбираются.
– Значит, эта равнина сильно заражена? – спросил Трой.
– Судя по ее виду – так и есть. Высокая концентрация, это и без измерений понятно. Но нам, скорее всего, нипочем. Места, опасные для рашмеров, выглядят так, что такое в кошмаре не приснится. Навредить нам может только свежий пепел, и только в больших количествах. А это так себе, долина как долина, заражение здесь застарелое. Куда интереснее то, что располагается за ней. – Рыцарь протянул руку, указав пальцем вдаль. – Там цвет местности меняется, явно больше зелени. А пепла, наверное, меньше. И еще угадывается что-то вроде линии. Напрягите свои молодые глаза, скажите мне, так ли это?
– Похоже, что да, – с ноткой сомнения произнес Трой.
– Очень может быть, что это фиорд. Точнее, его борт.
– Один из тех, где вы были?
