– Так о чем вы хотели мне сообщить, полковник?
ТОЙ тревоги Кирилл не ощущал. И зрачки у Аутсайдера выглядели обычными, человеческими.
В принципе, существовала еще одна возможность хоть как-то воздействовать на него. Кирилл уж совсем настроился прибегнуть к тому, что совершил в свое время с Тормозиллой. Только без использования скальпеля, разумеется, – просто представил себе, что Колычев говорит ему правду.
Однако угрозы жизни не ощущалось, а потому, скорее всего, эти сверхвозможности не сработали. Как не сработали они с гаремницами в свое время…
– Так о чем вы хотели сообщить? – повторил эсбэшник.
И Кирилл выложил ему все, что раздобыл на периферийных планетах и Марсе.
Колычев и глазом не моргнул.
Впрочем, уж он-то всяко был профессионал из тех, что умеют контролировать лицо и моторику конечностей.
– И каковы ваши выводы, полковник?
Кирилл рассказал.
Колычев усмехнулся. Усмешка получилась вполне доброй.
Так не улыбаются враги. Или улыбаются очень сильные враги.
– С одной стороны, вы правы, Кентаринов. А с другой, самым капитальным образом ошибаетесь.
– Как это? – удивился Кирилл. – Так не бывает.
– Бывает. Скоро вы убедитесь в этом. Есть такая наука, диалектика. Она утверждает, что у любой медали есть две стороны. – Колычев снова усмехнулся. – Кстати, рекордер в вашем правом нагрудном кармане, мой друг, не работает.
Скрываться теперь не имело смысла. Пришлось с равнодушным видом достать рекордер и проверить его.
Прибор и в самом деле оказался мертв, хотя Кирилл совершенно точно включал его перед встречей.
– Не всегда можно рассчитывать на технику. – В голосе Аутсайдера прозвучала откровенная усталая радость.
Как будто он выполнил наконец оперативное задание, над которым работал долгие годы и на которое угрохал уйму физических и моральных сил.
– А теперь послушайте вот что… Вся информация, которой вы заинтересовались, и в самом деле стекалась ко мне. Но на мне она не замыкалась. Потому что я переправлял ее в столицу, его превосходительству советнику президента Павлу Петровичу Ломанову… Вопросы есть?
Вопросов набиралось полным-полно. Хотя бы такой: «С какой стати вы все это мне выкладываете?»
Но Кирилл понял, что ничего ему Аутсайдер не ответит. Потому что не Аутсайдеру их надо задавать.
– А теперь прощайте, полковник. Желаю вам дойти до конца.
Колычев встал и, не прощаясь, пошел по дорожке. Не оборачиваясь, целеустремленно. Этакий исполнитель, которого ждет очередная сложная задача и который прекрасно знает, как с этой задачей справиться…
Профессионал хренов, кол тебе в дюзу!
Кирилл ждал, что он растворится в воздухе. Но Аутсайдер просто утопал в сторону Михайловского замка. Кирилл проводил его взглядом, откинулся на спинку скамейки и неторопливо закурил.
Дальнейшие действия были ясны.
Встретиться с советником Ломановым Кириллу удалось без больших проблем. Не потребовалось пользоваться никакими закрытыми каналами. Связался по персонкодеру с секретарским отделом аппарата президента конфедерации, записался на прием, и вся недолга.
Правда, секретарь прежде поинтересовался:
– Не могли бы вы объяснить характер вашей проблемы?
Шикарный вопрос. И как на него ответить?
Раскрытие антигосударственного заговора?… А почему вы обращаетесь к его превосходительству? Ведь эти проблемы находятся в непосредственной компетенции министерства безопасности…
А еще бы секретарь сразу подумал, что у героя-полковника башня слетела с резьбы, такое бывает с профессиональными военными, мнятся им повсюду враги…
Поэтому Кирилл решил встретиться с советником, что называется, «по личному вопросу». Под это словосочетание можно подвести все что угодно – от недополученных героем гражданских льгот до материальной помощи в приобретении личного транссистемника…
Правда, секретарь некоторое время пытался выяснить содержание «личного вопроса» полковника Кентаринова, но полковник Кентаринов ему не дался.
Кому другому после этого, наверное, было бы указано на дверь, но обижать героя войны секретарь не решился.
И Кирилла записали на будущий вторник.
Он, правда, предположил, что советник, обнаружив его в списке желающих попасть на прием, тут же перенесет встречу на более раннее время, однако персонкодер не подавал никаких признаков жизни.
Ну и ладно!..
Беспокойства Кирилл не ощущал, а любые попытки с его стороны ускорить время встречи только вызовут ответную реакцию. Торопиться особенно некуда.
Все равно против чиновника такого ранга обычный полковник Галактического Корпуса ничего предпринять не способен. Даже будучи «Героем Конфедерации»… Не тот у вас калибр артиллерийской установки, уважаемый! А посему волноваться его превосходительству не о чем.
Наконец настал вторник. Еще в понедельник Кирилл перебрался в столицу, поселился в знакомой гостинице, как следует выспался и в назначенное время явился в приемную.
Секретарь советника сразу узнал героя, предложил на выбор чаю или выпить – его превосходительство сейчас занят. Кирилл остановил выбор на чае без сахара. Сидел, прихлебывая, и в очередной раз прикидывал стратегию предстоящего разговора.
Впрочем, долго ждать ему не пришлось. И десяти минут не прошло, как предыдущий посетитель выкатился из кабинета.
– Проходите, господин полковник, прошу вас! – сказал секретарь. – Только имейте в виду, у вас не более десяти минут. Советник очень ограничен во времени. Ему сегодня на аудиенцию к президенту.
Кирилл мысленно усмехнулся и шагнул через порог.
– Здравствуйте, полковник! – Хозяин кабинета встал из-за стола и устремился навстречу гостю. – Весьма рад вас снова видеть в столице!
– Здравия желаю, ваше превосходительство!
Последовало крепкое и дружеское рукопожатие.
По-дружески же хозяин и принял гостя – не вернулся за начальственный стол; предложил присесть в кресло у широченного окна, из которого открывалась панорама на прилегающие к стоэтажному зданию кварталы; попросил секретаря принести кофе со сливками.
– Здесь, у окна, нам будет удобнее… Ну, к делу! Полагаю, вас ко мне привело наше расследование?
Ишь ты! По-прежнему наше… Хотя Колычев наверняка сообщил ему о состоявшемся разговоре.
– Вы абсолютно правы, ваше превосходительство.
– И что же вы нарасследовали? Добрались до заговорщиков?
– Так точно, добрался, ваше превосходительство.
– И кто же они?
– Они – это прежде всего вы, ваше превосходительство!
На лице Ломанова не дернулся ни один мускул.
– Я знаю вас, полковник, как очень ответственного человека, – сказал он. – В том числе привыкшего отвечать за свои слова. Думаю, у вас имеются достаточно веские причины для подобного вывода. – Советник встал, подошел к двери в приемную, открыл ее и отдал распоряжение секретарю: – Меня ни для кого нет. Кроме господина президента, разумеется…
