— Не обижайся, просто обстоятельства… я обязательно найду время, чтобы пару дней провести с тобой.
— Опять врешь, — грустно улыбнулась Сэт, — ладно, я не обижаюсь, просто вижу, что ты не со мной, а где–то на своей службе. Пойдем домой.
— Господин Григо уехал, сказал, что будет только утром, — сказала Мадэ встретив Кинта и Сэт в доме, и протянув Кинту записку добавила, — это вам, Кинт.
— Спасибо.
— Ты завтра уедешь так же, не попрощавшись?
— Не знаю, как сложатся обстоятельства.
— Тогда до встречи, — Сэт быстро ушла по коридору из просторного холла.
Проводив Сэт взглядом, Кинт прочитал записку, удовлетворенно кивнул и спросил у Мадэ:
— Вы можете распорядиться оседлать двух лошадей?
— Прямо сейчас?
— Да.
— Хорошо, через полчаса все будет готово.
Поднявшись в комнату для гостей, Кинт застал Сарта спящим на большой кровати.
— Есть возможность отличиться курсант Сарт! — громко сказал Кинт и сел на край кровати!
— А? — вскочил Сарт.
— Одевайся, проверяй оружие, у нас есть дела.
— Ночью?
— Ты на службе Сарт, и дела связанные с ней могут возникнуть в любое время суток.
Поставив на стол свою длинную и «пузатую» дорожную сумку, Кинт извлек карабин, проверил наличие патронов в магазине и сунув его в чехол отложил в сторону. Затем зарядил и проверил все магазины к пистолетам. Закрепив ножны с абордажным палашом на поясе с револьвером, Кинт достал кожаный кошель, что получил от Кассэ и высыпал монеты на стол.
— Ого! — Сарт, повторяя за Кинтом, проверял снаряжение, стоя рядом.
— Да, кстати, — Кинт по очереди, пальцем передвинул к Сарту несколько монет, — это тебе, благодарность от господина Кассэ. А остальное пойдет в дело.
— Какое?
— Неприятное, но нужное Сарт, и чтобы не происходило в следующие сутки, ты во всем, не задумываясь, подчиняешься и не задаешь вопросов, понял?
— Понял.
Собрав остальные монеты в кошель, Кинт сунув его под бушлат, сказал:
— Готов?
— Эм… Так есть!
— Ну, пойдем, лошади наверное тоже готовы.
Поплутав по пригороду ночного Тека, Кинт и Сарт въехали во двор большого постоялого двора. Хозяину они представились как наемники, ищущие работу и сняли две комнаты на сутки. Переодевшись и пробыв около получаса в комнате Сарта, Кинт отправился на улицу, и с большим трудом поймав повозку, поехал в один из бедных кварталов недалеко от центра. Пройдя в арку одного из домов, Кинт остановился, вспоминая, куда ему идти. Спустившись к двери в цоколе, Кинт постучал…
— Кто там?
— Мне нужно увидеть Тилета.
— А кто это?
— Кинт…
За дверью послышалась возня, разговоры и спустя минуту, дверь отрылась… С револьвером в руке стоял Тилет.
— Ты один?
— Да.
— Заходи.
Угол комнаты был занавешен шторой, за которой горел свет, а на шторе была видна тень стройной девушки расчесывающей волосы. Тилет пригласил Кинта за стол, сел сам и, аккуратно сняв курок со взвода, спросил: — Не то что я бы рад тебя видеть в такое время, но сдается мне, что ты пришел не просто так.
— Да Тилет, не просто так, — ответил Кинт и покосился на штору.
— Можешь говорить, эта девочка умеет держать язык за зубами… она мой ангел–хранитель, знает тайны моей жизни и тайны этого города…
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Кинт и поставил на стол приятно звякнувший кошель.
Тилет взял кошель, высыпал на стол монеты, пересчитал и сказал:
— Для заказа на убийство здесь слишком мало, а для работы по поиску человека слишком много.
— Я хочу попросить тебя подстраховать меня в одном деле…
— Как именно?
После непродолжительного разговора Кинт и Тилет покинули маленькую комнатку в цоколе и скрылись в ночном безмолвии улиц.
Большой и богатый особняк на окраине Тека принимал гостей. Старое каменное здание в три этажа, большая лужайка перед домом, покрытая почти растаявшим снегом и с расчищенными дорожками, высокий кованый забор и большие, словно телята, лохматые собаки на проволоке вдоль забора. С обеда прислуга встречает подъезжающих в повозках гостей, многие в сопровождении охраны. Но охрану в особняк не пускают, им выделили место в небольшом деревянном доме, где уже дюжина мордоворотов азартно играют в кости. Кухня хоть и большого особняка не рассчитана на приготовление обеда для такого количества гостей, поэтому на заднем дворе горят костры, на треногах подвешены большие казаны, а на вертелах жарят молодых поросят. Несколько городовых прогуливаются по тротуару вдоль забора особняка, и отгоняют нищих и попрошаек, которые, должно быть, пришли сюда на запах, разносящийся по всей улице с заднего двора. К воротам подъехал пассажирский экипаж, из которого с визгом и хохотом стали выпрыгивать девицы в откровенных одеждах, их быстро сопроводили в дом, а вознице приказали перегнать фургон на задний двор, ждать там и не совать свой нос, куда не следует.
— Хорошо, хорошо, я там подремлю, пока господа развлекаются, — ответил возница, лицо которого было сложно разглядеть из–за обвисших больших полей старой фетровой шляпы и поднятого воротника дырявого и засаленного бушлата.
Экипаж, запряженный двумя молодыми кобылками, объехал дом и остановился на заднем дворе, а возница, сгорбившись сидя на облучке, закурил трубку.
— Никого не впускать! — крикнул охранникам у ворот какой–то толстяк из прислуги и вошел в дом.
Возница, докурив трубку, соскочил на землю и, открыв дверь экипажа, начал чертыхаясь возиться внутри.
— Ей, дружище, не поможешь? — крикнул он проходящему парню из прислуги с корзиной продуктов в руках.
— Что случилось? — парень подошел к экипажу.
— Полезай внутрь, придержи эту доску… уже неделю обещаю хозяйке починить, девочки все платья изорвали об нее…
— Хорошо, — парень поставил корзину на подножку, и полез внутрь экипажа, где получил сильный удар по затылку чем–то тяжелым.
Спустя некоторое время высокий парень с корзиной в руке вошел в дом через дверь со стороны заднего двора и затерялся в суете прислуги…
— …а потому, что надо было договариваться, и не устраивать в городе побоище! — сказал седой мужчина, в дорогом камзоле.
В обеденном зале, который, должно быть, занимал почти весь первый этаж особняка, собралось порядка двадцати человек. Все сидели за длинными столом и еще не приступали к еде, которую только подали, после чего прислугу сразу выдворили из зала.
— Вот именно! Этот индюк Кассэ в состоянии выполнить свои обещания, у него в столице большое влияние в гильдии промышленников, — не прекращая вытирать пот с лысины, сказал начальник городской жандармерии.
