Артеус Лацкет, напоминая собой скульптуру гениального творца, в простых одеждах, стоял поодаль от лагеря. Но не он привлек внимание Хаджара, а стоявшая рядом с ним женщина.
Назвать её красивой – язык не поворачивался, потому как это было бы для неё большим оскорблением и принижением. Нет, все женщины, прошедшие так далеко по пути развития и пережившие подобное количество трансформации тела, были прекрасны.
Но если одна начинает развитие уже с рождения обладая красой, то, в конечном счете, она становится несравненна на фоне тех, кто таким даром не обладал.
Может, если с кем и сравнивать, то равной ей Хаджар нашел бы лишь Лэтэю, ибо даже дух Курахадана блекла на фоне прекрасной леди.
Густые, рыжие волосы огненным водопадом опускались почти до самой земли. Она была не высока, не мала, не худа, но и не пышна. Грудь медленно поднималась и опускалась в такт дыханию, а стройные ноги не могли скрыть даже просторные одежды.
Она не носила украшений и от того её изумрудные глаза казались двумя большими, драгоценными камнями, застывшими посреди лица цвета свежего молока.
Ради таких женщин не развязывают войн и не свергают королей. Ибо ни один смертный не способен представить себе такого совершенства.
– Достопочтенная глава Лецкет, – поклонился Хаджар.
В этих двоих – в женщине и юноше легко угадывалось родственное сходство, так что не удивительно, от кого Артеус унаследовал свои изящные, почти женственные черты.
Чего не скажешь об Эйте или Калеоне.
Что же – жен главы домов меняли довольно часто, а если не меняли, то практиковали многоженство, что, от части, претило варварскому духу Хаджара.
Ни одна женщина севера не потерпит, чтобы в доме, помимо неё, жила вторая, если это не мать, сестра или дочь.
– Мастер Ветер Северных Долин, – даже говорила она так же легко, мягко и тепло, как Артеус. Ну или наоборот… – И вы, прекрасная Лэтэя. Вас особенно прошу – не держите зла на моего мужа. Он, как и все его предки, находятся в плену предсказания.
– Прошу прощения? – немного опешила Лэтэя.
– Старая история, – улыбнулась женщина и, Хаджару буквально услышал, как позади него разбилось несколько сердец бравых вояк. Не удивительно, что Аглен перемещался по городу с таким количеством охраны. – Когда-то предок Лецкетов столкнулся с Древом Жизни и то предсказало, что род Лецкетов погубит дочь. С тех пор у всех Лецкетов мужского пола очень предвзятое отношение к женщинам.
– Вот только тот предок сошел с ума, – добавил Артеус. – так что верить его словам – что верить южным ветрам около прибоя.
– Сынок, – женщина обняла волшебника и нежно поцеловала его макушку. – прошу, возвращайся ко мне обратно.
– Конечно, матушка, – улыбнулся в ответ Артеус. – я всенепременно вернусь. Не волнуйся.
– Как мать может не волноваться о сыне, – вздохнула женщина, после чего, кротко поклонившись Хаджару с Лэтэей, исчезла во вспышке магии.
И вот ответ не второй вопрос – откуда у младшего сына клана торговцев столь серьезные познания в искусстве волшебства.
– Мастер, я…
Хаджар развернулся и направился в сторону Аль’Машухсана. Им было что обсудить.
– Не держи на него зла, – тут же попыталась сгладить ситуацию Лэтэя. – он не очень любит магов и торговцев.
– А я и тех и других! – засмеялся Артеус.
После пяти дней пути, когда стены города Лецкет остались далеко позади, караван-отряд встал на привал. Зверям требовалось отдохнуть и попастись, а воинам размять ноги.
Этим воспользовался и Хаджар. Подойдя к дилижансу Артеуса, он постучал по бортику.
– Да, мастер? – выглянул наружу волшебник.
– Пойдем, – Хаджар молча отправился на поляну, где уже стоял Аль’Машухсан и Лэтэя.
– Что? Куда? Зачем?
– Мы проведем дуэль, – строго ответил Хаджар.
– Но зач…
– Потому что я должен знать, кто будет прикрывать нам спину и вообще – есть ли смысл в том, что Лэтэя позвала тебя с нами.
Старые привычки трудно умирают. А Хаджар уже давно привык не доверять магам и колдунам.
