Его встречали пятеро. Троих он помнил по своему первому приходу, когда состоялось его посвящение. Про одного из двух незнакомцев сразу появилось ни на чем не основанное чувство, что этот — соотечественник. У всех пятерых была совершенно одинаковая ментальная защита — черный непроницаемый круг в короне белого пламени. Как и у самого Марата Сергеевича. Как знак над входом.
— Чем вызвано ощущение? — Спрашивающий был дружелюбен, просто задавал светский вопрос. Говорил по-испански, с латиноамериканским выговором. Серебряный ежик и такие же усы на породистом тонком лице.
— Как ни странно, у меня возникли трудности с визой.
— Оттуда? — спросил по-английски другой.
— Нет, сюда. Впрочем, все улажено. Приношу свои извинения.
— Разумеется. Все-таки успеть за тридцать шесть часов на другую сторону планеты — непросто. Все это понимают. Каждому из нас тоже пришлось поторопиться.
Говоривший (также по-английски) посмотрел на Марата Сергеевича особенно тепло. Это он полвека назад отметил энергичного, абсолютно лишенного догм, высокообразованного молодого человека в разведывательных органах страны, погрязшей в стальном режиме. Только что вышедшей из войны и остающейся одной из самых, если не самой непредсказуемой в новейшей истории человечества. Уже три десятка лет после радикального политического переворота эта страна жила без внимательного взгляда Присматривающих.
Среди Присматривающих не было ни одного уроженца оттуда, а возможные кандидатуры либо стремились только вырваться за ее пределы, либо — что чаще — уничтожались внутри. Водовороты истории одной отдельно взятой страны мало волновали Присматривающих. Но тайные знания, открытые немногим, оказались утеряны в ней либо попадали в неподходящие руки. Выстраиваемая в стране система могла оказаться и оказалась столь могучей, что последствия направленных в скрытую, сакральную область человеческой деятельности неразумно сконцентрированных усилий без оглядки и контроля посвященными даже представить себе невозможно. Возглавляемые будущими коллегами Марата Сергеевича специальные институты и секретные лаборатории привлекали к своим работам людей, чьи необычайные способности, будучи возбуждены и развиты, могли, как набирающий скорость снежный ком, сорвать человечество в гибельную пропасть высвободившихся парасил. Присматривающие не могли такого позволить. Результатом принятого в этом зале пятьдесят два года назад Решения явился перевод сотрудника военной контрразведки (как раз был промежуток между СМЕРШем и ГРУ) Богомолова М.С. в Отдел зарубежных операций. Длительная командировка в качестве добывающего офицера в Аргентину, с которой первой из южноамериканских государств установили дипломатические отношения после войны. Встреча с тихим доброжелательным маленьким человеком, любителем орхидей и знатоком древних японских танка, таких неожиданных среди пальм и раскаленных белых улиц Байреса. Поведанные простым голосом тайны, от которых кружилась голова. Долгое путешествие через треть континента, несколько границ, сельву, горы. Каменный зал. Посвящение. И неизменная, все последующие десятилетия незримая поддержка нового Присматривающего во всех его начинаниях. В деле, которое он принял всем сердцем. Деле всей его жизни.
Марат Сергеевич улыбнулся своему учителю. Так он называл в мыслях этого маленького узкоглазого человека. Учитель был азиатской расы. Он совсем не изменился за эти пятьдесят с лишним лет, подумал Марат Сергеевич. Совершенно не изменился. А я развалина.
— Присматривающим известна причина, побудившая вас просить о Встрече, — сказал седой. — Она признана обоснованной и уважительной. Встреча одобрена, назначена и началась. Каждый, кто хочет сказать, — говори.
Эту формулировку, открывающую редчайшие — наперечет в каждое столетие — Встречи Присматривающих, Марат Сергеевич тоже слышал второй раз в жизни. Сейчас его очередь говорить была последней. Если бы его попросили сделать сообщение, он говорил бы первым. Но и только. Каждый из Присматривающих на Встрече говорил только один раз.
Начал тот, кто спрашиал о визе:
— У меня нет ни одного хотя бы отдаленно схожего прецедента. Все случаи за последние восемьсот лет появлений якобы инфильтрантов оказывались либо инсинуациями, либо неизвестными прежде формами паранормов. Я специально взял слово первым, чтобы заявить, что, к сожалению, не могу внести свою лепту, поскольку передо мной и всеми моими предшественниками проблемы просто не возникало. Готов подчиниться и присоединиться заранее к Окончательному Решению Встречи.
Открывший Встречу:
— Исходя из представленных материалов, я делаю совершенно однозначный вывод: перед нами инфильтрант. Присматривающие неоднократно имели опыт столкновения с ними. Ни разу еще этот опыт не был позитивным. Даже в случаях, когда непосредственного вмешательства не происходило, Присматривающие были вынуждены реагировать. Мы не можем допускать, чтобы в дела человечества вмешивались. Или наблюдали. Или готовили плацдармы.
В зале не на чем было сидеть, здесь только стояли. Ритуал уважения к Священному месту имел и чисто практическую сторону: Встречи не затягивались, и Решения на них вырабатывались быстро.
Говоривший по-испански — скорее все-таки мексиканец, чем аргентинец, — решил Марат Сергеевич. (Присматривающих никогда не бывало больше шести, использовалось три-четыре языка, самых распространенных, каждый говорил на своем или каком-то из общепонятных, выучить за жизнь — не проблема.) Он намекал на известный исторический факт: чуму XV века. Официальных историков миновала лишь истинная подоплека события. Группа инфильтрантов — явившихся в виде людей-подменышей и сознательно очищавших Землю от вида хомо сапиенс — была не вовремя выявлена жившими тогда Присматривающими. Их действия были грубы и примитивны, но именно поэтому они обратили на себя внимание слишком поздно. И от видоизмененного чумного штамма вымерло три четверти населения Европы.
Марат Сергеевич поморщился. Он предпочитал уделять больше внимания гораздо более тонким нюансам своей деятельности.
— Это — одна из сторон назначения Присматривающих. Готов согласиться, не самая главная, но иногда приходится выполнять и грубую работу, — сказал мексиканец, словно в ответ на мысли Марата Сергеевича. — Если это необходимо, я готов предоставить свои ресурсы. В моем распоряжении помимо средств и людей сила вуду и Последний Знающий Тайну майя. Он стар, — пояснил на вопросительный взгляд одного из незнакомцев Присматривающих, — он должен вот-вот передать Тайну следующему Последнему, но пока не передал. Реализованная в нужном месте и в нужный момент Тайна надежно закроет доступ любому, сколь угодно многократно способному возрождаться существу. Мое слово Окончательного Решения — уничтожить.