Глава 1547
Хаджар стоял на поляне и вдыхал холодный воздух, принесенный ветрами дальнего севера. Рядом уже собирались воины. Даже Небесные Императоры решили оставить отдых, дела или, даже, медитацию, чтобы стать свидетелями дуэли.
Разумеется, они понимали, что никто не будет пытаться убить своего противника, так что сражения в полную силу ожидать не стоило, но…
Кто-то из коренных обитателей земель Лецкетов уже давно испытывал любопытство по отношению к Артеусу Лецкету. Для Чужих земель настоящие маги, коим были подвластны десятки волшебных слов, а не простые манипуляции с терной или же энергией, являлись такой же редкостью, как и для остального мира.
Они надеялись, что смогут оценить силу Артеуса во время поединка на Турнире, но там юный волшебник просто взял и сдался.
Так что зрителей собралось, без малого — весь отряд, насчитывающий тридцать человек, включая явно нервничающую Лэтэи и слегка обеспокоенного Аль’Машухсана. Тот теребил фенечки бедуинов в своих волосах. Они были чем-то похожи на те, что звенели среди седины Хаджара.
— Мастер Ветер Северных Долин, вы уверены, что стоит начинать наш поход именно… так? – спросил он чуть дергано.
— Этот мальчишка может стать причиной, по которой умрут другие, – ответил Хаджар. – если кто-то на него понадеется и будет зря – чей-то дом потеряет своего сына или дочь.
– Так-то оно так, но парень молодой, неопытный еще и…
Хаджар отвернулся. Он даже слушать ничего подобного не хотел. И дело вовсе не в его нелюбви к магам. В таком возрасте он легко мог потеснить свои личные предпочтения ради общего дела.
Скорее, дело в Кань’Дуне. Может, если бы они с Лэтэей сразу высказали свои подозрения, а не держали мысли при себе, то Эйте и остальные… им не было нужды погибать. И эти смерти — очередной груз, который взял на себя Хаджар.
Теплая, девичья ладонь опустилась ему на плечо.
— Артеус не виноват в том, что произошло в аномалии, – прошептала она.
Удивительно, как принцесса хорошо успела его узнать всего за несколько месяцев совместных приключений. Будто и действительно – они уже когда-то дружили. Когда-то очень давно.
— И я не хочу, чтобы он стал виноватым в том, что может произойти в нашем путешествии, — Хаджар отстранился в сторону.
Они прождали еще несколько минут и только после этого на поляне появился Артеус. Как и другие волшебники, он был одет в просторные робы, подпоясанные кожаным ремешком с несколькими кристаллами на ремешках, колбочками и парой артефактов неясного назначения.
В руках он держал саморезный посох из волшебной породы красного дерева. Густые, черные волосы укрывал серый капюшон, а карие глаза чуть светились в отступавшем утреннем тумане.
– Мастер, — поклонился юноша. – с детства мне претит любая мысль о насилии. Я искренне считаю, что искусство магии предназначено для лицезрения его красоты, и чтобы сделать мир чуть ярче и счастливее для тех, кто лишен возможности…
– Тогда возвращайся домой, — перебил Хаджар. Голос его звучал спокойно и ровно. Лично к Артеусу Лецкету он не питал ни толики негативных эмоций.
Юноша промолчал. Он не отправился обратно, не вернулся к дилижансу - остался стоять на месте и не сводил глаз с Лэтэи.
– Так я и думал, – чуть устало вздохнул Хаджар. – И почему все принимают меня за варвара.
– Может потому, что ты – варвар, – попыталась разрядить обстановку Лэтэя, но у неё не получилось.
– И когда этот маг попросил тебя взять его с нами?
– Передал записку, пока ты рассказывал о Эйте, – не стала ничего скрывать Лэтэя.
У Хаджара даже в мыслях не было обвинять принцессу в чем-то. Это был её друг и она свободный человек, чтобы принимать собственные решения. Тем более – Хаджар поступил бы так же.
Артеус, видимо поняв, о чем идет речь, сделал шаг вперед.
– Прошу меня простить, но я не могу покинуть этот отряд, – он говорил твердо. Во всяком случае – куда тверже, чем прежде. – У меня есть собственный мотив отправится в это путешествие.
